Крысолов - Борис Терехов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы не думайте, что мы бездельники. Мы боремся с ними, по мере своих сил. Я, скажем, пол здесь недавно вымыла, и вообще стараюсь поддерживать в доме чистоту, — сообщила женщина.
— А что? И впрямь, замечательные были тогда времена, — мечтательно пробормотал Лаэрт. — Все бесплатно раздавали. Бери — не хочу.
— Принеси-ка десяток ловушек, — попросил я его.
— Новых? — шепотом спросил он.
— Новых.
Лаэрт сразу помрачнел, всем видом показывая свое несогласие с моим решением: дескать, к чему им новые ловушки, прекрасно обойдутся и старыми. Ведь новые ловушки можно было неплохо продать. Но не ему приходилось каждую неделю стоять навытяжку со склоненной головой перед управляющим и выслушивать его гневные обличительные речи. Потом этой пожилой супружеской паре действительно требовалось помочь.
— Давай иди, — поторопил я Лаэрта.
— Ладно, иду, — буркнул он.
— Вот отпугивающее средство, — протянул я товарищу Вану голубенький пакетик с порошком, — посыпьте его в комнатах и в коридорах — и крысы исчезнут.
— Навсегда?
— Увы, лишь на время.
— А оно, это средство, не опасно для здоровья? — встревожившись, спросила женщина.
— В принципе, нет. Но я бы вам не советовал добавлять его в пищу.
— Мы не будем. И детей у нас, к сожалению, нет, чтоб они добавляли его в еду из озорства или по неосторожности — начала она теперь говорить о детях. — Поверьте, для нас это большая трагедия, мы с мужем так любим детей…
— В кладовке поставите ловушки, — перебивая ее, обратился я к мужчине. — Сейчас мой напарник их принесет, там есть инструкция. Вы сами разберетесь? Ничего сложного. Главное, чаще освобождать ловушки от дохлых крыс.
— Мой муж разберется. После расчистки старого города, он много лет работал на ответственной должности. А последние пять лет, до выхода на пенсию, был охранником в закрытой лечебнице. Туда же не всякого возьмут, а его взяли почти с самого момента ее открытия. Там лечатся опасные больные. Он имел одни поощрения и благодарности, — гордо сообщила женщина. — А как нам быть с теми крысами, что у нас во дворе?
Я подошел к маленькому грязному оконцу в кладовке. Долго всматривался во мглу за стеклом, прежде чем стал что-либо различать во дворе после электрического света. Потом пожал плечами.
— Там нам крыс не одолеть.
— Тогда я буду продолжать их отстреливать, — кашлянув в кулак, заявил мужчина.
— Только, смотрите, осторожнее. Не попадите в людей.
— О чем вы говорите, молодой человек? Я хороший стрелок, а до наших соседей далеко.
Вернулся Лаэрт. Поморщился, вздохнул и отдал товарищу Ванну ловушки.
— Спасибо, — с поклоном произнес тот. — Простите, а против тараканов у вас ничего нет? Они нас тоже замучили.
— Что у вас и тараканы есть?! Весело же вы живете! Нет, ими занимается другая служба, санитарная, мы работаем исключительно по крысам, — проворчал Лаэрт.
— Он шутит. Попробуйте отпугивающий порошок, который я дал вам против крыс. Иногда он помогает и против тараканов. Распишитесь, — сказал я и протянул товарищу Вану открытую регистрационную книгу. — Тут за проведенный осмотр. Тут за ловушки. Прописью. Тут за порошок. И дату. У нас строгая отчетность. До свидания! Успехов!
— Что нам делать с мертвыми крысами из ловушек? — спросил он.
— Закопайте их во дворе.
— Да? Но там же их раскопают живые крысы и съедят, — заметила женщина.
— Не страшно, — ответил я и вышел следом за своим напарником из особняка Ванов.
3
Лаэрт осторожно вел автофургон по вечерним улицам города, едва освещенным редкими фонарями и горящими окнами домов. Его узкое лицо окаменело от напряжения, он внимательно следил за дорогой, опасаясь угодить в какую-нибудь канаву и провести в ней всю ночь. Ведь вряд ли кто-нибудь до утра пришел бы к нам на помощь.
Из всех работников нашей службы к себе в напарники я предпочитал брать именно Лаэрта. Он не блистал острым умом и большой образованностью, но зато был расторопным и исполнительным. Вдобавок обладал поразительной способностью где угодно и на чем угодно делать деньги. Хотя, честно признаться, выбор напарника у меня был не слишком велик. Кроме меня и Лаэрта в нашей службе работало еще три человека — мой заместитель Венка, практикант Егор и пропавший Курт. И это на весь северный административный округ!
— Значит так, завтра утром давай на фургоне сразу на перекресток сорок второй и сорок третьей улицы. Жди меня у входа в бомбоубежище, нужно будет расставить там ловушки. А я сперва заскочу на своей машине отметиться в нашу контору, — сказал я, когда Лаэрт затормозил возле моего дома.
— Ждать у какого входа?
— Там один вход.
— Угу, понял, — кивнул он. — А я тогда сейчас заеду на пищевой комбинат и скину товар.
«Товаром» Лаэрт называл тушки мертвых крыс, которые собирались за день в нашем автофургоне. Их он и сдавал на комбинат. Нашел кого-то там, договорился, сторговался и сдавал. Лично я никого не знал на комбинате, и вообще ни во что не вмешивался — только получал деньги. Что было, конечно, противозаконно. Да и противно. Ясно, что крысиное мясо служило добавками в пищевых продуктах, а мы с тем же Лаэртом их покупали и ели. Парадокс. Но если я раскрою эту махинацию, то его и людей, связанных с ним, накажут и отстранят от работы. Однако на смену им придут другие, возможно, хитрее и ловчее, и неизвестно еще до каких добавок додумаются они. На меня же за мое попустительство Лаэрту наложат взыскание, а за мертвых крыс платить мне больше уже никто не будет.
— Ты смотри, осторожнее, не попади в темноте в аварию, — попросил я. — С кем мне тогда завтра работать?
— Не волнуйся, Хэнк, не попаду, — усмехнулся он.
Какое счастье было, после холодного мрачного города, оказаться дома в привычных звуках и запахах, почувствовать расположенность к себе стен и предметов! Вошел я тихо, снял верхнюю одежду, немного посидел в прихожей. Судя по доносившемуся шуму, дети резвились в гостиной.
Зина стояла в ванной комнате и разглядывала в зеркале передние зубы.
— Добрый вечер! — сказал я преувеличенно бодро, чмокнул ее в щеку и стал мыть руки.
— Это ты? — вздрогнула она. — Добрый вечер! Ну и напугал меня.
— Извини, нечаянно.
— Очень устал?
— Не очень. Как у вас?
— Все в порядке. Ужин готов. Из концентратов, знаю, что ты не любишь, но ничего другого у нас нет.
— Скоро зарплата, купим всего разного, — заметил я, и вместе с Зиной отправился на кухню.
Вскоре за нами на кухню сплошным клубком с визгом и гиканьем влетели дети — Мак, Жак и Лика. Сразу и не понять, кто где? Зашатался обеденный стол, расплескалось в тарелке жидкое горячее кушанье из концентратов, налитое мне женой. Дети прилагали большие старания, чтобы отвлечь меня от ужина. Мак под столом играл с моей ногой, Жак прыгал и скандировал недавно выученный стишок, а Лика советовалась, пробуя всех перекричать, как назвать ее самодельную тряпичную куколку? Каково же придется Шехнеру с шестерыми детьми, когда они выйдут из грудного возраста? И представить сложно.
— Оставьте папу в покое, дайте ему спокойно поесть, — напрасно взывала Зина к детям.
Когда пять лет назад из больницы мне сообщили, что у моей жены родилась тройня, я, мягко говоря, опешил. Не просто осознать себя отцом и одного ребенка, а троих — тем более. Чтобы было легче привыкнуть к своему новому качеству, мы с женой дали им короткие имена. Впрочем, к чему корить судьбу? В последние годы у людей рождалось или сразу много детей, или они не рождались вовсе. Поэтому трое детей по всем меркам было весьма неплохо.
Жак с разбега прыгнул мне на спину, и я закашлялся, подавившись энергетическим напитком — кстати, по вкусу редкой гадостью.
— Что с вами, ребята, сегодня творится? Вот, погодите, возьмусь я за ваше воспитание, только появится свободное время, — сказал я. Снял со своей спины Жака и отряхнул мокрую от пролитой чашки напитка рубашку.
— Оставьте папу в покое, пускай он отдохнет. Ступайте играть в свою комнату, — сказала Зина. — Хэнк, они просто соскучились по тебе. Потом они почти весь день провели в доме.
— Понимаю.
— Да, какие у тебя планы на сегодняшний вечер?
— Никаких.
— Тогда поможешь мне в парнике?
— Обязательно.
— Слушай, совсем позабыла, днем к нам приезжали эти, из комиссии по созданию музея.
— Папа, ты купил мне игрушку? — спросил Мак. — Ты же обещал.
— И мне, — напомнил Жак.
— Я тоже хочу игрушку, — присоединилась к ним Лика.
— Где я вам их куплю? Ребята, я бываю в местах, где ничего не продают. Там с меня самого вечно требуют игрушки-ловушки. Зина, у нас есть какие-нибудь конфеты или печенье? Дай им, — попросил я жену, — может, угомонятся? Я хотя бы телевизор посмотрю.