Защитник – близкий родственник - Дмитрий Городецкий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Попытка внести некоторую ясность в вопрос о допуске защитников, не являющихся адвокатами, была предпринята Конституционным Судом Российской Федерации. В постановлении от 28 января 1997 г. по вопросу допуска защитников, не являющихся членами коллегий адвокатов (иных лиц), Конституционный Суд Российской Федерации записал, что «условия, профессиональные критерии и организационно-правовые формы, обеспечивающие оказание квалифицированной юридической помощи такими лицами в уголовном процессе, определяются законодательством». При этом, как писал в своем особом мнении к постановлению судья Конституционного Суда Э. М. Аметистов, «Устанавливая разные условия для допуска к защите (адвокатов и иных лиц), законодатель, очевидно, исходит из того, что различный уровень формальной квалификации защитников еще не свидетельствует о различии их способностей, необходимых для осуществления защиты. Различие в уровнях квалификации может компенсироваться другими качествами этих лиц». И это справедливо.
Но в отношении близких родственников законодательство до сих пор молчит, как воды в рот набрало. УПК и комментарии к нему не содержат указаний даже на минимально необходимые и достаточные качества и способности близкого родственника – защитника. Ведь не исключено, что вся защитительная деятельность такого родственника сведется попросту к обыкновенным свиданиям с обвиняемым, без ограничения их количества и продолжительности. Хотя и эту возможность следует полностью использовать, учитывая бесчеловечные условия содержания обвиняемых в следственных изоляторах. Но ведь не это главная цель вашего участия в защите. С другой стороны, как понять судье, какими побуждениями руководствуются обвиняемый и его родственник, на что рассчитывают, ходатайствуя о допуске родственника к защите. Необходимы ли здесь определенные обоснования? А может быть и не нужно никаких обоснований: «Желаю иметь родственника защитником», – заявляет обвиняемый, и все тут! Волен ли в таком случае и судья принимать ни чем не мотивированное решение: «Я так хочу! Сегодня хочу – допущу родственника, завтра, настроение изменится, – не допущу!» К сожалению, сегодня дело обстоит именно так – кто кого переупрямит!
Принципиально важна реакция адвоката на ходатайство обвиняемого о допуске к защите близкого родственника. Разумеется, что наилучшим вариантом будет, если адвокат против этого не возражает и рассматривает ваше участие в деле как существенную помощь. В противном случае трудно надеяться на успех предприятия.
Что же сможет дать участие близкого родственника в процессе? Ведь, очевидно, что, в общем случае, не имея должного юридического образования, близкий родственник не способен в полном объеме оказать обвиняемому квалифицированную правовую помощь. Это дело юриста-профессионала. Тогда что же может ожидать от родственника обвиняемый, на что рассчитывать? Поможет ли родственник адвокату или наоборот? В юридической литературе мы не смогли обнаружить также и примеров из практики участия близкого родственника в защите обвиняемого. Значит, не пользуются граждане России своим правом. А надо пользоваться! Автор убежден, что, обладая жизненным опытом, при некоторой предварительной правовой подготовке и большом желании, близкий родственник-защитник способен на многое. Рядовой адвокат загружен одновременно несколькими делами, глубоко вникать в дело ему недосуг. В отличие от адвоката близкий родственник лично и бескорыстно заинтересован в исходе одного единственного дела. Поэтому можно ожидать, что, располагая достаточным временем, получив доступ к материалам уголовного дела и, изучив их с пристрастием, он скорее обнаружит в них противоречия в доказательствах; имеющуюся недоброкачественность доказательной базы; подлоги и фальсификации доказательств, процессуальные нарушения и другие, столь нередкие сегодня, «ошибки» правосудия. Как пишет Д. Серебряков в книге «Особенности национального следствия» (М., ОЛМА-Пресс, ч.1, 1999): «Адвокат – это здорово, но только теоретически. Без вашего непосредственного участия в защите собственных прав, никакой адвокат толком сделать ничего не сможет». Добавлю: особенно если ваши доходы не позволяют оплатить работу дорогих адвокатов. Хотя, по мнению того же Д. Серебрякова, часто и «количество денег не играет роли, возможность нанять хорошего (или, вернее, хорошо оплачиваемого адвоката) совершенно не обязательно приведет к желаемому для клиента результату». Конечно, одно уголовное дело другому делу рознь, и действия защитника – близкого родственника диктуются конкретными обстоятельствами. Но во всех случаях вашим основным оружием защитника будут обоснованные заявления, жалобы, ходатайства.
«Писать заявления, жалобы, ходатайства и заниматься иным “крючкотворством”, – говорит Д. Серебряков, – не стыдно! Используйте оружие противника. – Стражи порядка уверены в том, что их “бумажные кордоны” непреодолимы, что своими “ответами” и “постановлениями” они отобьются от чего угодно. Вот и врежьте своими заявлениями, включите их в бумажный поток, протекающий от одной инстанции к другой, и через короткое время вы заметите, что система вынуждена с вами считаться… Не давайте возможности противнику перевести дух, набейте уголовное дело своими заявлениями и ходатайствами до отказа, так, чтобы судья начал бы, на чем свет стоит крыть прокурора вкупе со следователем, подкинувших ему подобную нелепицу». Добавлю, обладая неопровержимыми фактами недобросовестности и нарушения законности следователями, прокурорами и судьями, не стесняйтесь обращаться к журналистам. Дайте им возможность заработать на свой хлеб с маслом.
Теперь о личном опыте. Будучи допущен судьей к уголовному делу я как защитник – близкий родственник за годы расследования отправил более десятка заявлений и жалоб в различные прокуратуры (от районной до Генеральной). Доказывал, что мой подзащитный не совершал приписываемых ему следствием действий, приводил доказательства его невиновности, указывал на многочисленные факты фальсификации доказательств следователями. Просил провести прокурорскую проверку таких фактов, вплоть до возбуждения уголовного дела в отношении недобросовестных следственных работников. И ни по одному из обращений я не получил мотивированного ответа по существу вопросов, как того требует закон. Продержав мое обращение ровно месяц (день в день!) мне присылали трафаретный ответ-отписку: «Вина вашего подзащитного доказана», – и точка! Коротко и ясно! А для привлечения к ответственности недобросовестных следователей – «нет оснований». Как же расценивать подобное «творчество» людей в синих мундирах, обязанных по долгу службы стоять на страже законности, охранять права и свободы человека? Тем не менее эта «переписка» выполнила свою задачу: отсутствие доказательств вины моего родственника, факты фальсификации и подлогов доказательств потом полностью признали судьи кассационной инстанции, отменив приговор суда первой инстанции и вынеся частное определение в адрес следствия. Дело направили на дополнительное расследование, а недобросовестного следователя отстранили от дела. Множество нарушений следователем статей УПК, фальсификация доказательств и подтасовка фактов, подлоги, домыслы и отсутствие элементарной логики в выводах, поразили даже видавших виды, незаинтересованных в деле прокурорских и судейских работников. Не поразило это только прокуратуру города, надзиравшую за расследованием, и судью районного суда. Недаром, после моих обращений в газеты «Час пик», «Известия» и «Российскую газету» в них появлялись статьи об этом «расследовании». А прокурор одного из крупных сибирских городов попросил меня прислать ему копии материалов дела: «Я преподаю в университете и молодые юристы должны знать, как не надо вести расследование». И вот еще что. После опубликования статей в газетах многих интересовало – сколько я заплатил авторам-журналистам за публикации. Отвечаю. Ни копейки. Просто обращался в редакцию и представлял факты следственного и судейского беспредела. Для журналистов этого оказывалось достаточно.
И последнее. Своего законного права защищать близкого родственника (при наличии его ходатайства) вам придется упорно добиваться. На тарелочке с голубой каемочкой вам его вряд ли преподнесут. Вы столкнетесь с откровенным нежеланием суда допустить вас к делу. Зачем это нужно, у вас же есть адвокат. И, вообще, какая от вас будет польза. Вы же не юрист и даже не знаете, что такое допустимость доказательств, – говорят вам. Не поддавайтесь на эту демагогию! Не помню, кто сказал, что «желание все превозмогает», дополню, – хотя иногда с большим трудом. Чтобы ответить на вопросы, легко ли обвиняемому реализовать свое право на допуск близкого родственника к защите и может ли быть эффективной его работа, во второй части книги я поделюсь собственным опытом – опытом гражданина, не по своей воле оказавшегося вовлеченным в уголовно-следственные и судебные процессы и испытавшего на своей шкуре все прелести современного законодательства.