Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

Кольцо

По дороге на закате летаПокатился перстень золотойПокатился он с руки поэтаПо булыжной пыльной мостовой

Покатился перстень за туманыЧерез те закатные мостыЧерез горы, города и страныИ до самой утренней звезды.

И пускай он, вечный и желанныйПрозвенит у твоего крыльцаИ зажгутся тайной несказаннойПереливы тонкого кольца

А кольцо всё катится по светуВызывая радостный испугПо весне, по осени, по летуКатится, захватывая дух.

Говорят, что там за гранью алойГде застыло солнца колесоРасцветает силой небывалойПолыхает пламенем кольцо

Ах, ты воля без конца и краяИ зарницы гаснущего дняТолько ты от счастья замираяТо кольцо достанешь из огня.

Даже если вещие синицыВсё же крикнут о конце моёмЯ у ног красавицы-девицыЗагорюсь невидимым огнём.

А когда весь мир в пучину канетИ сгорит на медленном огнеПусть кольцо в глаза тебе заглянетИ расскажет правду обо мне.

Мадригал

Наяву ли это всё? Время ли разгуливать?Вы со мной - смеюсь, а нет - плачу невпопад!Хватит. Больше не могу вас подкарауливатьИ пытаться залучить в небывалый сад.

Ах, давно ли я мечтал, вами очарованный,И с улыбкой на устах отходил ко сну!Тихий ангел пролетит, близостью закованный,И закружит Петербург раннюю весну.

Здесь, под небом голубым, друг вы мой единственный,Пар над зеркалом пруда, тень раскосых крыш.Только небывалый сад вновь стоит безлиственный,Точно с войском проскакал грозный Тохтамыш.

Снова улица, весна. Разве полог тюлевыйНам напомнит в этот день прежний наш уют?Ничего не оживить, как тут не разгуливай!В очаге весёлых дров по ночам ни жгут!

Страсть завязана узлом. Нечего разглядывать.Гулко дятел застучал в городском саду.Наяву ли это всё? Стоит ли загадывать?Чем заполнить в сердце мне эту пустоту?

Редко видимся с тех пор. Разве пообедаем!За вином ли, без вина - всё ночей не сплю;В нежном шелесте шелков что творим, не ведаем.Безотчетно всю, как есть, я люблю. Люблю!

Манто

Ты ко мне прибегала тайком,И блестел в волосах твоих иней,И манто распахнувши рывком,Обнажала божественность линий.

Ты, могуществом женским дыша,Посулила мне тело, как знамя,И очнулась от спячки душа,И отверзлось мне адское пламя!

Кто сравнится с тобою? Никто.Ангел, полный сиянья и света,Ты бросала под ноги мантоВ эфемерном жилище поэта.

Но усмешка скользит по устам,Свет небес, порожденье ли ада,Шлю я вызов преступным мечтам,За мученье мне будет награда.

Я тянулся к тебе, как дитя,Ты светилась, весь мир заслоняя,Как же я добивался тебяВ эту лунную ночь, дорогая!

Я подкову в сердцах разогнул;Сколько лет меня счастьем прельщает!И рукой на виденье махнул, -Лишь манто временами смущает.

Мишень

Визжали и плакали скрипки,У гроба вдова расцвела;Не надо ни слез, ни улыбки,Останься такой, как была!

Не надо ни слов, ни рыданий,Ни крепа, ни свеч, ни кадил...Останься восторгом желаний,Ведь я ничего не забыл.

Там свечи пылали и плыли,Кортеж похоронный грустил,А запах левкоев и лилийНам головы странно кружил!

Я портил, должно быть, декорум,Когда, в карауле стоял;Покойник не просто был вором,Он был боевой генерал.

Был воздух могилы печальней,Так ярко алели цветы,Где скорби несбыточно-дальнейСквозь дым золотились следы.

Теснили мой разум виденья,Когда, выбиваясь из сил,Дарил я тебе наслажденья,Нескромные ласки дарил.

Там вдовы кружились нагие,Царил там вселенский разврат;С тех пор на меня как живыеКрасавицы эти глядят.

...Покойник не просто был вором;Мы сели с тобой в лимузин:Я тут же раздел тебя взором,С колена смахнув стеарин.

.................

Ты стала любовной мишенью,Когда же тебя отпоют,Прошу, моему пораженьюОтдайте последний салют!

Московский декаданс

Головку ландышаКачает бабочкаСерёжка с камушкомНа щёчке ямочкаИдёшь по улицеИ не качаешьсяА на скамеечкеТы не ломаешьсяТы всё торопишься,Хоть время детскоеВокруг другое всё,Всё декадентскоеСверкают свечечкиНа зимней ёлочкеТы в шубке новенькой,Ты вся с иголочкиПод шубкой платьицеТакое узкоеПод ним другое всёИ всё нерусскоеАх, эти цветикиАх, эти лютикиА на СавёловскомСплошные бутикиТы на скамеечкеВсё куришь "Мальборо"А я сижу с тобой,Обритый наголоПростят ли шалостиМне современникиМы все любовники,Мы все изменникиГлубокий вырез твойКак обещаниеЯ верю, сбудутсяМои все чаяньяГоловку ландышаКачает бабочкаСерёжка с камушкомНа щёчке ямочка.

Моя мадемуазель

Она выбегает из прошлого и, прокричав: люблюПадает в чьи-то объятья под звонкое улю-люОна так стеснительно замкнута, как будто Христова невестаИ я, снимая вечерний свой фрак, никак не найду себе места.

Снимает чулки прелестница с понятной долей искусстваМедленно-медленно-медленно, и в этом залог её чувстваАх, как она пахнет Францией, когда ей нальют "мартель"Никто никогда не купит мою мадемуазель.

Она без конца повторяется в зеркальном облаке отраженьяТам, где счастливчики празднуют победу телодвиженьяОплывающая на столике свечка, позволяет мне дваждыВойти в это самое облако, не утоляя жажды.

Её клиенты - магнаты Гонконга и СШАОстровов Зеленого Мыса и племени Мабуту ПуаОна бодрит, словно кофе и запах духов ШанельНикто никогда не купит мою мадемуазель.

Говорят, что некрасиво, некрасиво, некрасивоОтбивать клиентов у друзей своихГоворят, что ты с Наташкой несчастлива, несчастливаНо судьба связала крепко нас троих.

Наврал с три короба Камдессю, что средства диктуют цельНикто никогда не купит мою мадемуазельИ вот зацелованный до смерти, я пьянствую с ней до зариКуда же ты катишься, облако? Куда же ты, черт побери.

Она привыкла нравитьсяБогатым любовникам с развитым чувством долгаА утром замучишься искать её трусики - скорее найдется иголкаАх, как же она божественна, когда покидает постельНикто никогда не купит мою мадемуазель...

Инночке

Когда негнущимися пальцами сниму сюртук я, молью траченный,Уж если не в гостиной шёлковой, так в экипаже городском;Раздевшись, я моложе выгляжу у ног любовницы из Гатчины,Мне нравится её преследовать с надменно-каменным лицом.

Когда бы воспарить мне соколом над гладким телом беломраморнымИ, пламенея поцелуями, исследовать изгиб колен...Мы в ласках медленно сближаемся, как будто бы в театре камерномНо голова всё так же кружится от этих непристойных сцен.

В большом и неуютном номере мы с ней воркуем, словно голуби,В постель нам подаются устрицы, форель, шампанское во льду;Когда же чувства разгораются, глаза темнее тёмной проруби,А мне б уснуть и - не проснуться, целуя эту красоту!

За окнами закат смеркается. Давно до донышка всё выпито.Над Гатчиной в саду запущенном не умолкают соловьи.С тех пор в глаза её бесстыжие так много жадных взоров кинутоОна всё так же ослепительна в бессонном зареве любви!..

Накануне