Том 14. М-р Моллой и другие - Пэлем Вудхауз

��Ясно-ясно. Как я понимаю, это ставит вас перед непростым выбором. Если вы войдете в дом и вручите Генри бумаги, вам не избежать роковой встречи с La Симмонс. Однако в противном случае вы теряете работу, потому что вряд ли Дафф и Троттер сумеют взглянуть на эти события вашими глазами. Затруднительное положение.

��Вот и я так думаю. Просто не знаю, что делать.

��Я вам скажу. Надо передать эстафету.

��А?

��Передать эстафету мистеру Харди. По счастливейшему стечению обстоятельств он ничего так не хочет, как проникнуть в Эшби-холл, и вы в силах подарить ему эту возможность. Он доставит ваши бумаги.

��Эй!

Это заговорил Билл. Он подпрыгнул на стуле, как от удара током.

��Ты что-то сказал, Билл?�� вежливо поинтересовался Алджи.

��Ты рехнулся.

��Тебя что-то не устраивает в моем замысле?

��Как я могу стать приставом?

��Нужны только решимость и упорство.

��Я не похож на пристава!

��Они бывают самые разные.

��Я не знаю, что говорить.

��А ничего особенно говорить не надо. Действия красноречивее слов. Просто вручишь Генри бумаги. Зато ты попадешь в Эшби-холл. Подумай, какие перспективы перед тобой открываются.

��Но�

Билл замолк. Потрясение, вызванное гениальной находкой Алджи, постепенно улеглось. Вероятно, он предпочел бы другой способ, чтобы приблизиться к любимой девушке, но выбирать не приходилось.

��Знаешь,�� сказал он,�� мне кажется, ты разрешил проблему.

��Всякая проблема разрешима,�� сказал Алджи.�� Разумеется, если у вас есть Алджернон Мартин.

Глава XII

Эшби-холл дремал на солнце; Алджи, более предусмотрительно, в тени. Он проводил сиесту в гамаке, подвешенном на лужайке под большим кедром, и собирался, проснувшись освеженным, искупаться в озере � прекрасный способ скоротать время в летний зной.

Перед тем как заснуть и огласить окрестности храпом, напоминающим звук пилы с далекой лесопилки, он предавался раздумьям, которые как нельзя лучше способствуют мирной дреме. Все шло просто идеально. Мистер Стикни, услышав, что пресс-папье Красавчика ушло по почте, отреагировал должным образом: он, правда, не вскричал: �Мой спаситель!� � но не оставил сомнения в своей глубочайшей признательности и умчался на аукцион �Сотби� бодренький, как тот персонаж в �Кубла Хане� Кольдриджа, который воскормлен медом и млеком рая напоен.[127]

Возьмем теперь Генри. В скором времени ему предстоит удар, который его, глаза, как звезды, вырвет из орбит,[128] но, опять-таки, в духовном плане такое испытание будет ему на пользу. Он станет серьезней, глубже, проникнется решимостью впредь быть осторожнее в расчетах за вина и ликеры с такими бандитами, как Дафф и Троттер. Не можешь заплатить за вина и ликеры � обходись без них; если Генри усвоит этот суровый урок, он сделает первый шаг на пути к процветанию.

Однако особенно согревали Алджи мысли о Билле. Теперь, когда черная тень Л.П. Грина рассеялась, он видел впереди у друга только восторги и розы. Если они с Биллом, работая сообща, не сумеют уломать бациллу и вправить ей на место мозги, он будет очень удивлен, чтобы не сказать изумлен. Несколько правильно подобранных слов непременно убедят юную инфузорию, что Билл � ценная находка, а уж правильно подобранные слова � это по его части.