Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви - Лицо - Дневник мечтателя.) - Джек Вэнс

«Все это чепуха! — напыщенно заявил Герсен. — Не хочу пересказывать беспочвенные сплетни».

Алиса тоже прониклась высокомерием: «Меня они на самом деле не интересуют». С этой минуты она замкнулась в себе и обедала молча, лишь время от времени бросая на Герсена непроницаемые взгляды.

После обеда Герсен придумал для Алисы дополнительные поручения, а сам осторожно надел на голову шляпу с полями набекрень: «Мне нужно отлучиться примерно на час».

«Хорошо, господин Лукас».

Герсен направился в «Вертеп крючкотворов». Из своих номеров он позвонил в «Гостиный двор св. Диармида»: «Я хотел бы поговорить с мадемуазель Алисой Роук».

Через несколько секунд регистратор ответил: «К сожалению, в данный момент ее нет в нашей гостинице».

«Вы не ошиблись? Она все еще в номере 262?»

«Нет, сударь, она остановилась в номере 441».

«А кого-нибудь из ее друзей там нет?»

«Нет, сударь, ее никто не ожидает. Не желаете ли оставить ей сообщение?»

«Пожалуй, что нет. Все это не так уж важно».

«Благодарю вас».

Герсен сложил кое-какое оборудование в чемоданчик. Для того, чтобы к нему больше не приставали в приемной, он переоделся в вечерний костюм, и только после этого вышел.

Как раз наступил традиционный «перерыв на чай» — сырые старые улицы Понтефракта заполнились мужчинами в раздувающихся коричневых и черных сюртуках и полногрудыми розовощекими женщинами в широких узорчатых юбках и черных накидках. Герсен вскоре прибыл в гостиницу «Двор св. Диармида». В вестибюле он не заметил ничего, что заслуживало бы особого внимания.

Приблизившись к стойке регистратора, он притворился, что делает какие-то расчеты на листе бумаги. Служащий наблюдал за ним некоторое время, после чего спросил: «Чем я могу вам помочь, сударь?»

Герсен записал на бумаге еще несколько номеров — регистратор взирал на него в замешательстве.

«Я приехал на конгресс нумерологов. Мне нужно снять номер на несколько дней или на неделю, — сказал наконец Герсен. — Математический резонанс указывает на номер 441 — я хотел бы остановиться именно в нем». Герсен положил на стойку монету; регистратор сверился со списком постояльцев на экране.

«Сожалею, сударь! Этот номер уже занят».

«Тогда мне следует остановиться в соседнем номере, 440 или 442».

«Я могу предложить вам номер 442, он свободен».

«Меня это вполне устроит. Меня зовут Альдо Брайз».

Оказавшись в номере 442, Герсен приложил микрофон к обшивке стены и прислушался. Из номера 441 не доносилось ни звука. Герсен опустился на колени в углу, просверлил миниатюрное отверстие и спрятал в нем почти незаметный приемник-ретранслятор, после чего соединил записывающее устройство с телефонным аппаратом и положил устройство в ящик стола. Замкнув цепь, он убедился в том, что все работает, и покинул номер.

Вернувшись в редакцию «Актуала», он зашел к себе в кабинет, осторожно снял шляпу и положил ее на полку. Только после этого он уделил внимание Алисе величественным кивком; та ответила скромным бормотанием и украдкой покосилась на него из-под длинных темных ресниц. Герсен уселся за стол, крякнул и молча сидел не меньше пяти минут, нахмурившись и уставившись в пространство — так, словно он о чем-то глубоко задумался. После этого он поднялся на ноги и прошел по коридору в сортировочное помещение.

Служащие работали не покладая рук. Герсен включил экран компьютера и взглянул на сводку результатов. Теперь личности всех запечатленных на фотографии лиц можно было считать установленными — за исключением номера 6, пользовавшегося множеством различных имен и прозвищ. Никто, однако, еще не упомянул имя «Ховард Алан Трисонг».

Герсен вернулся в кабинет. Алиса, наклонившаяся над столом, подняла голову: «Как проходит конкурс?»

«Превосходно — в том, что касается рекламы журнала. Число ответов превосходит ожидаемое на семнадцать процентов».

«Но никто еще не выиграл главный приз?»

«Еще нет».

«Почему в журнале опубликовали именно эту фотографию?»

Герсен подошел к своему столу, уселся с весомостью судьи, начинающего арбитраж, и надменно произнес: «Мне никогда не приходило в голову задавать этот вопрос».

Уголки губ Алисы чуть опустились, но она ничего не сказала.

Спустя несколько секунд Герсен сложил домиком кончики пальцев: «Думаю, что не будет ничего страшного, если я вам сообщу — под строжайшим секретом, разумеется — что все изображенные на фотографии лица, за исключением одного, опознаны».

Алиса безразлично пожала плечами: «Меня это не слишком интересует, господин Лукас».

«Ну, зачем же так? — тяжеловесно-шутливым тоном отозвался Герсен. — Не сдавайтесь так легко! Насколько я помню, вы упомянули, что приехали с Цитереи Темпестре?»

«Да, я там прожила несколько лет».

«И, насколько мне известно, на Цитерее люди ведут себя самым непринужденным образом?»

Алиса задумалась: «Не уверена, что я вас понимаю. Что вы имеете в виду, когда говорите о «непринужденном» поведении?»

«Разве там не наблюдаются... скажем так, некоторые излишества?»

«Наблюдаются, время от времени. Туристы нередко позволяют себе отвратительные выходки, особенно находясь далеко от дома. Причем наихудшая репутация — у приезжих из Понтефракта».

Герсен рассмеялся. Наблюдая за ним уголком глаза, Алиса явно подумала: «В конце концов, даже этому идиоту не чуждо нечто человеческое».

«Разве вам не приходилось посещать казино на Диком Острове? Говорят, посетители проигрывают там огромные деньги».

«Тот, кто надеется что-нибудь выиграть в казино, сам виноват».

Герсен произнес заунывно-суровым тоном: «Проигранные ими деньги в конечном счете обогащают заправил преступного мира».

«Я об этом слышала, — отозвалась Алиса. — Можно сказать, что мой отец тоже обогащается за счет казино, но его никак не назовешь заправилой преступного мира».

«Надеюсь, что нет. Он — азартный игрок?»

«Ни в коем случае. Он проектирует игровые автоматы и регулирует их таким образом, чтобы владельцы казино могли обчищать карманы игроков. Его развлекает такая работа. Он говорит, что не испытывает ни малейшей симпатии к игрокам. Он считает их потакающими своим прихотям ленивыми глупцами, если не психически больными людьми». Алиса смерила Герсена невинным взором: «Надеюсь, вы не испытываете пристрастия к азартным играм, господин Лукас? Я не хотела бы нечаянно вас оскорбить».

«Не беспокойтесь на этот счет, мисс Роук. Я не интересуюсь азартными играми, и меня не так-то легко оскорбить».

«По поводу конкурса — кого из сфотографированных лиц еще не опознали?»