Кукловод - Геннадий Марченко

Что касается Зиновия, то, ввиду экстраординарности ситуации, он оказался обойден всеобщим вниманием, и вскоре пришел в себя. Более того, даже присоединился к толпе любопытных. Очевидцы утверждают, что, увидев умирающего, Зиновий произнес загадочную фразу:

— Теперь ты узнал, как это у меня получается.

Ну а малолетний убийца никак не мог понять, за что его заперли в кладовке и сдали затем на руки милиционерам. На допросе он твердил одно и то же: мол, неожиданный провал в памяти, а когда очнулся, увидел лежавшего перед ним в луже крови своего лучшего друга Антона Безбородова.

Впоследствии, сопоставив полученные сведения, Козенко пришла к выводу, что весьма своевременный припадок Зиновия и провал в памяти у Гриши (так звали убийцу) более чем взаимосвязаны. К тому же невольно вспоминались и более ранние случаи, связанные со странными приступами Зиновия. В итоге, не обладая какими-то особыми познаниями в психологии, директриса пришла к выводу, что мальчик неким образом умел овладевать чужим разумом, при этом впадая в своего рода транс. Последний раз это привело к трагедии.

Юдифь Львовна вызвала Зиновия к себе, и сначала окольными путями, а затем напрямую попыталась выяснить, что значат на самом деле припадки мальчика.

— Признайся, Зеня, ты управляешь чужими мыслями?

Тот посмотрел на нее исподлобья, по-прежнему не открывая рта. А затем он начал грызть ногти. Директриса знала, что за Хорьковым водилась такая глупая привычка.

Но на сей раз Юдифь Львовну она взбесила:

— А ну прекрати немедленно! Что еще за идиотская привычка — ногти грызть?! Мало того, что ребенка убил, теперь еще и меня решил довести…

Слова негодующей женщины вызвали у подростка весьма бурную реакцию. Он вскочил, опрокинув стул, и брызжа слюной, выкрикнул в лицо опешившей директрисе:

— Не лезь не в свое дело!.. А то я и тебя…

После этого Зиновий опрометью выскочил из кабинета, даже не удосужившись прикрыть дверь. Ошарашенная директриса осталась в одиночестве обдумывать произошедшее. Что он имел в виду под «а то я и тебя», можно было только догадываться. Козенко, впрочем, довольно ясно представила себя на месте Безбородова, и ей стало не по себе.

Скандала, связанного с гибелью подростка, все одно избежать не удалось бы, уже грозилась приехать специальная комиссия, чтобы провести собственное расследование инцидента. Так что директриса решила разрубить этот «гордиев узел» одним ударом. Она поехала в областной центр, зашла в управление Комитета госбезопасности и выложила все начистоту внимательно выслушавшему ее майору.

Через пару дней к детскому дому подъехала черная «Волга», из которой вышли трое штатских с незапоминающимися лицами, в строгих темных костюмах. Через полчаса они вывели из здания хмурого Зиновия, посадили в автомобиль, и с тех пор прихрамывающего мальчика, склонного к странным припадкам, никто не видел. В том числе и Юдифь Львовна.

— Вот такая история, — закончила она свое повествование, и выразительно посмотрела на Алексея, как бы предлагая ему поддержать беседу.

— У меня один вопрос… Вы говорили Зиновию, кто его мать?

— Он даже не задавал мне подобного вопроса, — не смутившись, ответила Козенко. — Его личное дело лежало у меня в сейфе, и я прекрасно знала, что Зиновий отказник. Еще с роддома. Но уже в Доме малютки придерживались версии, будто его родители погибли в автокатастрофе, а бабушек и дедушек у него нет. И мальчик пришел сюда, сознавая, что он круглый сирота.

— Вот оно как… Понятно.

Алексей принялся задумчиво барабанить пальцами по поверхности стола, прикидывая, что предпринять дальше, как выйти на след сводного братца. Все это время бывшая директриса не сводила с него пристального взгляда, словно пытаясь угадать, о чем думает ее немногословный собеседник.

— Ну что же, не смею больше отнимать у вас время…

Алексей со вздохом поднялся, словно приняв какое-то нелегкое решение.

— Если не секрет, по какой линии все же Зиновий вам родственником приходится?

— Да какой уж тут секрет… Сводный брат он мне. Мать у нас одна и та же… Была.

— Умерла, значит, — кивнула Юдифь Львовна, словно услышала что-то само собой разумеющееся. — Ну а вы-то, какие действия собираетесь предпринимать дальше? Те люди из Комитета просили не распространяться по поводу того, кто забрал Зиновия. Но прошло уже столько лет, страна и люди изменились. Да и КГБ уже нет. Думаю, вам стоит, наверное, поискать следы брата. Если, конечно, удастся найти концы.

Клёст вспомнил того чекиста-полковника из столицы, и ничего страшного, наверное, не случится, если он по старой дружбе (впрочем, особо подружиться они тогда не успели) попросит того о помощи.

Он поблагодарил гостеприимную хозяйку за чай, услышав в ответ, что гостям здесь всегда рады. Уже у калитки Козенко, строго взглянув в глаза Алексея, тихо сказала:

— Вы можете не говорить, но мне кажется, что-то случилось. И случилось нехорошее, связанное с моим бывшим воспитанником.

Клёст попытался выдержать ее упрямый взгляд, но долго бороться не смог. Отвел глаза и так же негромко ответил:

— К сожалению, вы правы. Только что я услышал от вас доказательство того, что… что тот, кого я подозревал в страшных преступлениях, и есть мой брат. Сводный брат. Теперь хотя бы я знаю, кого мне искать. Но неясного тут еще немало.

— Что ж, я хоть и атеистка, но все же дай Бог вам удачи. А Гришу, кстати, так и не освободили. Сначала в колонии для малолетних три года отсидел, а потом еще и во взрослой два. Представьте, каким он оттуда вышел. Одним словом, покорежили судьбу мальчишке ни за что, ни про что…

Прежде чем окончательно распрощаться с хозяйкой, он не выдержал и спросил:

— Простите за бестактность… Но все же, почему у вас такое странное имя?

— А я все ждала, когда вы спросите, — впервые улыбнулась Козенко. — Едва ли не все, кто со мной знакомится, удивляются, с чего это родители назвали меня в честь мифологической жительницы города Ветилуе, которая, согласно библейским преданиям, спасла израильтян, отрубив голову Олоферну. На самом деле мой папа был ярым поклонником актрисы Юдифь Глизер. Уж не знаю, чем она так его привлекла, но факт остается фактом. Так что, если можно так выразиться, я пала жертвой театральных пристрастий своего отца.

Глава 19

По возвращении домой Алексей думал отлежаться на диване, или в крайнем случае поработать над «Летом». Из головы не выходила поездка в Слободск. Итак, теперь уже на все сто процентов было ясно, что серийный убийца, наведший ужас на Приволжск, не кто иной, как его сводный брат Зиновий Хорьков. Но вот чего он добивается своими кошмарными убийствами? Увы, это по-прежнему оставалось неясным.

Вскоре он почувствовал, как ему не хватает Оксаны. Пригласить ее, что ли, куда-нибудь? В кафе или бар? Неплохой вариант, хотя себя завсегдатаем подобных заведений он не считал. А может, в кино? Точно, самый оптимальный вариант. А уж потом можно будет и посидеть где-нибудь, кофейку попить.

Он полистал телегазету, где кинотеатр «Вертикаль» размещал информацию о сеансах, после чего, мысленно пожелав себе удачи, набрал номер Оксаны.

— Привет, Леш, — услышал он в трубке сотового любимый голос. — Как у тебя, все нормально?

— Как тебе сказать… Живем потихоньку, портим воздух. Слушай, у меня свободный вечерок выдался, не хочешь в кино сходить?

— В кино? В кино я бы с удовольствием сходила…

— Ну тогда подходи к кинотеатру «Вертикаль» к семи часам. Там комедию показывают, говорят, смешная, а я все-таки давно уже в кино не ходил. А с тобой и вовсе ни разу.

— Это уважительная причина, — рассмеялась она, словно колокольчики зазвенели. И тут же в ее голосе прорезалась грусть, — Я не против, только моя сиделка приболела, и пришлось брать отгулы, сижу сама с мальчишкой. Оставить его одного, сам понимаешь, не могу.

— А ты возьми его с собой.

Такое предложение, похоже, Оксану немного шокировало.

— Ты это серьезно? На семичасовой сеанс?! Он у меня в девять спать ложится.

— Да? Жаль…

Но тут его взгляд упал на газетную страницу, и Алексей встрепенулся:

— Пойдем тогда на пятичасовой. Думаю, «Шрек-2» мальчишке придется по душе. А если не захочет смотреть — пойдем в какое-нибудь кафе, мороженым пацана накормим. Уж мороженое, я думаю, он съест без проблем.

В итоге Оксана дала себя уговорить и подъехала к кинотеатру на такси с сынишкой. Алексей с улыбкой пошел им навстречу, исподволь разглядывая Митю. Мальчик казался немного младше своих шести лет, но в его глазах не было того безразличия, которым отличаются многие больные аутизмом.

— Привет, меня Алексеем зовут.

Митя посмотрел на протянутую руку и автоматически ее пожал. Рукопожатие мальчика было слабым и замедленным, словно съемка в «рапиде». Оксана с тревогой наблюдала за сыном, но когда он пожал руку взрослого человека — немного расслабилась, и даже позволила себе улыбнуться.