Не ангел хранитель (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

— А кто спрашивает? По какому вопросу?

Растерянно скидываю вызов. Со страхом прислушиваясь к себе. Почему ответил не папа?.. Он никогда не отдаёт свой телефон.

Это связано с тем, что Саша не позволяет позвонить мне ему? Я должна была сказать этому человеку, что звоню я? Может, папе кто-то угрожает и это служба безопасности? Саша что-то такое пытался сказать мне.

Сердце стучит…

Отыскиваю в интернете номер приёмной в офисе. Набираю. Трубку не берут. Ну правильно… пять утра.

Перебираю людей, кому могу позвонить, чтобы выяснить.

Вишневская?…

Федерико?? Хочется позвонить Федерико. Но…

Вишневская наверняка знает всё в деталях.

Вся на нервах, очень торопясь, чтобы успеть до того, как сдохнет телефон, я захожу в соц сеть, на автомате выхожу из Сашиного акка, вспоминая свой ник и пароль, и вхожу в свой. Ищу ее контакт, набираю номер.

— Вишневская… — в голосе проскальзывает усталось и надменность. И раздраженность, как бы намекающая, что её отрывают от важных дел. Ну… она такая, да. Мне, правда, никогда от нее не доставалось. Я ходила в любимицах. Сейчас ночь вообще-то. Но трубку взяла почти сразу. Не спит?

— Валентина Сергеевна, здравствуйте… Это Ника.

— Ника?!..

Тишина.

— Ника, детка!.. Мы все тебя ищем! Какая ты умница, что позвонила именно мне!

— У меня всё хорошо… — срывается мой голос. — Я не могу дозвониться до папы.

— Оу… милая… А ты где сейчас?

— А что происходит у папы?

— Это не телефонный разговор. Скажи адрес, я отправлю Ростислава за тобой. У нас ты будешь в безопасности!

— В безопасности?… Вы передайте, пожалуйста папе, что со мной всё хорошо!

Издав музыкальный перезвон телефон гаснет.

Подложив под голову Сашин свитер, я ложусь. Смотрю в деревянный потолок, прижав к груди телефон. Мыслей нет…

Только гадкое холодное чувство в груди.

Что бы не происходило… папа, он должен справиться. Он у меня супермен. У него отличная команда охраны и юристов. И он один стоит всей этой команды! Они ни один рейдерский захват погасили.

И это хорошо, что я здесь, у Саши. Папе меньше забот сейчас, чтобы не происходило у него. Важно просто сообщить, что я в порядке и всё.

Но под этой бравадной уверенностью лежит какая-то болезненная ослепляющая тьма.

У меня нет сил погрузиться в неё. Обессиленно отключаюсь.

Мне очень твёрдо и неудобно. И… уже давно холодно. Снится какая-то муть. И почему-то аватарка Беркута… Но от усталости я не могу проснуться. И с трудом раскрываю глаза, только когда чувствую, как моё затекшее тело вдруг взлетает вверх!

Ахнув, хватаюсь за крепкие плечи.

Он замирает, держа меня на руках. Я чувствую, как быстро и мощно колотится его сердце. Осторожно ставит меня на ноги. Сдергивает свой свитер с лавочки. Хмурясь и не глядя в глаза надевает на меня. Он огромный мне… я как Пьеро…

Еще не отойдя от сна и не понимая, что из вчерашнего было реально, а что приснилось. Я молча позволяю ему это все. Он поправляет воротник на мне… Большой палец скользит по моей щеке… Я вижу, как его накрывает. Губы вздрагивают. Он поджимает их… Лицо застывает, пряча эмоции.

"Прости…"

— За что?.. — ловлю его взгляд.

"Ты ушла…".

Он "говорит" что-то еще… хмурясь и виновато отводя взгляд. Я пытаюсь разобрать, но понять не могу.

Накрываю пальцами его губы. Ложусь щекой ему на плечо.

— Обними меня, пожалуйста.

Прижимаюсь губами к его горлу. Целую… Грудь переполняет нежностью к нему.

— Я замёрзла здесь.

Сжимает, зацеловывая моё лицо. Отрывается от меня, заглядывая в глаза.

"Зачем ушла?…"

Кладёт мою ладонь себе на грудь. Его сердце тревожно бьётся прямо в нее.

Опускаю взгляд…

— Я телефон твой стащила, — виновато заглядываю ему в глаза. Бросаю взгляд на выпавший из руки телефон, лежащий на полу.

Саша тяжело сглатывает.

— Но с папой поговорить так и не удалось. Батарейка села… Ты же дашь мне сообщить ему?

Прижимает к себе, гладит по волосам, словно жалеет меня.

— У папы неприятности, да?

Кивает.

— Почему нам нельзя поговорить?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Подхватывает на руки. Уносит наверх. Я присаживаюсь на диван, надеваю теплые носки. Саша что-то сосредоточенно пишет мне в блокноте.

С улицы доносится лай. Неагрессивный. Тихий, игривый…

— А где Тайсон? — вздрагиваю я.

"Там", — кивает в окно.

— Ты что?!..

Задохнувшись от ужаса лечу по лестнице вниз. Саша срывается за мной. Носки скользкие и, поскользнувшись, я с воплем лечу спиной прямо на ступеньки.

— Ника!!.. — выдох.

Практически беззвучный. Но я слышу, что это моё имя. И в последний момент Саша подхватывает меня. Аккуратно усаживает на ступеньку. Садится сзади сам. И держит крепко, закрывая меня крест-накрест руками. Я чуть опять не убилась. Наши сердца колотятся от адреналина…

— Она же порвёт его… Саша!!

Отрицательно качает головой, сжимая крепче.

Поднимает меня. Придерживая ведет вниз. Открывает дверь, торможу на пороге, задохнувшись от волны ужаса.

Жуткие мощные челюсти Тары где-то в районе морды нелепо заваливающегося на бок Тайсона.

Но… мелькает её язык. Я вижу, что он падает именно от этого. Она его лижет…

Глава 31 — Его женщина (Ника)

Чувствую спиной горячую Сашину грудь. Его руки медленно и успокаивающе сжимают меня. Ощущаю, как целует меня в макушку. Но это всё на заднем плане… А на переднем, я, с мягкими коленями и в полуобморочном, наблюдаю, как огромная Тара прикусывает за шкирку Тайсона и, бросив на нас подозрительный взгляд, уносит его чуть подальше.

— Саша, умоляю, забери его!

Отрицательно качает головой, снова целуя меня.

— Ну, пожалуйста!!

Улегшись на траву Тара водит носом по маленькому уязвимому брюшку щенка. Фыркает. Тайсон поднимает лапку и толкает огромный чёрный нос Тары. Господи… да он на один зубок ей!

— Саша… — хныкаю я.

Огромный язык проходится по маленькой морде…

Хватаюсь за сердце от очередной волны страха. Но ничего страшного не происходит. Просто нежности. И через несколько минут наблюдения за этим меня начинает отпускать.

Хотя мне еще страшно, что настроение Тары может поменяться, если…

— А если он начнет баловаться и укусит ее? — разворачиваюсь, заглядывая в глаза Саши.

Тайсон постоянно грызёт пальцы. Может и за нос её цапнуть.

Саша снисходительно улыбается.

— Не тронет? — требую я у него ответ.

Отрицательно качает головой.

"Пойдём…"

Тянет меня ближе к ним.

— Ох, не надо! — сжимаюсь я.

Тара же может подбежать в любой момент. И я не успею смыться в дом!

Но он поднимает меня и несёт на гамак. Это метра четыре до собак! Меня начинает оглушать паникой.

И я как пьяная… всё кружится! Кислорода не хватает. Дышу слишком часто, хватаю воздух ртом. Мне хочется как улитке втянуть под панцирь всё, что может откусить собака. И мой панцирь — Саша. Его руки везде… по спине, по бёдрам…

Усаживает меня на гамак к себе на руки. Свернувшись и поджав ноги, не моргая смотрю на Тару.

И слава Богу, я ей пока неинтересна. Она, как настоящая мамка, занята исключительно моим Таюшкой.

Я понимаю, что Саша хочет помочь мне справиться со страхами. И я тоже пытаюсь… Когда-то же я не боялась собак? Я гладила их, тискала… Но за ужасом не могу вспомнить ни одного своего позитивного опыта общения с собаками. Только те огромные, щелкающие перед лицом челюсти и тошнотворный запах псины.

Мы долго сидим так, наблюдая за собаками. Пока Тайсон не засыпает между лап Тары, уткнувшись носом ей в морду.

Она тоже закрывает глаза…

Мне становится гораздо легче. Я начинаю ощущать ласковые ладони Саши. Расслабляюсь, вдруг понимая, что была вся сжата как пружина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

"Тара не чудовище. Она спокойна. Зачем ей кидаться на меня? Она увлечена общением с Тайсоном", — пытаюсь убедить себя.