Боевой дракон - Кристофер Раули

Послышались крики, Релкин оглянулся и увидел, что первая тварь вернулась и теперь пикирует на человека, стоящего на топ-рее грот-мачты.

Релкин прицелился, но тут же с сожалением опустил арбалет, так как чудовище подлетело слишком близко к человеку и стрелять было рискованно. Однако солдат, которого атаковала рукх-мышь, в свою очередь всадил стрелу в крыло твари, заставив ее пролететь мимо. Релкин выстрелил дважды, но промахнулся, и чудище решило отступить. Громадные крылья мощными ударами понесли его прочь. Однако много стрел, пущенных и солдатами, и драконирами, – уже засело в его теле. Солдаты были вооружены длинными луками. Одна из стрел такого длинного лука, видимо, задела жизненно важную артерию. Пролетев, с трудом махая крыльями, с четверть мили, рукх-мышь рухнула, в море и забилась в агонии, привлекая внимание акул.

По всему флоту картина была одинаковой. На «Картофеле» умирающий монстр влетел в грот, сорвал его и рухнул на палубу. Людям тоже досталось, но они успели выбраться из-под упавшего паруса прежде, чем ослепленная рукх-мышь вместе с запутавшимся полотнищем свалилась за борт. Остальные твари, увидев страшный конец своего сородича, улетали после первых же ран.

Всю ночь экипажи чинили паруса: снимали порванные, укрепляли уцелевшие; на «Ячмене» ремонтировали фок-мачту. Летучие рукх-мыши не возвращались.

На заре Высокая Ведьма начала творить великую магию с мостика «Овса». Несколько часов она бормотала фразы, строя здание великого заклинания, а под конец, обессиленная, упала на палубу и не смогла подняться без посторонней помощи. Однако ее колдовство подействовало сразу – беспорядочный бриз, дувший с ночи, вдруг окреп и превратился в устойчивый северный ветер.

Зимний ветер вернулся! Волна радости прошла по флоту. Паруса сначала зашевелились, потом выгнулись и понесли корабли на юго-восток.

Однако через час ветер снова стал затихать. И в это же время опять появилось обратное течение.

Ведьма поднялась и сотворила новое великое заклинание, куда вплела тысячу строк из Биррака вместе со склонениями и полудюжиной труднопроизносимых выражений. Это снова лишило ее сил, но и возымело действие.

Течение исчезло, ветер окреп. Корабли опять побежали вперед. Остров Чародея остался позади. Люди приободрились. На радостях кто-то затянул «Кенорскую песню», и ее дружным хором подхватили на всех кораблях.

Прошел второй, третий час, корабли все так же шли вперед, купая бушприты в белой пене. Бодрое настроение стало устойчивым. Капитан Олинас даже подпрыгнула на радостях, поднявшись на мостик после недолгого сна.

А потом с болезненной внезапностью проклятое течение вернулось, а ветер упал. На несколько минут корабли потеряли ход. Затем их потянуло назад, к острову Чародея. Мрачное чувство безнадежности захлестнуло людей.

Высокая Ведьма снова поднялась на мостик и снова начала плести великое заклинание, но на этот раз ничего не смогла сделать. Тоненький зловредный голосок, не смолкая, звучал у нее в мозгу, мешая сосредоточиться. Этот голосок бормотал насмешки, смеялся над ее знаниями и не давал работать.

Флот тянуло назад, несмотря на то что снова были спущены гребные лодки, старавшиеся хоть немного замедлить движение. Вода неодолимо тащила беспомощные корабли к острову Чародея.

К ночи они снова были в виду острова.

Все заняли свои места и приготовились ждать. Взошла луна, на юго-западе появились легкие облачка и медленно проплыли над кораблями, сияя серебристым светом.

Судовые склянки пробили полночь. Глаза устали смотреть. Никто не нападал.

За час до восхода с воды поднялся страшный туман. Это был, скорее, призрачный, выматывающий душу пар. Он окутал корабли, и многие люди впали в странное состояние – дурацкое легкомыслие охватило их.

Сразу после этого туман растаял.

Высокая Ведьма попробовала было пустить в ход предсказательную магию, но потерпела неудачу. В глубине души она понимала, что уже ничего не может изменить.

…Это началось с «Картофеля». Трое солдат на полубаке вдруг начали бессмысленно смеяться, сорвали с себя одежду, побросали оружие и, прыгнув в воду, уверенно поплыли в сторону острова Чародея.

Зараза распространялась быстро. Стоило кому-нибудь поглубже вдохнуть в себя отравленный туман, как он начинал дико смеяться. Затем человек раздевался и прыгал за борт. Некоторым удавалось недолго сдерживать смех, но их все равно приходилось связывать, чтобы удержать на борту; смех рано или поздно одолевал их, растягивал губы в страшном оскале, вызывая дикие завывания.

Между тем дюжины людей уже были потеряны. Взошло солнце, и в его свете можно было видеть несчастных, плывущих к острову, пока они не пропали из виду.

Высокая Ведьма снова прибыла на «Ячмень» и закрылась с адмиралом Кранксом. Чародей из досадной помехи превратился в смертельную опасность.

Уже много лет он не трогал проплывающие мимо корабли, и в его существовании даже начинали сомневаться. На острове, конечно, никто не бывал; репутация чародея была не просто плохой, она была устойчиво плохой. С течением лет мореплаватели перестали принимать особые меры предосторожности, огибая остров, и просто стали ориентироваться на него, идя от мыса Опасного в пролив Кассим.

Теперь же, совершенно неожиданно, чародей решил уничтожить их флот. Ведьма боялась этого древнего, ведущего независимую жизнь чародея, когда-то много сотрудничавшего с Великим Врагом из Падмасы. В любом случае было совершенно ясно, что его магия сильнее. Без помощи Великой Ведьмы Лессис им не выбраться. Увы! Лессис была далеко, на борту «Лиры», идущей к берегам Богона.

Кранкс собрал старших офицеров и отдал приказ разъяснить флоту создавшееся положение, что говорило о его собственной растерянности. Все, что они могли сделать, – это выставить на ночь усиленные посты наблюдения за небом – не прилетят ли снова чудовища. Ни словом адмирал не упомянул о мерах против тумана, сводящего людей с ума.

На носу «Ячменя» драконопасы собрались вокруг бочки, в которой хранились древки стрел. Они вынимали их поочередно, оперяли, насаживали стальные наконечники и быстро затачивали на камне, придавая им нужную остроту.

– Такое чувство, что с нами все кончено, – сказал Свейн, нервно пожав плечами. – Этот чародей держит нас на привязи. У нашей ведьмы сил не хватает.

– И скоро он нашлет на нас туман и затащит на берег, – сказал Джак.

– Какого черта он от нас хочет? – спросил Энди.

– Сделать рабами, конечно.

– Полагаю, ты скоро это узнаешь, – сказал Мануэль. – Все мы узнаем.