Талисман десанта - Сергей Зверев

– Начнем с меня. – Теперь Махмуд уже мог быть первым, потому как подавал пример своим бойцам.

Даринка аккуратно обработала его раны и перевязала. Они были неглубокие. От контузии голова у Махмуда сильно болела. Даринка дала ему упаковку болеутоляющих и объяснила, как правильно принимать. Когда боль утихла, этот дикарь испытал настоящее чувство благодарности к своей спасительнице.

Бородатые боевики еле сдерживались, чтобы не расхохотаться, когда Даринка щупала и трогала их. Восьмерых раненых она «забраковала» и попросила Махмуда отстранить их от «строевой». У одного был прострелен бок, у другого – плечо, а у большинства из них – обширные осколочные ранения. Раны уже начинали воспаляться, и боевикам необходимы были антибиотики.

– Значит, так, – приказал Махмуд. – Все восьмеро остаются здесь, в мавзолее. Даринка сделает все необходимое, а потом мы вас заберем.

Задачей Махмуда было обеспечить разведку и охрану территории, по которой должен был пройти караван. В принципе, тридцати пяти вооруженных человек вполне должно было хватить. Тем более у Салада была довольно многочисленная личная охрана, и еще он мог организовать ополчение. Совершенно неразумно было бы возиться с ранеными, которым не сегодня-завтра понадобятся носилки, а значит, к ним надо приставить по четыре человека. Так что организовать в мавзолее временный лазарет было логически верным и вполне резонным решением.

В помощь Даринке Махмуд решил оставить одного здорового человека – переводчика Сарбуланда, чтобы тот носил воду, хворост, помогал готовить еду. Очкарик очень смущался, когда нечаянно вдруг встречался взглядом с красивой сербкой.

– Один человек не прошел медосмотр, – пожаловалась Махмуду Даринка.

– Кто это? – гневно спросил командир.

Она показала на Искандера – как оказалось, именно ему принадлежал голос, который требовал избавиться от несчастного Ака-Барабади.

Даринке, как врачу, очень не понравилась бледность на губах молодого боевика. Она сообщила об этом Махмуду, и тот, нисколько не церемонясь, приказал своим людям схватить и привести племянника Салада.

– Послушай, Искандер, твой дядя сказал мне, что за тебя я отвечаю головой. И я тоже хочу знать все о твоем здоровье.

– Мое здоровье – в руках Аллаха, – злобно ответил Искандер. – И я не позволю, чтобы рука неверной меня коснулась.

– Приступайте, – невзирая на протесты племянника Салада, сказал Махмуд.

Четверым боевикам пришлось силой удерживать Искандера. Даринка попросила снять с него халат. Затем рубашку, но это, конечно, было невозможно, так как мусульманин не должен оголяться прилюдно.

Рубашка у Искандера была чистая, молодой человек совсем недавно ее надел. Ощупав спину, Даринка обнаружила под левой лопаткой инородное тело – пришлось разрезать рубашку. В спине у Искандера торчала пуля. Боевики закачали головами, раздались непонятные для Даринки возгласы, явно выражавшие осуждение.

Считается, что если во время боя воин Аллаха получил пулю в спину, значит, проявил трусость. Хотя в случае с Искандером все было совсем не так. Шальная пуля достала его на излете. Поэтому он остался жив, а пуля только застряла под лопаткой, в области сердца. Но разве теперь это кому-то докажешь?

– Я убью тебя! – прохрипел Искандер.

Правда, Даринка этого не поняла.

– Ему необходима срочная операция, иначе рана может загноиться, – доложила она Махмуду.

Искандера с силой уложили на одеяло, хотя он и вырывался, как мог. Однако силы у него не хватало, чтобы противостоять рукам четверых боевиков. Даринка блестяще провела операцию – под местным наркозом она извлекла пулю и обработала рану, а закончив, ввела строптивому боевику снотворное.

Ближе к вечеру отряд боевиков отправился в горы по известной только им тропе. В мавзолее-лазарете на попечении Даринки и Сарбуланда осталось девять больных. Махмуд пообещал вернуться через сутки.

21

Батяня и капитан Столяров в прямом смысле продирались сквозь заросли сухого кустарника. В основном растения стелились по земле, но кое-где доходили русским десантникам и до колен. Колючки цеплялись за штаны, каждый шаг давался с большим трудом.

– Черт, где-то же здесь должна быть тропа. Ведь хотел же нас как-то провести Зульфакар, – проворчал Столяров.

– Это как дорожка в некошеном поле. Со стороны не видно, но она все-таки где-то есть.

Почти целый день под ярко-желтым нещадно палящим солнцем русские десантники пересекали широкое плато. То и дело им приходилось прикладываться к фляжкам. Тельняшки стали мокрыми от пота.

– Пить хочется, а жрать – нет, – констатировал Батяня.

– Да, в сухую глотку кусок не лезет, – согласился капитан Столяров.

Внезапно поле колючек оборвалось, и потянулась песчаная пустыня. Идти стало немного легче. Просто теперь работали другие группы мышц – ноги увязали в песке, и берцы с силой приходилось вырывать из грунта.

Вдоль «берегов» пустыни возвышались зубцы коричневых гор.

– Тебе не кажется, – спросил капитан Столяров, – что чуть впереди справа, параллельно нам, по горам скачут верховые?

Батяня присмотрелся, куда показывал Валера.

Вдалеке, словно пластмассовые фигурки, на фоне гор на самом деле двигались всадники. Складывалось впечатление, что ноги лошадей вообще не касались земли.

– Чертов мираж. Идем, не обращаем внимания.

– Есть не обращать внимания, – не то серьезно, не то шутя сказал капитан Столяров.

Батяня периодически сверялся с картой – шли они точно, от курса не отклонялись. Однако из-за отсутствия лошадей или других средств передвижения возникала опасность опоздать. Времени на отдых не было совсем.

Вскоре на горизонте показалась горбатая скала.

– Смотри, – сказал Столяров, – чем-то похожа на Аю-Даг в Крыму. Батяня, ты в Крыму-то был?

– Конечно. Крым, море, Гурзуф. Огромный медведь пьет воду из моря.

– А этот, похоже, песок заглатывает, – улыбнулся капитан Столяров.

– Хотя именно он-то нам и нужен, так что порядок, – Батяня достал карту. – Мы можем его обойти слева или справа – один хрен, так и так попадем, куда надо. Твои предложения?

– Давай подойдем поближе, а там посмотрим.

Однако горбатая скала «росла» на горизонте очень медленно – упрямо не хотела приближаться.

Солнце уже начало клониться к закату, когда наконец измотанные долгим переходом русские десантники подошли к намеченному ориентиру.

– Валера, ты видишь? – спросил Батяня.

– Вижу.

– Думаешь, это мираж?

Они подошли вплотную к самой скале. На ней белой краской были нарисованы две стрелки. Одна указывала налево, другая – направо. Над первой кто-то по-русски написал «Смерть», а над второй – «Жизнь».

Десантники оглянулись – никого рядом не было. На горы опускался тихий вечер.

Столяров подошел вплотную и потрогал краску.

– Свежая. Рисовали примерно час назад.

– Да, блин, радует, что после ухода нашей армии здесь еще не забыли русский язык, – Батяня почесал затылок. – Писал явно наш человек – афганцы так ровно написать азбукой не смогут – у них выходят буквы кривые, косые. А тут – все аккуратно, и даже почерк можно определить.

– Я думаю так: это ловушка или чей-то дерьмовый розыгрыш, – злобно сказал Столяров. – Потому что в духов гор и джиннов из лампы я не верю, хоть режьте меня.

– Если бы нас хотели убить – они не стали бы играть с нами в «казаки-разбойники».

– Батяня, у нас заканчивается вода, еда, а жить еще все-таки хочется. Поэтому лично я выбираю правую стрелку.

– Да, мне тоже слово «Жизнь» больше нравится.

Несмотря на усталость, русские десантники решили не останавливаться, а продолжить путь, чтобы быстрей оказаться как можно дальше от подозрительной развилки.

Горная тропа поднималась вверх и бежала вдоль скалы, шириной примерно в два человека. Слева от нее была отвесная стена, а справа – бездонная пропасть.

– Ни хрена себе «жизнь»… Даже смотреть страшно, – буркнул Столяров.

– А ты вниз не смотри, – посоветовал ему Батяня. – Между прочим, по этой тропе недавно проезжали на лошадях.

Майор Лавров показал рукой на следы подков.

– Думаю, впереди нас ждет «горячая» встреча с русскоязычным джинном.

Не сговариваясь, десантники одновременно сняли с плеч оружие.

Тропа побежала вниз, идти стало намного легче. Однако десантники не торопились, они шли осторожно, ожидая подвоха в любой момент.

– Внимание! – прошептал Батяня.

Впереди на плоской террасе стояли две навьюченные лошади. Животные были привязаны к ветвям высокого кустарника.

– Осторожно, а то сейчас как выскочит Алибаба и сорок его душманов.

Десантники не стали спускаться по тропе, а, наоборот, поднялись вверх по горе, чтобы найти для себя лучшую позицию. Прямо над привязанными лошадьми они прижались к скальному выступу и стали осматривать местность, мысленно пытаясь представить, откуда могут появиться хозяева лошадей.