Проклятая Черной Луной (СИ) - Урбан Саша

— Ваша труппа?

— Да, — пожал плечами юноша, отер руки о колени и шутливо поклонился. — Позвольте представиться, Кенджи Сао, лишенный наследства дворянин, посвятивший свою жизнь поэзии и развлечению богатых господ и бедняков

— Ики Чен, — склонила голову девушка.

— Обреченная стать женой толстого лизоблюда и подкаблучника, — усмехнулся юноша. Ики недовольно поджала губы. — Не волнуйтесь, не Вы первая — не Вы последняя. Знаете, как часто заканчиваются такие истории?

— Удивите меня.

— Молодая и ужасно одинокая госпожа находит себе молодого любовника, а после смерти мужа они вступают в брак. Ну, или сбегают. Тут как повезет. Выгоднее дождаться смерти мужа, конечно, но вместе с Вами лично я бы сбежал. Не утерпел бы.

Губы Ики дрогнули в улыбке, впервые за вечер. Кенджи улыбнулся в ответ.

— Вы наверняка, говорили это многим женщинам.

— Но ни одна не слушала меня так, как Вы. Значит, Вам это нужно было услышать сильнее, чем всем, кого я знал до этого. Вы когда-нибудь были на ярмарке дивных птиц?

И он принялся рассказывать ей обо всем, что успел повидать за время путешествий с труппой. Его речь лилась сильной рекой, которая увлекала Ики все дальше от роскошного зала, теперь казавшегося тесным. Она живо представляла себе этого красивого мужчину то останавливающимся на ночлег у самой кромки моря, то засыпающим в роскошных комнатах дворца. Она представляла себе театр, который он мечтал открыть, и роскошные костюмы, и красивые истории, в которых было место любви, предательству страсти. Ики так увлеклась, что не сразу заметила, что к столу подошли Харука Мин и генерал-губернатор. Джао побагровел от недовольства, а приторная улыбка на его лице больше напоминала кривой оскал.

— Господин Сао, — требовательно проговорила Харука. — Другие гости также желают пообщаться и узнать секрет вашей гениальности.

— Все просто, я пишу о том, что у меня на сердце, и добавляю чуть-чуть вымысла, — невозмутимо пожал плечами Кенджи.

— Расскажите это гостям, — приказал Джао и приблизился к юноше вплотную, словно пытался выдавить его с места за столом. Кенджи поднялся, поклонился всем, и ушел прочь.

Ики опустила глаза, чувствуя, с каким осуждением на нее смотрят сваха и жених. Харука Мин только поджала губы и развернулась. Джао же не сводил с девушки испепеляющего взгляда.

— Мне не нравится, когда моя невеста так тепло общается с другими мужчинами, — произнес он.

Ики захлестнуло возмущение с такой силой, что она даже не попыталась скрыть его под картинной обидой.

— Однако Вы не возражали против моего общения с императором.

Джао на это только всплеснул руками и рассмеялся.

— Госпожа Чен, дорогая, ну сравните. Девушке вроде вас престижно общаться с мужчиной такого уровня, до какого вам в жизни не дорасти. А актер…

— Он и писатель, — зачем-то ляпнула Ики, и Джао снова рассмеялся. Девушке не оставалось ничего, кроме как прикрыться веером, как будто и она уловила шутку.

***

Гекко провел ее узкими ходами между домами, на ходу рассказывая о жителях. Со многими Яра успела познакомиться и сама могла рассказать, кто и по каким причинам оказался в «Крепости».

Протиснувшись между опиравшимися друг на друга домами, они оказались у шаткой лестницы. Гекко пару раз надавил на перекладину и довольно хмыкнул, мол, выдержит. Пропустил Яру вперед.

Девушка взялась за перекладину на уровне глаз, поставила ногу ногу на нижнюю. Древесина натужно заскрипела, девушка отшатнулась.

— Все будет хорошо. Давай, я первый, — сказал Гекко и с ловкостью кошки полез наверх. Несколько мгновений, и он уже был на крыше. — Главное, быстро перебирай ногами.

— Как скажешь, — хмыкнула Яра.

Она снова взялась за перекладину, оттолкнулась, и принялась быстро-быстро подтягиваться вверх. Оттолкнулась, ухватилась, подтянулась. Лестница шаталась и скрипела. Казалось, еще немного, и хлипкие перекладины проломятся, или девушку просто перевесит, и она рухнет спиной вперед. Яра зажмурилась, пытаясь унять бешено бьющееся сердце, и все лезла вверх. Секунда — и вытянутая рука не нашла опоры. Яра распахнула глаза, крик застрял в горле. А в следующее мгновение Гекко крепко ухватил ее за запястье и потянул наверх, обхватил за талию, прижимая к себе, втаскивая на крышу.

— Вот видишь, — улыбнулся он. — Все у тебя получилось.

— Спасибо, — кивнула Яра, осторожно отстраняясь. Колени все еще предательски тряслись.

Гекко прошелся по крыше и остановился у самого края. Сел, свесив ноги, похлопал рядом с собой.

— Садись.

— Мне и тут неплохо.

— Тогда какой был смысл лезть, — улыбнулся он. И Яра снова послушалась. Аккуратно села и чуть сдвинулась вперед, чтобы ступни повисли. Гекко закатил глаза и, приобняв девушку за плечи, помог сдвинуться еще ближе к краю.

— Не бойся, я не дам тебе упасть. Обещаю.

— Я тебе верю, — зарделась девушка.

В круглом каменном окне бежали пушистые облака. Солнце то и дело украдкой выглядывало, чтобы посмотреть на свое отражение в воде. Время близилось к вечеру, и на лодках почти не осталось людей. А те, что были, даже не задумывались о том, чтобы поднять головы и увидеть их с Гекко.

— Отсюда наша деревня смотрится даже неплохо, — улыбнулся мужчина. Яра кивнула, соглашаясь. — Даже временами забываешь, что это вынужденное пристанище.

— Как ты здесь оказался? — вдруг спросила девушка. — Ты рассказал почти о каждом, кроме себя.

— Это… не самая веселая история.

— Я выслушаю.

— Если коротко, то меня привела сюда Нана. Мы пришли вместе. То есть, сначала убежище было в другом месте, этому поселению совсем немного лет. Я был тогда совсем ребенком, моя семья принадлежала к знатному роду, и отец поддерживал мятежников. Его за это наказали. Солдаты императора вырезали всех. Хотя ведь даже доказательств не нашли, просто пришли по слепой указке какого-то звездочета. Нана вытащила меня из забитой трупами ямы, еле живого. Не дала мне умереть, выходила. Мы долго скрывались в лесах.

— Нана очень добрая.

— О, видела бы ты, как она шеи кроликам сворачивает. Сама доброта! — хохотнул Гекко. Яра посмотрела на него с нескрываемым сочувствием. — Но знаешь, что самое страшное в этой истории? Да, моя семья была виновата. Но солдаты пошли дальше и разрушили дома и жизни сотен невинных людей. Разве в этом есть справедливость? Просто потому что там был какой-то опасный квадрат планет.

Он заговорил быстрее, сбивчивее. Яра осторожно положила ладонь на его плечо, мягко нажала, заставляя развернуться и посмотреть ей в глаза.

— Мне ужасно жаль.

— Жалостью ничего не вернешь. Нам нужно изменить все, — с жаром произнес Гекко. — Один император сменяет другого, а кровь продолжает литься.

— Ты же мне не поверишь, если я скажу, что император Реншу не такой, — попытала счастья Яра. За все время в «Крепости» она почти не упоминала своего жениха. Гекко криво усмехнулся.

— Ты думаешь, он не считает всех людей своими пешками. Мы с тобой оба были при дворе. Ты помнишь хоть одного человека, к которому он был добр?

— Ну… госпожа Мотоко, — предположила Яра, не готовая к такому повороту.

— Наложница, которую он отдал своему поверенному, как вещь, но не позволил тому сделать ее женой. Она?

— Хорошо, тогда… — она лихорадочно перебирала в памяти имена и лица.

— Даже тебе он не удосужился дать достойную защиту, — напомнил Гекко. Яра замерла. Кивнула. — И, мне тяжело тебе об этом говорить, но у меня остались кое-какие информаторы во дворце. Они передали, что вскоре после твоего исчезновения император выслал твою семью и сделал своей невестой другую девушку. Знаешь, во сколько он оценил твою потерю? В маленький сундучок золота, размером со шкатулку для губной помады.

Яра тяжело вздохнула, прижимая ладонь к губам. Гекко крепче обхватил ее за плечи, обнял, как маленького ребенка.

— Не бойся, — прошептал он. — Мы все исправим.