Вам — задание - Николай Чергинец

— Что, ранен? — спросил Мочалов, но голоса своего не услышал, все потонуло в очередном грохоте взрыва. Он перевернул Хмелько и с ужасом смотрел на него. Вместо лица — сплошное кровавое, перемешанное с землей месиво. «Убит! Так это же его мертвого швырнуло на меня взрывной волной».

Старший лейтенант положил у стенки командира взвода и приподнялся на ноги. Ему хотелось крикнуть, позвать кого-нибудь, но вокруг продолжало бухать, земля тяжело вздрагивала от взрывов.

Он выглянул из окопа и увидел, что танки, преодолев траншеи своей пехоты, медленно двигались вперед. Мочалов побежал по траншее, спотыкаясь об убитых и раненых. Он с ужасом думал: «Неужели всех поубивало?» Но вот из-за поворота, ему навстречу, выскочили два красноармейца. Они тащили пулемет. И в этот момент наступила тишина.

«Сейчас пойдут в атаку!» — подумал Мочалов и, жестом остановив красноармейцев, выглянул из траншеи. Вслед за танками бежали темные фигурки. Командир перевел взгляд на красноармейцев. Узнал сержанта Рубова, второй, вероятно, был новичком:

— Куда вы?

— На правый фланг, оттуда будет удобно пехоту отсекать.

Мочалов еще раз взглянул в сторону немцев и согласно кивнул головой:

— Правильно, действуйте! — А сам побежал дальше. Сразу же за небольшим поворотом увидел, как в траншее готовятся к бою красноармейцы. Громко спросил:

— Где сержант Еремеев?

По цепочке пронеслось: «Еремеева, Еремеева к командиру роты!»

Сержант появился быстро. Долговязый, в куцей шинели, он бежал по траншее даже не пригибаясь.

— Еремеев, Хмелько убит! Принимай командование взводом и направь на правый фланг человека четыре, там всех поубивало. Старайся отсечь пехоту от танков, приготовь гранаты и бутылки. Я — в первый взвод.

Еремеев молча слушал его, а сам глазами отыскивал нужных ему людей, бросал внимательные взгляды на атакующих.

Мочалов что было сил бежал к позициям первого взвода. Ему казалось, что этот взвод пострадал меньше, чем второй, и он надеялся снять с его позиций хоть одного автоматчика и перебросить во второй взвод. Но стоило ему приблизиться к цели, как он понял, что здесь немецкая артиллерия и самолеты наделали немало бед. Траншея во многих местах была разрушена прямыми попаданиями бомб и снарядов. Одного взгляда было достаточно, чтобы определить, что убито не менее десятка человек. Командир взвода Куравлев находился недалеко и, увидев Мочалова, подбежал к нему:

— Прямо на виду фрицы подвели к траншеям танки и бронетранспортеры, а затем ударили из пушек и самолетов.

— Много погибших?

— Семь.

— Раненых?

— Девять, двое — тяжело.

Мочалов внимательно посмотрел на нейтральную полосу. Танков стало больше, он насчитал восемь. «Так, а сколько бронетранспортеров? Уже пять. Пока нас бомбили да пушками долбали, успели еще танки и бронетранспортеры подтянуть». Куравлев прокричал:

— Связной твой явился.

Мочалов увидел, как по траншее бежал Чернышенко — его связной. Комроты еще раз взглянул на немцев. Получалось, что третий взвод пока не подвергался атаке, и старший лейтенант приказал связному:

— Чернышенко, быстро к командиру третьего взвода. Пусть выделит двух своих автоматчиков и один ручной пулемет во второй взвод, а свой огонь пусть сосредоточит на пехоте. Надо отсечь ее от танков.

Связной убежал, а Мочалов начал снова следить за врагом. На траншеи уже надвигалась первая линия танков: два направлялись, казалось, прямо на него, а один правее — на второй взвод.

Куравлев крикнул:

— Приготовить гранаты и бутылки!

Он потянул за руку Мочалова:

— Пойдем, там у меня в нише «гостинцы» для них припасены.

Они пробежали шагов десять и остановились у небольшой ниши. В ней лежало две противотанковые гранаты и штук пять бутылок с зажигательной смесью. Схватили по бутылке и тут же присели. Над ними, лязгая и скрежеща гусеницами, обдавая грязью, прошел первый танк.

«Главное не торопиться, — успокаивал себя Мочалов, сжимая бутылку в руке, — и не поворачивать бутылку вниз горлышком. — И скомандовал сам себе: — Бросать в корму!» Он встал на ноги, закинул бутылку на моторную часть и сразу же пригнулся, так как по кромке траншеи ударила автоматная очередь. Только сейчас он обратил внимание на младшего лейтенанта, который лихорадочно совал ему вторую бутылку и, что-то прокричав, побежал к центру позиций второго взвода.

Мочалов увидел, что вторая волна атакующих, состоящая из танков и бронетранспортеров, уже близко. За ними, прячась за бронированные корпуса, бежали пехотинцы. «Ага, значит, достаем до вас, если прячетесь за броню!» — подумал командир роты и прокричал стоящему в двух метрах красноармейцу:

— Отсекать пехоту!

Даже сквозь грохот он услышал обрывки передаваемой из уст в уста команды. Положив на бруствер автомат, старший лейтенант начал бить короткими очередями по гитлеровцам, которые двигались за танком чуть левее его. Он понимал, что красноармейцам, которым танк шел в лоб, было трудно поразить пехоту, а с фланга это сделать удобнее. Мочалов увидел, как после его очереди упало несколько фашистов. Но их тут же заслонил от него бок бронетранспортера, и Петр перевел огонь на группу немецких солдат, бегущих за ним. И опять несколько немцев упали, но остальные продолжали бежать. Еще несколько танков переползли через траншею. Им вслед полетели бутылки. Грохнул сильный взрыв, и бронетранспортер скрылся в облаке черного дыма.

«На мину напоролся, — догадался Мочалов и взглянул в сторону второго взвода. Там тоже несколько танков прошли через траншеи — два из них горели. — Бутылки сработали». Второму взводу удалось отсечь пехоту от бронированных чудовищ, и она залегла. Но здесь, на участке обороны первого взвода, обстановка была угрожающей. Удар большинства танков, бронетранспортеров и пехоты пришелся по его позициям. «Главное, чтобы люди не дрогнули, — подумал Мочалов, — если побегут из траншеи, то — конец!»

Он перестал стрелять и побежал по траншее, подбадривая красноармейцев, а сам зло думал: «Где же Куравлев? Почему молчат его пулеметы?» Неожиданно метрах в двадцати он увидел немца, тот держал в руке гранату с длинной ручкой и явно собирался швырнуть ее в траншею.

— А-а, гад, — крикнул Мочалов и полоснул по фашисту из автомата. Тот не успел бросить гранату и медленно опустился на землю.

Старший лейтенант сразу же перевел ствол автомата на второго попавшегося в поле зрения фашиста, но тот уже успел швырнуть гранату. Она летела прямо в Мочалова. Он увидел ее близко-близко, попытался упасть, но, падая, понял, что опоздал. Сильный, звонкий взрыв — это последнее, что он слышал, и потерял сознание.