Абсолютное зло - Александр Мазин

Из докладной записки первого заместителя председателя Специальной комиссии С. В. Суржина.

Глава двадцать пятая

Шел мелкий дождь. Теплый. Кисея капель, наброшенная на серый сумрак белой ночи. За ней терялась темная плоскость реки, мощный изгиб Троицкого моста и массивные бастионы Заячьего острова.

Даша шлепала босиком по лужам, помахивая модельными туфельками. Наплевать ей было на дождь. Юра шел следом, отстав шагов на десять. Честно говоря, он предпочел бы сидеть где-нибудь в сухом и уютном кафе, пить что-нибудь вкусное и говорить о будущем. Например, о том, как он сдаст экзамены, Даша возьмет отпуск, и они двинут, скажем, в Турцию. Аж на две недели.

Навстречу, хохоча, бежали две девушки. Одна – в купальнике. Что-то крикнули Даше. Та, что в купальнике, пробегая мимо Юры, хлестнула его мокрой одеждой. Юра машинально уклонился. Даша, оглянувшись, засмеялась.

– Юрка,– крикнула она,– не куксись! Дождь сейчас кончится.

– А я не кукшусь! Я думаю. А насчет дождя ты врешь!

– Не веришь? А вот смотри! – Даша раскинула руки, запрокинула голову.– Эй! – закричала она звонко.– Дождь! Прекратись! Немедленно!

Юра обнял ее, почувствовал ладонями, какая она теплая под мокрым платьем.

– Дурак! – сказала Даша беззлобно.– Не мешай. Видишь, я дождь останавливаю.

Удивительно, но капельный занавес поредел. Дождь иссякал прямо на глазах.

– Ты колдунья! – восхитился Юра, подхватил ее и посадил на гранитный парепет.

– Не-а! – Даша поставила рядом туфли и принялась отжимать косу.– Просто дождь меня любит. А я его.

– А меня?

– И тебя! – Даша взъерошила его мокрые волосы.

Юра взял ее стопу, целиком поместившуюся у него в ладонях.

– Дашка, у тебя ноги – как у ребенка. Такие маленькие. Слушай. А почему у тебя пятки чистые?

– А вот я такая!

– Ну ты же босиком шла!

– А ко мне, Юрчик, грязь не пристает, понял?

Юра провел пальцами по ее голени, наклонился, поцеловал коленку – и сразу закружилась голова.

– А вот этого не надо! – строго произнесла Даша, отталкивая его.– Отпусти!

– Упадешь,– пробормотал Юра.

– Нет. Юра! Поссоримся!

Матвеев отпустил ее.

– Но почему? – спросил он обиженно.

– Потому что я – старая опытная женщина! – сказала Даша, забрасывая косу за спину.– А ты – молодой, подающий надежды социолог.

– Еще нет,– машинально возразил Юра.

– Кстати, ты мне так и не объяснил, почему социолог? Ты же в программисты целился?

– Потому что… Слушай! Ты мне зубы заговариваешь! – воскликнул он возмущенно.

Даша засмеялась.

– Подумаешь,– пробормотал он.– Ты всего-то на год старше!

– На полтора! Юрка! – Она положила руки ему на плечи.– Ты не дуйся! У нас все будет! Как надо, и когда надо! Ты верь мне!

«Как кому надо?» – подумал Юра. Но вслух ничего не сказал. Он действительно очень ее любил, эту самоуверенную девушку!

– У тебя нога холодная, а колено теплое,– сказал он вместо этого.

– Ну и что?

– Дашка! – проговорил он страстно.– Я тебя очень люблю! Я буду с тобой нежен! Я тебя целыми днями на руках носить буду! Ты мне не веришь?

– Верю. Будешь.– Даша оперлась на его плечи и спрыгнула на асфальт.– Знаешь,– сказала она, беря его под руку,– а я видела жену Андрея.

– Андрея Александровича?

Даша кивнула.

– И как?

– Очень красивая.

– Само собой!

А какая еще может быть жена у Юриного кумира?

– Да нет, ты не понимаешь. Она не просто красивая. Она – совершенная. И чувствует все, понимает… Такая тонкая, нежная…

– Ты в нее влюбилась! – ревниво заявил Юра.

– Ага! – Даша засмеялась.– Мы всю ночь просидели втроем: она, я и Альбинин отец. Разговаривали. Ее Наташей зовут. Она балерина. А я всегда думала, что балерины – глупые. Юрка, она такие стихи пишет! Просто улет!

– А то ж! – самодовольно произнес Матвеев.– Кто у нее муж, ты вспомни!

– Вот это мне и странно,– задумчиво проговорила Даша.– Как она с ним живет?

– В смысле? – удивился Юра.

– Андрей, он твердый, как этот камень.– Она похлопала по парапету.– Нет, ты не подумай! Я его очень уважаю. Он нас с Иркой из такой дряни вытащил…

– Из какой?

– Не хочу говорить сейчас. Противно. Потом, ладно?

Юра кивнул.

– Я Андрея очень ценю,– продолжала Даша.– Он сильный, надежный… Но он как огонь. Вспыхнет – сожжет. Вот с моей Альбиной я его могу с легкостью представить. А с Наташей… В общем, трудно ей с ним,– заключила она.

– Тогда почему она с ним живет? – бросил Юра.

– Да любит потому что! – сердито ответила Даша.– Слушай, давай как-нибудь к ней в гости зайдем?

– К Андрею Александровичу? – Юра даже слегка испугался.

– К Наташе, дурак! В отъезде твой Андрей Александрович, или ты не знаешь?

– Знаю,– сказал Матвеев.– А удобно?

– Ну конечно! Смотри, вон кафе круглосуточное. А я есть хочу. У тебя деньги есть? А то я, дура, сумочку дома оставила. На тебя понадеялась!

– И не зря! – самодовольно отозвался Юра.– Пошли, буду тебя кормить. Только туфли надень, ладно? А то мне надоело их тащить.

– Вот! – Даша засмеялась.– Целыми днями меня на руках носить обещал! А десять минут туфли понести не можешь!

– То ты, а то туфли,– резонно возразил Юра и добавил, подумав: – Не хочешь, не надевай! Я из них буду шампанское пить! По-гусарски!

– По-гусарски – это когда бокалы о стену разбивают! – сказала Даша.– Ну-ка отдай! Мне их Альбина из Тулузы привезла! Пей лучше из своих сандалий!

– Неромантичная ты, Дашка! – вздохнул Юра.– Ладно, пошли. Я тоже жрать хочу.

Под утро они пришли к Даше. То есть не к Даше, конечно, а к Альбине, у которой Даша жила уже второй год. Прокрались тихо, как мыши, но все равно через пять минут на кухне появилась заспанная Ирка в полурасстегнутом халате.

– Явились, влюбленные? – проворчала она.– Жрать хотите?

– Хотим,– согласился Юра.

– Он всегда хочет,– сообщила Даша.– В смысле – есть.

– Мясо на плите, салат в холодильнике.– Ирка плюхнулась на стул, зажгла сигарету.– Давай, Дашка, займись. А я пока с симпатичным пацаном пофлиртую. Может, плюнет он на тебя, деловую женщину, и нырнет в мою теплую постельку? Как, Юрок, сладимся?

Это была, конечно, шутка. Но… не совсем.

– Ты с ума сошла! – Матвеев сделал круглые глаза.– Нас же Дарья из пистолета застрелит.

– Не бойся, он газовый.– Ирка потянулась, выпустила дым в потолок.

Юра знал, что Ирина с Дарьей – ровесницы, но Дашка смотрелась лет на шестнадцать, а Ирка, на взгляд Матвеева, тянула на зрелую женщину лет двадцати пяти. Вполне привлекательную, впрочем.

Даша поставила на стол тарелки, села между подругой и Юрой.

– Застрелю обязательно,– пообещала она.– И не надейтесь.