Требуй невозможного - Кейт Харди

Когда они закончили с едой, официант подошел спросить, что они будут на десерт.

— Ты доверишь мне выбор? — спросил он Аллегру.

— Конечно.

— Мы будем le moelleux, — без колебаний сказал он. — И две ложки.

Когда официант ушел, Аллегра вздернула бровь:

— Ты решил разделить со мной десерт, Ксав? А тебе не кажется, что это несколько рискованно?

Слишком рискованно. Но он решил не тушеваться.

— Это парижский десерт. Никому не под силу съесть его в одиночку.

— Это вызов?

Он улыбнулся:

— Нет, я бы не решился бросать тебе вызов.

— Жаль… — Она повела языком по нижней губе. — Я люблю вызовы.

О Dieu, опять она с ним флиртует. И сейчас он представлял себе, как она проделывает то же самое языком у него на губах.

Сидя на нем верхом.

Без этого платья.

— Обожаю шоколадные пудинги, — сказала Аллегра, когда принесли десерт, и взглянула на него из-под опущенных ресниц. — Они такие чувственные.

Ксавьер застонал:

— Ты это нарочно, да?

Потом она уронила ложку:

— Ой!

— Сейчас попрошу для тебя другую.

— Бедные официанты совсем с ног сбились. Давай проявим великодушие и поедим одной ложкой. — Аллегра посмотрела на ложку, потом на его губы. — Если я слегка наклонюсь…

Она наклонилась, и он, не в силах сдержаться, посмотрел, как ее декольте стало глубже, когда она подалась вперед. Он помнил, как он прикасался к ее коже. Пробовал ее на вкус.

Он не выдержал и дал ей попробовать десерт с ложки.

Она вздохнула от удовольствия:

— Как вкусно.

Она взяла ложку у него из рук и дала ему съесть с ложки десерт. Кожа у него горела там, где она к нему прикоснулась. Ему понадобилось собрать всю свою волю в кулак, чтобы у него не дрожали руки, когда он забирал у нее ложку.

Ксавьер как-то выдержал десерт. Хоть и с большим трудом.

— Кофе? — предложил он, намереваясь заказать двойной эспрессо. Может, кофеин вернет ему здравый смысл.

— Нет, спасибо, я не буду. — Аллегра подавила зевок.

— Я такой скучный, да?

— Нет. Это из-за свежего воздуха и долгой пешей прогулки.

— Намек понял. Давай возвращаться.

Он быстро оплатил счет, игнорируя ее попытки заплатить за себя, и они вышли из бистро. Когда она споткнулась на камне мостовой, он, вполне естественно, поддержал ее, обхватив рукой за талию. И еще естественней было то, что она тоже обвила его одной рукой. И они пошли по Монмартру, как пара влюбленных…

Ксавьер остановился под фонарем:

— Элли.

— Мм?

Он развернул ее лицом к себе, наклонился и провел губами по ее губам. Какая же она сладкая на вкус. Он почти не притронулся к своему шампанскому, и все же голова у него шла кругом. Из-за нее.

— Скажи мне, чтобы я перестал. Иначе я не смогу вести себя ответственно, — сказал он.

— А кто сказал, что я хочу, чтобы ты вел себя ответственно?

— Я вот-вот потеряю над собой контроль, — предупредил Ксавьер.

— Хорошо, потому что я не хочу, чтобы ты себя контролировал. Я хочу, чтобы ты был таким, каким я тебя знаю, — с чувством сказала Аллегра. — Я хочу тебя всего.

Ксавьер почувствовал, как у него дрожь пробежала по спине.

— Ты сводишь меня с ума. Я хочу увидеть твои распущенные волосы на моей подушке, — хрипло отозвался он. — Я хочу, чтобы ты была в моей постели, чтобы ты была вся моя.

— Я тоже этого хочу, — сказала Аллегра. — Прямо сейчас.

Не говоря больше ни слова, обнявшись, они пошли обратно в отель, к нему в номер. Как только за ними закрылась дверь, он расстегнул ей платье, снял его и аккуратно повесил на спинку стула.

Аллегра удивленно усмехнулась. Ксавьер притянул ее к себе и стал целовать с подлинной страстью, глубоко, требовательно и жарко. И вдруг ей стало казаться, что даже ее тончайшее белье, которое их сейчас разделяет, слишком большая преграда.

Он заметил, что трусики и лифчик идеально подходят по тону к ее малиновому платью. Как красиво они контрастировали с кожей цвета слоновой кости. Ксавьер подцепил пальцами бретельки ее лифчика и стянул их вниз, обнажив плечи. Dieu, какая же она красавица. Он стал целовать ее мягкую, гладкую кожу, задержался чуть подольше на ключицах, а потом проложил дорожку из поцелуев под самым жемчужным колье. Аллегра ахнула и запрокинула голову, и Ксавьер воспользовался этой возможностью, чтобы распустить ей волосы.

— Элли, ты потрясающая, само совершенство, — прошептал он.

Он одной рукой расстегнул ей лифчик и уронил его на пол. Когда он обхватил ее груди руками и стал дразнить ее соски подушечками пальцев, Аллегра вздрогнула.

— Ксав, пожалуйста, я хочу ощутить твои губы на своей коже, — хрипло сказала она.

Он упал перед ней на колени и принялся кончиком языка ласкать сначала одну ее грудь, потом другую. Как восхитительно контрастировала малиновая кожа ее сосков с гладкой кожей ее грудей цвета слоновой кости.

Аллегра пошевелилась, прижимаясь к нему поближе. Ксавьер понял намек и стал целовать ее живот, опускаясь вниз, а потом поцелуями обвел резинки ее чулок. Он всерьез подумывал о том, чтобы просто разорвать ее трусики, но потом взял себя в руки и стянул их, поглаживая ее кожу. Он уткнулся носом в ее бедра, потом очень медленно провел языком по ее мягким складкам.

— Ксав!..

Он почувствовал, как у нее подогнулись колени, и поддержал ее, чтобы она не упала. Потом встал, подхватил ее на руки и отнес в постель. На то, чтобы снять с себя одежду, у него ушло ровно три секунды. Ксавьер выхватил из бумажника презерватив. Руки у него дрожали так сильно, что он с трудом надел его. Потом он встал на колени между ее бедер.

— Сейчас? — прошептал он.

— О да, — выдохнула она. — Люби меня, Ксав.

Он любил.

Он любил эту потрясающую женщину всей душой, каждой клеточкой тела. Всегда любил. Какое-то время он ее ненавидел, когда думал, что она его подвела. Но теперь он знал — это было недоразумение. Если бы только он мог побороть этот дурацкий страх и довериться ей. Довериться себе. Любить ее так, как он хотел ее любить.

— Je t'aime, — прошептала Аллегра, и он потерял способность мыслить разумно, он ощутил, как сильно любит ее, хочет ее, нуждается в ней.

Он мягко скользнул в нее. Как приятно, когда она вот так сжимает его, такая горячая, готовая к его любви. Он вошел чуть глубже и был вознагражден ее полным удовольствия всхлипом. Как же ему нравилось, что Аллегра совсем себя сейчас не сдерживает. Ксавьер впился ей в губы поцелуем, она сжала в кулаки руки, которыми перебирала его волосы, и поцеловала его в ответ, требовательно и жадно, так же как он сам. Он почувствовал, как ее тело начало сжиматься вокруг него, и это подтолкнуло его к собственному оргазму.