Сердце змеи (СИ) - Turner Jane

– Впервые видела. Кстати, а что случилось с горничной? – вдруг встревожилась Миранда, вспомнив добрую Эбби. Какая эгоистка, за целых два месяца даже не подумала о ней! – Ты и ее убил?

– Нет. Ее не было в доме, и, кажется, именно она обнаружила тела, – Миранда не сдержала вздоха облегчения, а Реддл нахмурился. – Хорошо, допустим. Зачем ты отправилась в Хогвартс?

– То есть в версию, что я потеряла память, ты тоже не веришь? – зачем-то уточнила она, хотя ответ и так был очевиден.

– Не верю.

– Моя трансгрессия, после которой я оказалась в Литтл-Хэнглтоне, носила весьма… необычный характер. Мне нужна информация, как это могло произойти и… какие последствия у этого явления могут быть. Библиотека Хогвартса – одна из богатейших в Британии, я рассчитывала найти что-нибудь там.

В темных глазах промелькнуло что-то, похожее на интерес.

– Откуда же ты трансгрессировала?

– Я… не могу сказать.

Реддл угрожающе прищурился и вновь нацелил на нее палочку.

– Соммерс, не искушай судьбу!

– Я же сказала, что этого не могу сказать! Это касается только меня и не имеет к тебе и твоим тайнам никакого отношения! Пытай меня, если считаешь нужным. Я буду молчать.

Миранда понятия не имела, что Реддл прочитал на ее лице в эти несколько секунд, но палочку он опустил.

– Почему ты действуешь в одиночку? Зачем была нужна эта глупость с потерей памяти? Разве твои родители…

– Нет никаких родителей. Я одна, – перебила она его ледяным тоном. В глубине души Миранда подозревала, что Реддлу чихать с высокой колокольни на ее ледяной тон, но удержаться не могла. Говорить об этом вслух было больно и поднимало целый рой счастливых воспоминаний, которые в данный момент только отвлекали. Они делали ее слабой, а в присутствии Реддла она никак не могла себе этого позволить.

– А как же эти истории про отца-мага и мать-магглу в Дублине? – осведомился он с издевкой. Казалось, он прекрасно понял ее состояние и теперь получал удовольствие от того, что ковырялся в ее свежих ранах. – Или это тоже были выдумки?

– Частично. Я действительно полукровка, и мои родители когда-то жили в Дублине. Неужели в данный момент тебя больше всего интересует именно это?

– Нет, – по лицу Реддла пробежала тень, когда он услышал про ее статус крови и сиротство. Мерлин, у него с этой девкой и впрямь было слишком много общего! – Что ж, тогда перейдем к главному вопросу. Почему ты никому не рассказала об увиденном? Обо мне?

Последние слова были сказаны тем самым холодным высоким голосом, который она слышала от него в Литтл-Хэнглтоне. Он неприятно резал уши и подчинял себе, заставляя трепетать, и Миранда чуть поежилась.

– Поверишь, если я скажу, что мне было попросту плевать?

Он на мгновение застыл, застигнутый врасплох.

– Поясни.

Миранда пожала плечами. Над этим вопросом она сама уже не раз задумывалась – почему, лежа в больнице Святого Мунго, она ни словом не обмолвилась о том, чему стала свидетелем? И ответ на этот вопрос у нее был – куда более циничный, чем ей самой того хотелось бы, но, увы, абсолютно искренний.

– Благодаря неконтролируемому выбросу магии я очутилась в совершенно незнакомом месте в полном одиночестве, не имея никакого понятия, что мне делать дальше и как выживать. Я вообще не должна была здесь очутиться! Я никому не говорила о тебе, потому что куда более все это время была озабочена вопросами, что я теперь должна делать со своей жизнью. И, скорее всего, ты мне не поверишь, но и сейчас меня куда больше интересует, как мне вернуться домой. Там творились… ужасные вещи, и мне страшно представить, сколько всего могло произойти в мое отсутствие. Я должна быть там, а не сидеть здесь. Убийство родных кажется мне отвратительным, но пытаться призвать тебя к правосудию я не собираюсь. У меня нет на это ни времени, ни желания.

Выпалив это все, она сделала глубокий вдох, пытаясь восстановить дыхание. Мерлин, зачем она так перед ним разоткровенничалась? Конечно, едва ли Реддл заподозрит, что она из другого времени – это слишком странная правда, и он будет пытаться придумать куда более реалистичные версии. С другой стороны, как известно, лучший способ ввести кого-то в заблуждение – это не солгать, а сказать полуправду. Остальное собеседник додумает сам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Миранда украдкой взглянула в его сторону. Реддл казался задумчивым и… уязвленным. Прокрутив в голове свои последние слова, она смогла отыскать только одно объяснение. Неужели из-за того, что кто-то посмел сказать, что его собственное благополучие куда важнее, чем драгоценная персона Реддла? Ха, да у этого человека самооценка выше, чем у всех чистокровных семей, вместе взятых…

– А тебе не кажется, что осуждать меня за убийство тех магглов с твоей стороны немного лицемерно? – вдруг насмешливо осведомился Реддл, почему-то нисколько не разозлившийся на ее заявление об «отвратительном» поступке.

– Лицемерно? – Миранда от изумления приподняла брови. – Я в жизни никого не убила!

– Но ты, как выяснилось, не гнушаешься использовать темную магию в своих целях и даже применяешь ее к беззащитным людям!

Она замерла, а Реддл вдруг сделал стремительный шаг вперед и наклонился к ней. Теперь их разделяли считанные миллиметры, и Миранда могла почувствовать его дыхание на своем лице. Она застыла, как загипнотизированный кролик под взглядом удава. Темные глаза в окружении густых черных ресниц внезапно оказались прямо перед ней – и она позабыла, как дышать, рассматривая прекрасное лицо. Холодный запах его одеколона наполнил ее легкие, и она облизала внезапно пересохшие губы. Ощущение магической мощи Реддла давило, лишало воли.

Что с ней, черт подери, происходит? Что за дурацкая слабость, возникающая каждый раз, когда Реддл оказывается рядом?..

– Я не могу влезть к тебе в голову, но я видел воспоминания Эйвери, – прошептал он тем временем, и она вздрогнула, ловя каждое слово. – Я видел, как ты от них отбилась, и могу назвать каждое проклятие, которое ты применила. Ты использовала Темную магию расчетливо и продуманно, не в отчаянной попытке защититься, а чтобы поскорее избавиться от напавших на тебя школьников и вернуться к изучению жуткой книги, посвященной одним из самых омерзительных темных ритуалов. Когда ты заставила их заучить наизусть послание для меня, ты применила проклятие Обморожения к беззащитному человеку – по-моему, это именно то, что принято называть пыткой, – теперь Реддл наклонился к ней так близко, что последние слова прошептал прямо в ее приоткрытые губы. – И не ври мне, что ты не получила от этого совсем никакого удовольствия!

Миранда задрожала. Он не должен был этого говорить, он не мог знать, что она испытывала в тот момент! Мерлин, как же она теперь стыдилась того, что потеряла тогда контроль над собой и использовала заклинание «Фризере» против Лестрейнджа! Реддл прав – это была уже не самозащита, а именно пытка… Что на нее тогда нашло? Как она могла решиться на этот грязный и подлый поступок?

Реддл скользнул взглядом по ее лицу и остановился на ее губах. Он стоял так близко, что она каждой клеточкой ощущала его присутствие на каком-то животном, инстинктивном уровне. Миранда задрожала, охваченная странным, пугающим возбуждением – он ведь не собирается сделать то, что она подумала? Они ненавидят друг друга, и великий Реддл точно не мог опуститься до того, чтобы захотеть поцеловать какую-то полукровку! Да и ей самой точно так же не стоит хотеть поцелуя от этого убийцы, который, вдобавок ко всему, искусный манипулятор!

Минутку… В какой момент она вообще начала хотеть, чтобы он ее поцеловал?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Увидимся завтра на Защите от Темных Искусств, Соммерс, – Реддл криво ухмыльнулся и сделал шаг назад. – Не опаздывай!

Отойдя к полке, он взял с нее «Волхование» и протянул растерянной и все еще не пришедшей в себя Миранде книгу вместе с ее волшебной палочкой.

– Да, и пятнадцать баллов с Гриффиндора за хранение книг по черной магии.

С этими словами он вышел, оставив ее одну в Выручай-комнате.