Живём ли мы свой век - Углов Федор Григорьевич

— И рассказывал ты хорошо! Мне этот ваш старик дороже самого родного сделался. И помочь ему захотелось. Может, доктора нам позвать?..

Присел у ног Боймирзо. Художник смотрел на певца сбоку, и чудилось ему: поднялся в горы Илья Муромец, сел на камень и задумался — глубоко и печально.

...В двенадцатом часу Молдаванов и Боймирзо ещё загорали, а Виктор писал свою картину, когда со стороны Нурека к ним приблизился молодой таджик, городской, модно одетый, с небольшим чемоданчиком в руке.

Поздоровался. Спросил:

— Не здесь ли живёт почтенный Курбан-ака?

— Да, — ответил Боймирзо, — Курбан-ака живёт в нашем кишлаке Чинар.

Путник поставил у ног чемодан, сел на камень. Вытирая пот со лба, улыбался. И загадочно смотрел то на Молдаванова, то на Сойкина. Певцу сказал:

— А вы будете Молдаванов?.. Перевел взгляд на художника: — Вы — Сойкин. Будем знакомы: профессор из Душанбе, Мурад Ачильдиев. Мне вчера позвонил из Ленинграда Пётр Ильич Чугуев. Он получил, Виктор, вашу телеграмму и просил посмотреть Курбан-аку, а заодно и вас с Олегом Петровичем.

Боймирзо протянул руку:

— Мы рады, профессор, видеть вас з Чинаре.

— Ого, такой молодой и уже профессор, — изумился Молдаванов. — Если не секрет: сколько вам лет?

— Двадцать восемь! Ещё не вышел из комсомольского возраста. А виноват в этом не столько я, сколько мой учитель, Пётр Ильич Чугуев. Четыре года ассистентом у него был, под его руководством докторскую писал.

«Всего лишь на три года меня старше, а уже профессор, — с невольной завистью подумал Виктор. — Вот бы... нарисовать. Посадить бы их рядом — Курбан-аку и Мурада. И подписать: «Таджики». Это же так символично: два поколения, две эпохи из жизни народа — судьба людей гор, сынов древнего Таджикистана»...

Курбан-ака не удивился гостям, как полагается бабаям (уважаемым старикам), подробно расспросил Ачильдиева, как он добрался до кишлака и кто позвал его в Чинар.

Ачильдиев знал законы гор — веками тут не было других форм информации, кроме как живая речь собеседников. Отвечал подробно.

Узнав о телеграмме Виктора, старец сделал жест рукой: «Подойди ко мне». И когда смущенный Виктор подошёл, коснулся пальцами его локтя, тихо проговорил:

— Доброе у тебя сердце, сынок. Я знаю русских, среди вашего народа есть много таких людей. Да пошлёт тебе бог много счастливых дней.

Повернулся к врачу.

— Я хоть и стар, и много повидал на свете, но жить не устал, жить мне ещё хочется. Это ведь неправду говорят, что старому человеку жизнь неинтересна. И не правы также те, кто назначил человеку срок бытия. Огонь жизни не может погаснуть сам, его можно только потушить.

Старый человек Курбан-ака прав: природа человека ещё до конца не познана, и никто не знает, сколько лет назначено ему природой жить на земле.

Однажды мы встретили очень старую женщину. Она плохо видела, почти ничего не слышала, ко всему была равнодушна. Жить или не жить — ей, казалось, было всё равно. Может быть, даже жизнь была ей в тягость, так как она не испытывала никакой радости. И печаль ей была неведома: на старческом потухшем лице не было ничего, кроме усталости и безразличия. Цвет лица её был землистый, кожа сухая, морщинистая и покрыта каким-то пушком. Вся она принимала цвет земли, и чудилось, что и сама скоро станет её частицей.

Глядя на старушку, думалось: наверное, человек и должен умирать именно тогда, когда он уже не испытывает никакой радости от жизни и не приходит в ужас от мысли о возможной смерти. Но пока у него есть интерес к жизни, он должен жить!

Сопоставляя жизнь и смерть различных людей, нельзя не прийти к заключению, что вся жизнь человека, всё его поведение и даже старение определяются его интеллектом, то есть центральной нервной системой. Чем выше развит его мозг, тем совершеннее идут процессы внутри организма, тем дольше они сохраняют ту гармонию, которая заложена природой в самом существовании человека. И если какая-то причина, будь то внешняя или зависящая от него самого, не выведет его из равновесия, то такой человек проживёт долго, до последнего дня сохраняя свой человеческий облик в полном и глубоком значении этого слова.

Многие учёные согласны с тем, что чем выше уровень деятельности центральной нервной системы, тем больше сроки индивидуальной жизни человека. Были сделаны попытки рассчитать связь между развитием мозга и продолжительностью жизни. На основании сопоставления продолжительности жизни и отношения веса мозга к весу тела приходят к выводу, что «более умный живёт дольше». Это можно объяснить следующим образом: возрастные изменения в центральной нервной системе — один из важнейших механизмов старения организма. Иными словами, старение нервной системы ведёт к старению всего организма.

Клетки нервной системы не делятся, то есть не размножаются. С возрастом нарастает гибель клеток и изменение веса мозга.

Как известно, быстрое нарастание веса мозга начинается с шести—десяти лет и более медленное — от двадцати одного до тридцати. После чего наступает медленное уменьшение веса мозга. Так, у мужчин в возрасте 20—25 лет мозг весит в среднем 1383 грамма; в возрасте 50—58 лет — 1341 грамм; в возрасте 80—89 лет — 1281 грамм. У женщин изменения веса мозга выражены меньше.

Человек с развитым умом, обладающий более крупным мозгом, даже в старости сохраняет высокий потенциал его деятельности, отсюда и жизнедеятельность всего организма.

Недавно мы читали книгу Сергея Александровича Морозова о великом немецком композиторе Бахе, вышедшую в серии «Жизнь замечательных людей». Обратили внимание на близкое окружение композитора — на его друзей, главным образом из музыкального мира. Почти все они жили долго. Георг Филипп Телеман — знаменитый композитор и музыкант — 86 лет, Иоганн Матиас Геснер, друг Баха, — 70 лет, Эрдман Ноймейстер, поэт, либреттист кантат, — 85 лет, Иоганн Маттесон, композитор, музыкальный критик, — 83 года, Георг Фридрих Гендель, великий композитор, — 74 года, Иоганн Адаме Рейнкен, гамбургский композитор и органист, — 99 лет.

Мы умышленно не расширяли круг друзей Баха — у него, конечно, их было больше, но назвали здесь лишь тех, чьи портреты помещены в книге рядом с портретом Баха — очевидно, лучшие друзья композитора, коль скоро автор удостоил их такого внимания. Как видим, все они жили долго — по нашим временам. А ведь в то далекое время — середина семнадцатого столетия — медицина как наука только зарождалась; средняя продолжительность жизни людей была вдвое меньше, чем в наше время. И что же?.. Может быть, тут имеет место простая случайность? Или это были люди с благополучной судьбой, идеальными условиями жизни?..

Случайность маловероятна, но по теории вероятностей она всё-таки может иметь место и в нашем примере. Что же до благополучной судьбы — этого не скажешь. Они были скорее мучениками судьбы, чем её баловнями. Немцу Генделю, жившему в Лондоне, приходилось вести настоящую войну за свою музыку, сам Бах, проживший шестьдесят пять лет, имел двадцать детей, половину из которых он похоронил. Умерла в молодом возрасте его первая любимая жена. Всю жизнь композитор отбивался от мелочных придирок городских властей, священнослужителей, завистников-музыкантов. Величайшего из композиторов, создавшего сотни кантат, фуг, арий, песен, сюит, партит, фантазий, хоралов, пасторалей, вариаций и т. д., признавали непревзойденным органистом, но не видели в нём создателя музыки. Автор книги с горечью замечает: «Гениальный творец музыки и гениальный педагог так и остался до последних своих дней недоступным пониманию бедных мыслью коллег и начальников». К этому прибавим колоссальную ношу труда и забот о семье, которую до конца дней нес на себе великий музыкант: он был кантором в школе, играл на органе в двух церквах изо дня в день, не было ни покоя, ни передышки. И неизвестно, сколько бы он ещё трудился, сколько бы создал новых произведений, если не обстоятельства, которые сложились самым удручающим образом и, можно сказать, привели его к смерти. В последние годы жизни Баха усилились нападки на него и на его учеников. В печати обострилась полемика, унижающая великого композитора, отвергающая дорогие ему идеалы. К давней болезни глаз прибавилась болезнь головы. Ни ту ни другую болезни врачи лечить не умели, обе они прогрессировали и привели к параличу.