Граф Брюс - Виталий Сергеевич Останин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так что с Калмыком этим я полностью согласен — какая-то хрень происходит!
— Я, кстати, хозяин дома. И я вызвал полицию. — сообщил из положения лёжа тому упакованному в броню спецназовцу, благодаря которому и услышал все эти новости. — И задержал второго грабителя. Меня уже можно отпустить.
— Разберёмся. — коротко отозвался тот. Классически, можно сказать. Но потом решил нарушить шаблон добавив. — Этого твоя псина погрызла?
Носок ботинка указал на одного из злоумышленников. Мы как раз недалеко от трупа с Унием лежали.
— Моя, — а смысл скрывать? Характер ран говорящий. — Но вы не думайте, Уний сам не нападёт без команды. А я командовать не буду.
— Разберёмся, — повторил боец. — Но пока лежи. И пса держи. Жалко будет.
Это был толстый намёк на то, что стрелять он будет на поражение, да? Интересные дела! Спецназ получается из Тайной Канцелярии? Нашивок я разглядеть не успел, если они вообще были — сразу мордой в пол прилёг. Но больше вроде, некому. В пользу этого говорит хотя бы то, что прибыли эти ребята сразу и без звонка. Значит, меня, как я и предполагал, пасли. Но кто тогда сейчас прибыл? Следом за спецназом?
Следующие несколько минут явно что-то происходило. Видеть из своего положения я ничего не мог, объяснять ситуацию никто не спешил, да и спецназовец с громкой рацией отошёл на несколько шагов, так что как проходили дальнейшие переговоры между бойцами, я не знал. Зато мог отслеживать общий звуковой фон — у меня вообще очень хороший слух. Например, слышать, как по первому этажу бегали люди. Или как на улице разговаривали на повышенных тонах, поминутно срываясь на крик — двери ворвавшиеся штурмовики так и не закрыли.
А ещё до меня долетали обрывки разговоров между спецназовцами. Они, конечно, старались негромко говорить, но некоторые фразы получались громче других. Особенно мне понравились те, которыми обменивались бойцы, находящиеся в коридоре за дверью. Что-то там было про «в конец охренели!» и «что так не делается».
Потом всё разом стихло, послышались спешащие шаги на лестнице и надзирающий за мной спецназовец получил по рации команду поднять задержанного. Даже помог это сделать. Успел как раз к моменту, когда в дедову спальню вошли сразу два новых действующих лица.
Одного из них, Баруха Моисеивича Леви, я уже знал. Сотрудник Тайной Канцелярии не выглядел сонным или только что поднятым из кровати. Но и бодрым его назвать тоже было нельзя. Такой, потасканный немолодой мужчина, который очень не рад здесь находиться, да ещё и пытается скрыть злость на кого-то.
Со вторым я знаком не был. Помладше господина Леви, тоже в костюме и лёгком плаще, как и дедов знакомец, но выглядящий побрутальнее. Что-то вроде того же спецназовца, который сейчас у стены мебель изображал, только много лет спустя. Фигура борца, тяжёлый взгляд и такая же тяжёлая челюсть.
— Вот он ваш пацан, — ею он и указал на меня. — И всё с ним в порядке. Надо было такой шум поднимать? Выдра, ты ещё здесь? Свободен!
Последние слова были адресованы бойцу, который тут же выкрикнул «есть» и, топоча тяжёлыми ботинками, покинул комнату. Судя по звукам снаружи, то же сейчас проделывали и остальные спецназовцы. В смысле, покидали мой дом. Задержанного мной уже давно увели, а вот мертвое тело его товарища трогать не стали. Видимо, должны были криминалисты приехать.
Брутальный этот мужик, судя по всему, главный у штурмовиков. Но не из ТК — вон они с господином Леви как друг на друга смотрят! Как два бойцовских пса, которых на ринг выпустили. Что-то не поделили?
— Ты мне операцию запорол, полковник! — рявкнул дедов друг, в отсутствие рядовых сотрудников не считавший нужным сдерживаться.
— Кто ещё кому. — не остался в долгу «тяжёлая челюсть». — Какого хрена вы вообще сюда припёрлись?
— У «борзых» я ещё разрешения не спрашивал!
Ого! Так полковник из Корпуса охраны императора? Это их так за глаза называли. А ещё Охранкой. Какого черта происходит? Надо бы задать этот вопрос, а то про меня тут совсем забыли.
— Барух Моисеевич, здравствуйте! А что происходит?
Переругивающиеся друг с другом офицеры повернули головы, «вспомнив», что тут ещё и я нахожусь. Потом Леви перевёл взгляд на полковника и хмыкнул.
— Бардак, Роман. Полный бардак!
.24
— Всего я, как ты понимаешь, рассказать тебе не могу, — произнёс Барух Моисеевич, когда мы остались одни. — Но кое на какие вопросы отвечу. Начну с главного, который тебя интересует больше других. Дед твой жив и находится в полной безопасности.
Разговор проходил уже в моей спальне. В дедовской орудовали прибывшие специалисты, и я понятия не имел, сколько они там будут возиться. Причем криминалисты и следователи явно были не полицейские — прибывшим буквально через две минуты после всего этого бардака сотрудникам правоохранительных органов, продемонстрировали убойные удостоверения и объяснили, что дело больше не находится в их юрисдикции.
«Борзой» полковник с тяжёлой челюстью тоже уехал, забрав всех своих людей. Вместо него особняк наводнили те, кто приехал с господином Леви. Который быстро раздал указания и увёл нас с Унием в другую комнату.
— Хоть одна радостная новость! — отозвался я.
Действительно так считал, кстати. Старший Брюс — хороший человек, и я к нему довольно сильно привязался. Пусть мы и не были настоящей роднёй, из всех разумных в этом мире, он единственный тянул на этот статус больше других.
— Находится он у «борзых», — сказал советник. — Где именно — не знаю. И мне не скажут. Это они его вывезли, замаскировавшись под нас. В целях безопасности, как мне сообщили. Им стало известно, что его собирались похитить. Но эти тупицы даже не подумали уведомить о своей операции кого-то ещё! Для предотвращения утечки информации, мать их! Дебилы!
После этой вспышки злости пожилой мужчина провёл рукой по лицу, как бы сгоняя негативные эмоции. И продолжил рассказывать, не дожидаясь моих вопросов. От его слов на душе у меня с каждой минутой становилось всё паршивее. В основном оттого, что именно я такую крутую кашу, сам того не зная, и заварил. Ну, не
