Закон Дарвина - Олег Ростислав

В итоге нас четверых «приговорили» к работам для лиц 35–40 лет. За нарушение «Права о религиозных традициях и обычаях» – мы якобы специально нарушили обряд мусульман. Если смотреть в будущее, то легко отделались лишь я, Санек и Ринат. Михе, во время установки здоровенной вышки, упала на левую руку железная балка. Итог – три размозженных пальца пришлось ампутировать.

Мусульманам ничего не было. Ибо все были приезжими. Суки.

Дер. Чистое. Российская Федерация

И отвечу я очень мало

На предъявленный вами счет:

Там, где ваша не пропадала, —

Там и наша не пропадет!

Вообще-то с военной точки зрения ситуация с «бархатной оккупацией» России была на редкость обидной и даже противоестественной. Ввод войск ООН был проведен до такой степени бездарно, что блокировать их и уничтожить до последнего человека могли бы на всей территории страны 10–12 полнокровных дивизий при минимальной поддержке с воздуха и воды. Не умевшие толком воевать, несыгранные, зачастую просто не терпящие друг друга национальные части ООН плюс отлично подготовленные, но почти лишенные тяжелой техники наемники из Частной Военной Компании, вторгнись они в страну, где существует вменяемое руководство, разделили бы судьбу всех прочих нашествий на русские земли.

Почти впервые русский народ открыто предала своя же власть. Огромный резерв живой силы – до 5 миллионов мужиков, обладавших армейским опытом, которых можно было поставить под ружье и свести в дивизии, далеко превосходящие по боеспособности оккупантов, за какие-то 2–3 недели, все еще немереные запасы техники, снаряжения, боеприпасов – все это было просто сдано таким силам, численность которых уступала любой из немецких армий лета 1941 года. Это было противоестественно, парализующее обидно…

Но оккупанты не учли еще одной вещи – презрения народа к власти. Довольно простой вещи.

На дворе стояло начало XXI века. А Россия по техническому развитию была далеко впереди не только арабских или африканских, но и некоторых европейских стран; русский же человек – по-прежнему сообразителен и изворотлив. Любые беды эту изворотливость обостряли, а попытки «указывать, как жить» – человека озлобляли. Нет, не «за Россию» (увы), а пока лично за себя.

В каждом втором городском доме и в очень многих в селе имелся компьютер. И достаточно было пустить программку, чтобы появилась, например, возможность практически неотслеживаемой связи с любым концом земли. А другая программка позволяла самому клепать фильмы. В обычной городской квартире за пару шоколадок легко можно было снять «интервью с ребенком, пострадавшим в приемной американской семье», а потом выложить его на десяток сайтов. За пару бутылок водки ужасы по сценарию рассказывал уже взрослый человек. За баллон сжиженного газа целая семья могла дружно расписать ооновцев как людоедов, наркоторговцев и маньяков. Люди по всему «шарику» привычно верили больше «независимой», а не официальной информации… А при наличии связи уже реальные сюжеты можно было получить из США, Европы или даже мусульманских стран – там везде хватало и продажных, и сумасшедших, и искренне с чем-то борющихся, и даже на самом деле готовых помочь русским людей…

За три месяца оккупации возникло больше тысячи сайтов, специализировавшихся на поливании помоями ооновской миссии в России – в тоне от базарного до холодно-научного. Их закрывали, их отслеживали, их штрафовали, но они ползли по Интернету со скоростью растущего бамбука. Более того – планомерные и массированые хакерские атаки почти ежедневно подвешивали или даже разрушали официальные сайты ООН, НАТО и крупных ТНК.

СДЕЛАТЬ С ЭТИМ БЫЛО НИЧЕГО НЕЛЬЗЯ. Просто потому, что за происходящим не стояла никакая организованная сила.

Например, когда удалось с трудом вычислить в реале и раздавить сайт «Русской анархистской федерации», ко всеобщему ужасу, выяснилось, что организация, нанесшая ООН ущерб на общую сумму более 300 миллионов долларов и пять раз парализовывавшая сообщениями о готовящихся массовых терактах жизнь таких городов, как Нью-Йорк и Гаага, – так вот, эта «организация» состояла из одного-едиственного 19-летнего шведа-программиста. Слепой, как крот, и не вполне нормальный, он был арестован на своей квартире в студенческом кампусе Стокгольма. Никаких объяснений своим действиям он давать не стал – кроме того, что ему «было интересно».

Интересно.

И все.

Верещаев лежал на кровати и читал толстенную книгу, найденную в заброшенном сарае за домом, где отряд стоял «штабом». Книга была без названия, автора и начала, речь в ней шла про борьбу НКВД с агентами Японии. Читать оказалось неожиданно интересно.

Вообще, с точки зрения Верещаева, их нынешняя деятельность напоминала какой-то семейный колхоз. Ярцевский целыми днями пропадал в Воронеже и после того, первого, визита с собой больше никого не брал. Пешкалев вообще как ни в чем не бывало уехал в Москву три дня назад. Вражеские бомбардировщики не летали над головами, рейнджеры не ползали по кустам, и в целом ничего не происходило. За исключением разве что того, что на дальнем конце деревни поселились три семьи с детьми, перебравшиеся из Воронежа.

Вздохнув, бывший писатель, а ныне партизан (ага, непонятно кто, ехидно подумал он), положил книгу на стол рядом. Пошелестел страницами. Прислушался к разговору в соседней комнате.

– «РПК-63» с оптикой – это фигня! – митинговал Арт за дверями и чем-то сурово лязгал. – У патрона 7,62х39 на полтыщи метров – баллистика минометная, и на фига тута оптика? А на триста метров я и глазками обойдусь! В общем, хочу «ПК» с «ПОСП» или на крайняк «РДП»… у него хоть лента, а не банка консервная…

– Арт, друже, где я тебе «РПД» возьму? – подозрительно ласково ответил Федосов. И тоже чем-то лязгнул.

Верещаев снова протянул руку и включил радио в простенькой «вертушке». (Свет в Чистом «пустили» три дня назад – когда Федосов, Ментило и Климин-старший закончили монтировать на холмах у пруда десять ветряков-генераторов – мотки провода откопали в развалинах старой подстанции.) Покрутил пальцем колесико настройки. Из эфира вылетали какие-то куски передач – про блокаду Белоруссии (Верещаев усмехнулся; эта маленькая и в общем-то бедная страна была полностью автономной, ее зависимость от российских нефти и газа оказалась легендой – «батька» давно наладил производство синтетического горючего из сланцев и органического метана… Как там мама, подумал он еще), про то, как героические силы ООН «осваивают во благо всего человечества» опустевший Китай (китайцев, если честно, Верещаеву не было жалко). Потом набрел на московскую волну и сел.