Вкус желаний - Шелли Брукс

Я смотрела ему вслед, пока дверь его спальни не захлопнулась, её стук больно отдался в сердце. Мне стало грустно и одиноко. А ещё я разозлилась на него — у моего братишки завтра операция, и вместо того, чтобы навестить его прошедшим вечером, я волновалась и ждала его. Сегодня будет морально изматывающий день, и мне следовало бы лечь спать, чтобы подготовиться, а не сидеть у порога! Пожалуй, я не только на него злюсь, в большей степени и на себя! Какая же я дура! Дэймон меня купил. Как вещь. А я пытаюсь бонусом вручить ему своё сердце, не понимая, что ему оно не нужно! У нас даже отдельные спальни, о чём тут вообще говорить?!

* * *

Утром я поднялась под громкую трель будильника на телефоне. Семь. Чувствую себя разбитой и невероятно голодной. Нужно было вчера заказать что-нибудь из ресторана. Я быстро умылась, оделась, собрала волосы в пучок и вышла из комнаты. Сначала я думала, просто тихо выйти из квартиры, не говоря Дэймону ни слова. Я девочка, а девочки обижаются. Но меня потянула в его комнату какая-то высшая сила. Я очень аккуратно нажала на ручку двери и еле-еле потянула на себя. Мне хотелось его увидеть, пусть даже спящим.

Его не было ни в спальне, ни в тренировочной комнате, ни в ванной. Стало казаться, что мне вообще приснилось его возвращение. Ладно. Если ему будет нужно, он знает где меня искать.

Спускаясь на лифте, я смотрелась в зеркало и думала о том, что скажет мама, увидев меня в новом образе. Не нужно иметь много опыта, чтобы понять, насколько дорогие на мне вещи, поэтому стоит подготовится к её вопросам.

Я вышла из лифта в холл на первом этаже и направилась к выходу. На телефон уже пришло сообщение, что меня ожидает такси. Отрываю глаза от экрана и вижу Дэймона, в мокрой от пота одежде. Он идёт в мою сторону, делая по пути большие глотки воды из бутылки.

«Даже в таком виде он безупречен», — проносится в голове.

Я стараюсь держать спину ровно и улыбаюсь ему. Но моя улыбка быстро гаснет, когда Дэймон проходит мимо, вежливо кивнув в знак приветствия.

— Дэймон! — окликаю его и корю себя за то, что ночью что-то высказывала ему.

Он останавливается и смотрит на меня внимательно. Я подлетаю к нему и обхватываю за талию.

— Дэймон, прости. Я больше не буду ничего тебе высказывать. Прости. Только не игнорируй меня, ладно? — прошу я, заглядывая в растерянные медовые глаза.

В детстве мама часто меня наказывала так. Если я осмеливалась с ней спорить и доказывать свою правоту, она могла замолчать и делать вид, что меня нет несколько дней. Мне потом долго приходилось вымаливать её прощение.

Дэймон гладит меня по голове и тихо говорит:

— Я не собирался тебя игнорировать. Просто не узнал в новой одежде и с новой причёской. Бросил на тебя мельком взгляд, приняв за одну из жителей дома.

— Правда? Я так классно выгляжу? Спрашиваю его, забыв напрочь обо всех обидах.

— Да, ты красива, Мередит, — улыбается он. — Ты к Роби?

«Мне приятно, что он помнит».

— Да. Такси уже ждёт.

— Почему такси? — Дэймон хмурит брови.

— Тебя не было, номер Сирши я забыла узнать, а мне нужно ехать.

— Я понял, — отвечает он и целует в губы при всех, кто находится в холле!

Моё настроение снова взметнулось вверх.

По пути в больницу к Роби, я получила новое сообщение на мобильный с неизвестного номера и чуть не лишилась дара речи:

«Это номер Сирши +1416… Виктора +1647… Учти, если ты, как и другие женщины, начнёшь без конца мне звонить, я тебя заблокирую. Без обид».

Какие тут могут быть обиды? У меня на губах расцвела улыбка и даже стало стыдно перед братишкой. Ему предстоит сложная операция, а я со своими бабочками в животе развлекаюсь.

Боже! Это моя новая победа! Я понимаю, что он поступается своими принципами, мне не стоит перегибать палку, чтобы не оказаться вновь на первом уровне нашей игры в отношения. Но я не могла не радоваться тому, что принципы Дэймона не железобетонные. Говорит, что не умеет любить, не умеет чувствовать? Пусть говорит! Я решительно настроена его переубедить.

«Учти, если ты меня будешь беспокоить по разным пустякам, я тебя тоже заблокирую! Без обид!» — пишу в ответ.

* * *

Волнение нарастало с каждой милей, что приближала к больнице. Поднимаясь на пятый этаж, я знала, что сейчас увижу маму. Как пройдёт наша встреча?

Мама стояла в углу около дверей хирургии. Услышав мои шаги, она обернулась, мазнула по мне взглядом и вновь отвернулась. Сердце сжалось в груди. Она стоит такая маленькая, ссутулившаяся, её плечи слегка подрагивали от переживаний за своего ребёнка. Мне стало очень жалко маму. А как бы я поступила, оказавшись на её месте?

Я подошла к ней со спины и обняла за плечи.

— Привет, мам.

Мама обернулась ко мне и тоже крепко обняла. Я немного расслабилась, но рано.

— Что ты с собой сделала? Тебя совсем не узнать, — с обидой спросила она.

— Мам, они уже начали?

— Да, поставили наркоз. Врач сказал, что операция займёт около четырёх часов, если всё пройдёт хорошо.

— Всевышний и Дева Мария с нами. Доктор Стивен давал гарантии.

— Гарантии, — хмыкнула мама. — В мире нет ни гарантий, ни справедливости. Всевышний отнял у меня мужа, потом тебя, сейчас и Роби хочет забрать.

— Мам! Зачем ты так говоришь? Я жива! Роби жив!

— Жива… Всё равно, что мертва. Посмотри на себя. Нет больше моей Мери. Разоделась, разукрасилась…

Я не смогла дальше слушать обидные слова, поэтому ушла от неё в сторону. Минуты тянулись невозможно долго, они будто бактерии делились на двое, превращая ожидание в сущее мучение. Но по прошествии трёх с половиной часов мы были возблагодарены, узнав о том, что операция прошла успешно.

— Расслабляться сейчас ещё рано. Впереди у Роби длительный курс восстановления, — сказал доктор Стивен.

Роби находился в реанимации ещё несколько часов, приходя в себя после наркоза. Нас к нему не пускали, даже издалека нельзя было его увидеть.

По пути в больницу я перехватила один хот-дог. А всё остальное время мы с мамой пили только кофе с автомата. Сидя на скамье около реанимации, я несказанно была рада увидеть Дэймона. Он шёл в мою сторону, держа в руках бумажный пакет с эмблемой ресторана.