Не служил бы я на флоте… (сборник) - Владимир Бойко

Дождавшись, пока другой нагнется, чтоб достать мыло из пакетика, первый незаметно вскочил в его кабинку и, имитируя собачье рычание, сзади схватил его рукой за свисавшую мошонку. Бедный мичманок так офанарел, что выдал напор из своего заднего прохода, да такой, что от его товарища на противоположной стенке трафарет остался…

В итоге шутник получил по хохотальнику от банщика и до утра мыл стены. Вот с тех пор они бросили пить, а общаться перестали, вообще!

СТРОЕВОЙ СМОТР

Идет строевой смотр флотилии атомных подводных лодок. Командующий флотилией, проводящий строевой смотр, был порядочным хамом. Как, впрочем, и многие в его должности и звании. Подходит он к одному офицеру с подводной лодки, тот, как положено, представился.

Между ними пошел диалог: «Что, товарищ капитан-лейтенант, морда у вас такая красная-красная, нажраться вчера изволили?!». Как назло, каплей вчера отмечал свой день рождения с корешами-подводниками. Капитан-лейтенант отвечает: «Никак нет, товарищ вице-адмирал, просто срать сильно хочу, вот терпежу нет!».

От такого ответа у командующего аж дыханье сперло, он кое-как из себя выдавил: «Иди, а то еще обосрешься здесь». Каплей быстро-быстро сматывается и до конца смотра не появляется.

ПОКРАСКА КЛЮЗА

Однажды на надводном корабле накануне крупных учений провинился матрос. Перед учениями, как известно, дикая суета, так как ожидается прибытие адмирала. Дают матросу задание подкрасить якорный клюз, к чему он и приступил с утра, не дожидаясь поднятия флага. Утром вся команда стоит на палубе по стойке «Смирно!», напряжение охренительное. Высокое командование на месте, вот-вот будут начаты крупные учения. Стоит тишина гробовая, кажется, что даже волны перестали шуметь. Ждут прибытия адмирала. Вдруг, эту тишину буквально взрывает громкий возглас: «Греб вашу мать!», всплеск воды и тишина. Каждый подумал, что эту галлюцинацию напряжение навеяло. Но тут опять «Греб вашу мать!», всплеск воды и тишина. Для определения источника стали ждать следующего раза, который не заставил себя долго ждать. Очередная дань памяти всеобщей матери и всплеск воды повторился в очередной раз.

Заглянули за борт и увидели белое пятно на воде. Снова стали ждать. Через некоторое время в середине пятна появился матрос, выпалил свою фразу про мать, жадно глотнул воздуха и ушел обратно к Нептуну…

Оказалось вот что: матрос, отрабатывая наряд на работу, привязал ведро с краской к ноге, дабы оно не упало, а после команды «Отдать якорь!» упал вместе с якорем в воду. Пустое ведро все время тянуло вниз. Пока поднимался до поверхности, в лексиконе оставалась только одна фраза. Матроса так потом и прозвали «Греб вашу мать!».

ПРЕСТИЖ ФЛОТА

Однажды флагман Северного Флота «Пётр Великий», потерял якорь, но на стоянке рядом с иностранными кораблями надо себя блюсти. На палубу «Петра Великого» вертолётом доставили якорь – обычное дело для флота. Теперь представьте реакцию иностранных моряков, когда они увидели, что подбежали восемь бравых морских пехотинцев, подхватили якорь!!! и бегом!!! унесли его. Суть сей картины заключалась в том, что якорь нужен срочно и сделали его из дерева. Престиж дороже.

ИНСТРУКТАЖ

Необходимо было произвести ряд работ за бортом корабля. Для этой цели спустили на воду рабочий барказ, в котором находились старшина барказа – старшина 2-й статьи, русский парень, «годок» и молодой матрос рулевой, призванный из Прибалтики. Дул свежий ветер и присутствовало волнение моря. Старшина выполнял работу, а матрос стоял на руле.

То ли у матроса опыта не хватило, то ли по причине, национальной медлительности, но случилось так, что барказ навалился на борт корабля и его слегка деформировало. Никто не пострадал, но все-таки – Чрезвычайное Происшествие для корабля.

Старпом вызвал на «разбор полетов» матроса и спросил: «Как же так получилось?! Тебя старшина инструктировал?». «Так точшно, инструктировал!» – отвечает матрос со свойственным прибалтийским акцентом. «Ну, и что он тебе сказал?» – грозно спрашивает старпом. «Он сказал, чтобы я епфалом не сшолкал!» – ответил прибалт.

Это ЧП превратилось в прикол по всему соединению. Старшину даже не наказали, а матроса потренировали до упада, чтобы порасторопнее был.

КОМАНДНО – ШТАБНОЕ УЧЕНИЕ

Настольные учения идут вторые сутки. Напряжённо идут. Без передыха и перекура. Все участвующие невыспавшиеся, взвинченные и задроченные по самую пипку. «Внимание, вводная!» – посредник поправляет очки и с чувством зачитывает: «17.09. Акустик: Цель подводная одиночная. Дистанция —…Пеленг —…Ваши действия?». Командир атомной подводной лодки трёт мякотью ладони красный глаз: «Разворачиваюсь навстречу цели и на самом малом подкрадываюсь в упор». «Государственная принадлежность цели не установлена». «Даю «Стоп!» вплоть до выяснения параметров цели». «Напоминаю, что разрешения открывать боевые действия, у вас нет, но есть задача не допустить наличия в указанном квадрате иностранных кораблей». «Да помню я, помню…». «Цель продолжает движение с постоянной скоростью в 5 узлов на зюйд, тем самым всё глубже продвигаясь вглубь нарезанного вам квадрата. Ваши действия?». – «Ээээ… При сокращении дистанции до полукабельтова, даю из торпедного аппарата залп «пузырём». «Зачем?» – посредник поверх очков с интересом смотрит на собеседника. – «А чтобы это… Обосрались, чтобы!».

Принято. Посредник тщательно фиксирует сказанное в блокнотик и поворачивается на 90 градусов вправо, где на табурете находится в легкой дреме командир второй атомной подводной лодки. «Внимание, вводная. Средства связи, как и один из реакторов по-прежнему не работают. Вы продолжаете идти в базу на одном винте. В 17.13 ваш акустик фиксирует звук торпедного залпа в полукабельтове по правому борту. Ваши действия?». «В полукабельтове?!..» – командир подводной лодки от возбуждения подскакивает на табурете – «Это ж всего в 90 метрах!». Посредник: «Совершенно верно. Ваши действия. Нужно быстрое волевое решение». Командир: «Обосрусь!!!».

ЗАРЯДКА

Служба на флоте каждое утро начинается с побудки, построения и зарядки. Мичман Дубовиков любил сразу после команды подъём, перед зарядкой выстраивать личный состав в длинном узком коридоре, на предмет утреннего промывания мозгов. Форма одежды – трусы да майка. Внутренние помещения, кубрики, переходы на корабле – все очень тесное, поэтому перед строем можно было прогуливаться, лишь касаясь плечом противоположной переборки. В одно раннее хмурое утро, когда на корабле с инспекцией находился старенький адмирал. Однажды ему приспичило пройти по вышеупомянутому коридору во время нашего построения. Дубовиков завидев начальство, подал команду «Смирно!». Адмирал машет рукой, мол, вольно, не до вас, и начинает бочком протискиваться перед строем, поскольку штабная грудь у него на месте и вдобавок «зеркальная болезнь» (это когда из-за большого живота не видно собственного члена). Вдруг он резко останавливается перед неожиданным препятствием. Препятствием оказалась утренняя эрекция матроса Тютькина. А его эрекция это уникальное явление природы. Это восьмое чудо света, прикрытое черными, туго натянутыми сатиновыми трусами, шлагбаумом перегородило неширокий проход перед адмиралом. Дубовиков, находясь за спиной адмирала, не мог видеть причины остановки и замешательства большого начальника. Вася Тютькин, в свою очередь, вытаращив глаза и задрав подбородок, на самом деле, видимо, продолжал спать, всеми своими членами одновременно выполняя команду смирно. «Товарищ матрос, разрешите пройти» – интеллигентно произнес адмирал. Но Вася, то ли не понимает о чем идет речь, то ли понимает, но ничего сделать не может… Стоит, как пень и у него стоит! «Товарищ матрос, разрешите пройти» – еще раз тщетно повторяет адмирал. Вася в ступоре, шлагбаум закрыт. Вот здесь мичман, наконец, соображает в чем дело и громко гаркает: «Матрос Тютькин! Во-о-ольно!». И то ли проснулся Тютькин от этого крика, то ли команда медленно просочилась через уши и дошла, наконец, до нужного места, но произошло чудо. Вася вздрогнул, шлагбаум рухнул – путь освободился, адмирал продолжил свой прерванный маршрут. Матросу Тютькину после этого дали кличку «Елда».