Если босс – дикарь. Правила выживания - Ирина Чарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кажется, что все в моей жизни начинает налаживаться.
Мы с боссом забыли про свои прошлые недоразумения и сумели подружиться, работа стала идти в гору, у меня получается прекрасный и очень необычный дизайн…
" Уже соскучился по тебе, школота. Жду завтра в офисе" – прилетает на телефон как раз в этот момент.
Ну и личная жизнь налаживается.
Вроде…
Глава 29
Заман
Ира бойким вихрем влетает в мой автомобиль, распространяя по салону нежный запах цветов.
– Доброе утро, друг! – здоровается первая.
И улыбается так широко, будто у нас тут реклама зубной пасты.
Но я – только хмуро киваю, протягивая ей стаканчик с кофе.
А все потому, что сердце уже бешено скачет в груди, как верный пёс при виде любимой хозяйки.
Господи, на что я только подписался с этой дружбой…
– Ой! Это мне? Спасибо! А какой там кофе?
– Раф – отвечаю хрипло. – Со сливками…
Засияв, как солнышко, Ира обхватывает свой стаканчик ладонями и делает глоток…
– М-м-м-м – раздается крышесносное на весь салон. – Боже…
И всё.
К чертям полчаса ледяного душа…
К чертям – выдержку!
Главная система жизнеобеспечения моментально приходит в боевую готовность.
Искрит, наливается кровью…
И требует немедленно выдать нарывающуюся нахалку, чтобы, наконец, разобраться с ней по-мужски!
А по-мужски – это утащить в свою пещеру, пообещав взамен мамонта, повалить на свежесодранную шкуру дикого зверя, попутно хвастанув, что в одиночку его уделал, и…
И вот я сжимаю зубы до скрипа, взбешено смотрю в окно и цежу ядреный кофе-трипло, который выписал мне бариста, прямо заявив, что выгляжу я хреново и простым эспрессо тут не отделаться.
Еще бы не хреново…
Я же, сука, друг!
А мой пах – уже почти монах.
Еще немного – и я просто заплюшевею и покроюсь блестяшками!
Но кого это вообще волнует?
И, кстати, бариста этот – трепло редкостное. И трипло его хреновый – не работает.
Тройной эспрессо, ага…
– Кстати, зацените мои новые сапоги, друг! – с восторгом выдает Ира , тыча в меня локотком – Как я вам в них, а?
Поерзав на кресле, девчонка нетерпеливо стучит ногами друг о друга, ожидая моей реакции.
Улыбается мне.
Опять…
И вот, трипло моментально подействовал, бариста – все-таки не трепло и я уже улыбаюсь в ответ.
Во всю свою бородатую, косматую морду.
Такой туповатой, блаженной улыбкой, которая бывает только у мужиков и только тогда, когда крови в мозгах уже совсем не остается.
– Скажите, классно, да? – торопит меня Ира.
И, я , наклонившись в её сторону, оценивающе рассматриваю широченные сапоги на плоской подошве.
Если раньше сапоги на женщинах я замечал только тогда, когда они на шпильках, и только когда кроме них ничего больше не было, то сейчас…
Сейчас единственное, что меня интересует – на сколько в этой обуви тепло.
Желая это проверить – по-свойски ныряю внутрь пальцем.
– О, так они у тебя еще и на меху? – выдаю с уважением.
– А то! – блистает моя красота, важно задирая носик – Это вам не а бы что… Знаете, какие теплые? Я ж специально для Поляны их подбирала.
Смеюсь, глядя как чудо радостно дрыгает ногами в разные стороны, не отрывая влюбленного взгляда от своих огромных, стильных сапог.
Боже, пусть…
Пусть я стану плюшевым, пусть мой боец временно идет в монахи и поднимается только для того, чтобы почтенно приветствовать свою королеву , путь, плевать…
Главное, чтобы она только вот так всегда улыбалась.
– Ты умница, друг – усмехаюсь я, выезжая с парковки.
– Даже не могу с вами поспорить, босс – важно отзывается мое чудо.
В дороге Ира достает свой планшет и начинает работать над проектом.
Внимательно его разглядывает, кусает губы и хмурится, внося небольшие правки .
Иногда молча разворачивает планшет ко мне, демонстрируя свой рисунок.
Смотрит вопросительно. Реакции ждет.
– Отлично получается – хрипло выдавливаю из себя.
И чудо от моей похвалы уже не смущается.
Вместо этого – профессионально кивает, продолжая вносить новые правки.
А меня на столько несёт, что я уже не думаю ни о проекте Аверина, ни о победе над главным конкурентом.
У меня сейчас только один проект.
Жизненно важный.
Тот, который нужно завоевать по всем фронтам, обложить взрывчаткой и нажать на кнопку , поджигая все к чертям.
Но пока – горю только я один…
Когда приезжаем в офис, Ира, махнув мне рукой, вприпрыжку стартует прямиком к столовой, доверительно сообщив, что идет за булочкой.
А я – коварно усмехаюсь ей вслед, понимая, что все-таки поступил правильно.
Малышка уже ко мне привыкает, мы сближаемся, а остальное – дело времени.
Поднявшись на лифте, иду к своему кабинету, мысленно выискивая себе жертву на сегодня.
Тестостерон в крови, в очередной раз не получив свою женщину, требует хотя бы войны.
А это у нас всегда без проблем.
Это – всегда пожалуйста.
И долго искать мне не приходится.
По пути к своему кабинету, зависаю у открытой нараспашку двери.
Сложив руки на груди, с хищной улыбкой наблюдаю за тем, как парнишка с фин.отдела, Брагин, сидя ко мне спиной, играет в какую-то игрушку на компе.
Надо же, какой бесстрашный…
Даже наушники надел.
Крадучись, прохожу в открытую дверь, делаю знак остальным заниматься своими делами и, облокотившись о стену, любовно смотрю на лысеющий затылок Брагина.
Счастье мое ненаглядное, бестолочь моя непутевая…
Что б я без тебя сейчас делал.
Поору хоть. Душу отведу. Тестостерон наружу выпущу.
Глава 30
Аккуратно стучу по плечу Брагина.
Тот с раздражением отмахивается, фыркая что-то себе под нос.
Я – малость охреневаю и стучу снова.
На этот раз – пальцем клюю по его лысой макушке.
Но Брагин подвоха не чувствует и уже вовсю пискляво кроет невинного меня матом, не отрываясь от игры, в которой рыцарь вот-вот уделает дракона.
Шокировано хлопаю глазами.
Во новость.
Да Брагин-то у меня оказывается говорящий!
Еще и вояка.
Вот сейчас мы как раз и повоюем…
Заинтересованно облокачиваюсь о стол, с интересом наблюдая за последним действием на экране.
Вояка Брагин уже смело заносит на экране свой меч, но вдруг шугается от стола, как черт от ладана.
Судорожно дергается прочь и вываливается с кресла прямо на пол.
Бестолочь!
– А ну отставить производственные травмы, Брагин! – рявкаю я. – Мне тебя потом еще и на больничном содержать?
– З-з-за…Заман Исхарович! – верещит лысеющее создание.
– Ой, надо же,
