Тарзан — приемыш обезьян - Эдгар Берроуз

— Вы все подлые трусы! Вы никогда не посмеете убить человека, пока он не повернется к вам спиной. Но я могу поспорить, что даже тогда у вас не хватит решимости выстрелить!

С этими словами он демонстративно повернулся к матросу спиной и пошел к хижине.

Рука моряка потянулась к торчащему за поясом револьверу, но он заколебался. В душе он был даже еще большим трусом, чем предполагал Уильям Сесиль Клейтон.

А в это время из густой листвы росшего вблизи дерева зоркие глаза внимательно следили за каждым движением пришельцев.

Тарзан видел, какое изумление вызвала его записка, и хотя не понимал слов, которыми обменивались чужаки, их жесты и выражения лиц сказали ему очень многое.

Он уже успел составить себе мнение о каждом из белых людей, и когда заметил, как матрос хватается за револьвер и целится в спину юноши, решил, что настала пора вмешаться.

Не успела девушка криком предупредить своего товарища об опасности, как длинное тяжелое копье вылетело из прибрежной чащи и пронзило насквозь плечо выхватившего револьвер моряка.

Выстрел грянул, никого не задев, а раненый схватился за плечо и заорал от ужаса и боли.

Негритянка Эсмеральда испустила пронзительный визг.

Перепуганные матросы, сжимая оружие, напряженно вглядывались в джунгли, пока их товарищ стонал и корчился на земле.

Клейтон правильно использовал всеобщее замешательство: он незаметно поднял револьвер, выпавший из руки покушавшегося на его жизнь мерзавца, и сунул оружие в карман, а потом встал рядом с Джейн Портер, дочерью старого чудака-профессора.

— Кто это сделал? — перепуганно шепнула Джейн — она не могла отвести широко раскрытых глаз от зеленой стены джунглей.

— Думаю, Тарзан из племени обезьян. Кто же еще?

— Мистер Клейтон, я серьезно!

— Я тоже. И я думаю, что если не произошло ошибки и копье предназначалось именно Снайпсу, то этот Тарзан — наш друг, и я ему обязан жизнью. Но… Где же ваш отец и мистер Филандер? Клянусь Юпитером, они нашли самое подходящее время, чтобы исчезнуть!

— Наверное, папа отправился в джунгли, чтобы исследовать здешнюю фауну! — всплеснула руками Джейн. — Ох, иногда он бывает просто несносен! А его секретарь Самюэль Филандер — такой же большой ребенок, как и он!

— Мистер Филандер! Профессор! Мистер Филандер! — громко позвал Клейтон.

Ответа не последовало.

— Что же нам делать, мисс Портер? — нерешительно проговорил молодой человек. — Я не могу оставить вас одну с этими разбойниками! И тем более не могу тащить вас с собой в дикие джунгли. Но кто-то должен отправиться на поиски вашего отца…

— Конечно! Кто знает, какие чудовища скрываются в этом лесу? — со слезами на глазах вскричала девушка. — Мой бедный, милый папа, не колеблясь ни минуты, отдал бы за меня жизнь, но иногда его непрактичность просто меня убивает! Что же нам делать?!

— Ладно, — сквозь зубы проговорил Клейтон. — Вы умеете вы обращаться с револьвером?

— Конечно, умею. А почему вы спрашиваете?

— Мне удалось подобрать оружие Снайпса. С револьвером вы и Эсмеральда будете в сравнительной безопасности. Запритесь в хижине и никого не впускайте, а я пойду разыскивать вашего отца и мистера Филандера. Они не могли уйти далеко.

Джейн Портер в точности выполнила это распоряжение, а Клейтон, подождав, пока дверь за белой девушкой и ее служанкой не закроется, решительно направился в джунгли. Так как он отдал Джейн револьвер, все его вооружение состояло из окровавленного копья, которое матросы выдернули из плеча Снайпса. Сжимая это первобытное оружие, сын тогдашнего лорда Грейстока вошел в джунгли, где никогда раньше не бывал.

Каждые несколько минут он громко звал профессора и его ассистента, и женщины из хижины на берегу некоторое время слышали его голос, пока крики не пропали за пугающими звуками первозданного леса.

Когда профессор Архимед Кв. Портер внял настойчивым уговорам своего ассистента Самюэля Т. Филандера и все-таки решил повернуть стопы к лагерю, он с удивлением осознал, что и он, и его секретарь безнадежно заблудились в запутанном лабиринте джунглей.

Еще чудо, что два пожилых джентльмена направились к западному берегу Африки, а не к Занзибару на противоположной стороне Черного Континента.

Когда же они наконец добрались до берега и не нашли там хижины, Филандер стал уверять, что искомая точка находится на побережье к югу от них — хотя на самом деле она была в двухстах ярдах к северу.

Двум теоретикам даже не пришло в голову громко крикнуть, чтобы привлечь внимание друзей. Вместо этого с непоколебимой уверенностью, основанной на дедуктивных умозаключениях, мистер Самюэль Т. Филандер крепко ухватил за руку профессора Архимеда Кв. Портера и, не обращая внимания на слабые протесты последнего, повлек его по направлению Кантоуна, находящегося в тысячи пятистах милях на юго-запад.

А Джейн Портер и Эсмеральда тем временем крепко заперли изнутри дверь хижины, которая должна была послужить им убежищем как от зверей джунглей, так и от не менее хищных и свирепых взбунтовавшихся матросов. Потом негритянка подумала, что для большей надежности неплохо бы забаррикадировать чем-нибудь дверь. Она обернулась, чтобы поискать в комнате какой-нибудь тяжелый предмет — и вдруг издала истошный крик ужаса, бросилась к своей госпоже и спрятала лицо у нее на плече.

Джейн Портер, напуганная диким воплем служанки, взглянула поверх плеча Эсмеральды — и увидела в углу человеческие кости, полуприкрытые парусиной.

— Успокойся, голубушка! — сказала девушка, гладя по голове рыдающую негритянку. — Уж лучше находиться рядом с чьими-то безобидными останками, чем рядом с теми ужасными грубыми людьми, не правда ли?..

На самом деле Джейн была напугана ничуть не меньше Эсмеральды, но кто-то из них двоих должен был быть сильным и смелым!

Поэтому, освободившись от объятий все еще всхлипывающей служанки, белая девушка храбро направилась в угол и поправила парусину, полностью покрыв грубой тканью кости и черепа.

О какой страшной трагедии говорили эти бедные кости? Кто и когда погиб в одинокой хижине на берегу океана? И что послужило причиной смерти этих людей?

Девушка усилием воли отогнала от себя мрачные мысли: сейчас она слишком тревожилась за пропавшего отца, за его ассистента и за блуждающего по лесу Уильяма Клейтона, чтобы как следует опасаться за собственную жизнь.

И, топнув маленькой ножкой, она постаралась самым строгим тоном призвать к порядку рыдающую Эсмеральду:

— Хватит плакать! Ведь ничего страшного пока не произошло! Мне кажется, что матросы уже ушли — ты слышишь, никто больше не ругается там, снаружи? Господи, господи, только бы с папой все было в порядке… И почему Уильям так долго не возвращается?