Как управлять сверхдержавой - Леонид Ильич Брежнев

тональности диалога, Брежнев осознавал, что неудачное завершение беседы запустит механизм военного решения кризиса. Осознавал ли это Дубчек? Судите сами.

Брежнев. Александр Степанович, у меня была необходимость с тобой поговорить сегодня. Я звонил рано утром, потом днем, но ты все время был в Карловых Варах, потом ты мне звонил, а я в это время вышел тут поговорить с товарищами, а сейчас вернулся, мне сказали, что у вас идет Президиум. Так что я не сильно помешаю тебе этим разговором?

Дубчек. Нет, пожалуйста, мне уже говорили товарищи, что вы хотели со мной поговорить. Я только что вернулся из Карловых Вар. У нас была встреча с тов. Ульбрихтом [Вальтер Ульбрихт – генеральный, потом первый секретарь ЦК Социалистической единой партии Германии в 1950–1971 годах].

Брежнев. Как прошла эта встреча?

Дубчек. Я думаю, что встреча прошла хорошо. Тов. Ульбрихт и сопровождавшие его товарищи отбыли сегодня в ГДР, я их только что проводил.

Брежнев. Времени у нас мало, поэтому разреши мне прямо перейти к делу.

Я вновь обращаюсь к тебе с беспокойством по вопросу о том, что средства массовой пропаганды не только неправильно освещают наши совещания в Чиерне-над-Тисой, Братиславе, но и усиливают атаки на здоровые силы, проповедуют антисоветизм, антисоциалистические идеи. Причем речь идет не о единичных выступлениях, а об организованной кампании, и, судя по содержанию материалов, эти печатные органы выступают как рупор правых антисоциалистических сил. Мы обменялись у себя на Политбюро мнениями и единодушно пришли к выводу о том, что есть все основания расценивать складывающееся положение как нарушение договоренности, достигнутой в Чиерне-над-Тисой. Я имею в виду ту договоренность, которая у нас была с тобой при разговорах один на один, я имею в виду ту договоренность, которую мы имели при встречах наших четверок, я имею в виду ту договоренность, которая имела место между Политбюро нашей партии и Президиумом Центрального комитета вашей партии.

Дубчек. Я уже вам говорил, какие меры мы принимаем для того, чтобы прекратить антисоветские и антисоциалистические выступления средств массовой пропаганды. Вам уже я говорил о том, какие меры мы готовим и с какой очередностью мы будем их проводить. Но я вам тогда говорил, что это нельзя сделать в один день. Нам для этого нужно время. Мы не можем в два-три дня навести порядок в работе органов массовой информации.

Брежнев. Саша, это верно, и мы вас тогда предупреждали, что правые нелегко уйдут со своих позиций и что это нельзя, конечно, сделать в два-три дня, но прошло уже гораздо больше времени, чем два-три дня, и успех вашей работы в этом направлении зависит от того, насколько решительные меры вы будете принимать для наведения порядка в органах массовой информации. Конечно, если дальше продолжать политику невмешательства в это дело со стороны руководства КПЧ и правительства, то эти процессы будут продолжаться, их нельзя будет остановить политикой невмешательства. Тут нужны конкретные меры. Ведь мы конкретно договорились в отношении роли Пеликана [Иржи Пеликан – чешский публицист и политический деятель, директор чехословацкого телевидения в 1963–1968 годах] в этом деле и о том, что Пеликана необходимо убрать. Это – первый шаг для наведения порядка в органах массовой информации.

Дубчек. Леонид Ильич, мы этими вопросами занимались и занимаемся, и тов. Чернику [Олдржих Черник – председатель правительства ЧССР в 1968–1970 годах] я говорил, какие меры нужно принять, и тов. Ленарту [Йозеф Ленарт – член Президиума ЦК КПЧ в 1963–1968 годах, занимал пост председателя правительства до Черника] я давал задание принять необходимые меры. Насколько мне известно, за последнее время не было никаких выпадов против КПСС, Советского Союза, против социалистических стран.

Брежнев. Как же не было, когда буквально все газеты: «Литерарни листы», «Млада фронта», «Репортер», «Праце» – изо дня в день публикуют антисоветские, антипартийные статьи.

Дубчек. Это было до Братиславы. После Братиславы этого не было.

Брежнев. Как же до Братиславы, когда 8 августа «Литерарни листы» поместила статью «От Варшавы к Братиславе». Это – матерый враждебный выпад против КПСС, СССР и против всех братских социалистических стран. 8 августа – ведь это уже после Братиславы.

Дубчек. Это единственная статья. А остального я не знаю. Остальное было до Братиславы. Мы против этой статьи сейчас принимаем меры.

Брежнев. Саша, я с этим не согласен. За последние два-три дня названные мною газеты упорно продолжают заниматься публикацией клеветнических измышлений в адрес Советского Союза и других братских стран. Мои товарищи по Политбюро настаивают на том, чтобы мы сделали вам срочное представление по этому вопросу, дали соответствующую ноту, и я не могу удержать товарищей от этой ноты, я только хотел раньше, чем посылать тебе эту ноту по этому вопросу, переговорить с тобой лично.

Дубчек. У нас было совещание работников печати. Оно осудило как неправильные действия репортеров этих газет, о которых вы говорите, и там было принято решение прекратить полемические выступления.

Брежнев. Саша, не в этом дело, что было совещание работников печати. Мы договаривались не о совещании. Мы договаривались о том, что все средства массовой пропаганды: печать, радио и телевидение – будут взяты под контроль Центрального комитета КПЧ и правительства и будут прекращены антисоветские и антисоциалистические публикации после Братиславы. Мы, со своей стороны, в Советском Союзе строго придерживаемся этой договоренности и ни в какую полемику не вступаем. Что же касается чехословацких органов массовой информации, то они продолжают беспрепятственно нападать на КПСС, на Советский Союз и дошли до того, что нападают на руководителей нашей партии. Уже нас называют там сталинистами и т. д. Так что это такое, я хочу тебя спросить?

Дубчек молчит.

Брежнев. Я, думаю, правильно тебе скажу, что мы не видим пока действий со стороны Президиума ЦК по выполнению принятых обязательств в этой области. Откровенно должен тебе сказать, Саша, что затяжка с выполнением обязательств представляет собой не что иное, как прямой обман и фактический саботаж совместно принятых нами решений. Такое отношение к принятым обязательствам создает новую ситуацию и побуждает нас по-новому оценить ваше заявление. А поэтому и принимать новые самостоятельные решения, которые