Воровской дневник - Николай Иванович Леонов

Девушка в растянутой толстовке просмотрела записи и ответила:

– Дарья Хворостова, сирота, девятнадцать лет, приехала на шоу одна, москвичка. На гуманитарные вопросы отвечает с легкостью. Все, что связано с естественными науками, вызывает затруднения.

– Супер! Никаких сложных вопросов. Нам надо протащить девчонку в финал и завалить ее там, прямо на самом финише. Спросим что-нибудь о спорте или устройстве автомобиля. Отслеживайте, в каком направлении она плавает. Это будет просто бомба, как она будет рыдать на камеру, когда проиграет! Отлично! Гримерам скажи, чтобы тушь была водостойкая. Никаких черных разводов, красной помады и румянца. Она должна быть бледной, словно свежая невинная лилия. Сиротка-гений в финале телевикторины. Это звучит отлично! Что ты стоишь, Маргарита! Иди дай указания куратору, чтобы не завалила ее раньше времени. – Он снова взглянул на бледное лицо девушки на экране.

Именно в этот момент Дарья дрожащими пальцами поправила прядь волос.

Продюсер в восторге шлепнул Маргариту по плечу и заявил:

– Ты посмотри, как ее трясет. Осиновый листочек! Да эту сиротку захочет усыновить и пожалеть вся страна.

Помощница кивнула и убежала исполнять поручение.

Яков же тщательно прошелся взглядом по всем экранам. Теперь ему надо было выбрать запасного игрока, если вдруг бледная сиротка откажется от съемок. Хотя на его памяти никто еще так не поступал. Помимо миллиона участников шоу манила и возможность стать известным на всю страну.

После стакана воды участие в отборочном туре у Даши шло легче. Женщина громко и внятно читала вопросы, стрелка прыгала, девушка изображала задумчивость и давала один правильный ответ за другим.

Уже через час куратор улыбнулась и сказала:

– Я поздравляю тебя, Даша. Ты блестяще отвечала, прошла в финал, теперь сможешь принять участие в телевикторине, станешь знаменитой, тебя покажут по телевизору. Ты рада?

Девушка застенчиво улыбнулась. Ей хотелось побыстрее выйти из павильона. Она очень устала контролировать каждый свой взгляд и незаметно следить за движениями стрелки на часах. Даша никогда бы не подумала, что лгать так сложно. Внутри у нее все напрягалось каждый раз, когда ей приходилось давать ответ. Она пыталась лихорадочно вспомнить, поднимала ли уже руку, провернула ли трюк со взглядом прямо в глаза собеседнику? Сколько раз покосилась на часы? Не заподозрила ли ее эта милая женщина? Стрелка точно прыгнула на девятку или, может быть, стоит взглянуть еще раз?

Это время показалось ей вечностью, от волнения вся спина была влажной и начала болеть голова.

Но ее куратор истолковала вялую реакцию девушки по-своему и сказала:

– Если хочешь, я принесу тебе еще воды. Не бойся, ты молодец. У тебя все получится и в финале. Невероятно! В таком возрасте просто потрясающие знания. Откуда ты все это взяла? Любишь читать, да? Вопрос про Родена, это же необыкновенно! Ничего такого нет в школе и даже в институте. Ты просто умница.

Сил на разговоры у Дарьи не было. Она лишь кивала в ответ на все вопросы женщины.

В голове у нее пульсировала единственная мысль:

«Отпустите меня отсюда!»

Но она боялась открыто показать свое раздражение и продолжала с натянутой улыбкой кивать, словно старинная игрушка, китайский болванчик.

Но куратор и не думала отпускать ее. Она отвела свою подопечную в гримерную, где над ее лицом долго колдовала пожилая визажистка. Она недовольно морщилась, тихо бурчала о бледной немощи с огромными синяками под глазами, наложила тональный крем и сейчас прорисовывала поярче глаза, чтобы на экране они смотрелись огромными и загадочными. Мастерица подумала, что неплохо было бы прилепить дополнительный слой ресниц, но тут же вспомнила, что Кретов строго сказал, что эта участница шоу должна выглядеть школьницей.

Когда все закончилось, Даша взглянула в зеркало и не узнала себя в отражении. На нее смотрела красивая девушка с нежными чертами лица и пронзительным взглядом огромных голубых глаз. Длинные ресницы доходили до бровей, так что каждое движение и эмоцию было отлично видно.

Дарья не могла оторвать от себя глаз. Она уже была похожа на актрису, а ведь совсем скоро станет звездой, появится в телевизоре.

«Значит, я выгляжу даже лучше, чем Мария Строева», – мелькнула в ее голове дивная мысль.

Девушка крутилась перед зеркалом, восхищенная своим новым образом.

Ее длинные волосы теперь были собраны в строгую прическу. Овал лица от макияжа вытянулся и стал точеным. На фоне прозрачной бледности сияли невероятные огромные глаза. Белый цвет воротничка оттенял ее нежную кожу и придавал девушке аристократизма. Она выглядела так, словно сошла с картины девятнадцатого века или только что закончила институт благородных девиц.

– Вот так ты будешь выглядеть и завтра. Перед съемкой к восьми утра на грим и примерку, – скучным голосом протянула визажистка. – Часа три возиться будем. Волосы у тебя как солома. Придется утюжком все выглаживать. Голову помой только. Тут ведь тебе не парикмахерская.

Но девушка не обратила внимания на едкое замечание. Она была невероятно довольна происходящими событиями, за последние сутки стала совсем другой, превратилась из забитой и бессловесной Квашни в хитроумную красавицу, каковой была и ее мать Инесса. Отражение в зеркале являлось доказательством этого факта.

Даже Гиг, которого девушка через три часа блуждания по коридорам нашла в кафе, с изумлением уставился на новую Дашу.

В ответ на сообщение о завтрашнем финале он лишь сдержанно буркнул:

– Поздравляю.

Гиг тоже был рад их удаче, тому обстоятельству, что схема, придуманная им, сработала ювелирно, без ошибок, но его пугало новое выражение на лице девушки, уверенное и даже слегка высокомерное. Она любовалась собой в каждом встречном зеркале, притормаживала у витрин.

Поэтому парень, сидевший в инвалидном кресле, не выдержал и зло бросил:

– Что ты плетешься как черепаха? Шевелись!

Даша толкнула ручки коляски со всей силы.

Гиг неловко подпрыгнул в кресле, запнувшемся на какой-то кочке.

Девушка тут же опустила глаза и сказала:

– Ой, прости, я не хотела.

Инвалид что-то невнятно пробурчал и затих, но Даше было все равно. Она толкнула коляску из злости, специально, однако ложь вылетела из ее рта совсем уж легко и просто. В ней ничего не сжалось от страха, она не боялась, что сейчас он ее разоблачит. Дарья выпрямилась, улыбнулась своему отражению в зеркальной двери магазина и зашагала дальше по улице.

У дома Гига она остановилась, не выпуская ручки коляски, и сказала:

– Мне велели голову помыть, я у тебя приму ванную. У меня отключена вода.

Парень с недовольством махнул рукой. Мол, ладно.

В ванной девушка провела больше двух часов. Впервые за последние несколько месяцев она наслаждалась горячей водой и паром. До