Психические убежища. Патологические организации у психотических, невротических и пограничных пациентов - Джон Стайнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В своей реакции на интерпретацию аналитика пациент вначале как будто бы согласился, что хочет, чтобы аналитик почувствовал боль разлуки и утраты для того, чтобы «уравняться» с ним, но через секунду пожаловался, что его отравляют. Думаю, он счел эту интерпретацию правильной, но угрожающей, поскольку она открывала его для таких переживаний, как горе, тревога и вина, связанных с утратой аналитика. Он чувствовал, что интерпретация вынудила его забрать эти чувства обратно в себя, конкретным образом ощутил их как яд и попытался вывести их с фекалиями. Пациент испугался, что переживания такого рода будут угрожать господству психотической организации и оставят его в отчаянном состоянии. Катастрофический характер его тревоги проявился в том, как он говорил о ядерной катастрофе, и его упорство в том, что против ядерного нападения не устоит никакая защита, возможно, коренится в убеждении, что его защиты не способны оградить его от слов аналитика. Ему нужно было, чтобы аналитик признал, что С. способен поддерживать отношения с ним только при условии, если он согласится удерживать связанные с утратой переживания в своей душе и не бросать вызов психотической организации, преждевременно пытаясь вернуть их пациенту. После краткого контакта с переживанием утраты психотическая организация вернулась на свои позиции в заявлении пациента, что он «высирает» каждое слово, сказанное аналитиком.
Еще один фрагмент клинического материала
Характер психотической организации этого пациента и созданного ею убежища от реальности иллюстрирует материал сеансов, проведенных через одну-две недели после описанного. Значительная часть анализа была посвящена одному важному плану пациента: он намеревался стать евреем, он говорил, что укрепил свои еврейские контакты, учит иврит, и заказал себе молитвенный платок израильского изготовления. Ему сказали, что обрезание желательно, но это не главное, и он восхищался, что у него будет свой молитвенный платок, и говорил о Давиде и Голиафе.
Затем он снова высказал намерение искать работу в далеком городе, что означало конец анализа, и его захватила идея, что зять аналитика – еврей. Он пожаловался, что должен тяжело работать, чтобы стать евреем, а дочери аналитика достаточно было выйти замуж за еврея. Затем он начал все сильнее ругать евреев, проживающих в одном с аналитиком районе, он называл их тайными антисемитами, еще похлеще нацистов, и также пожаловался на израильтян, которые, как он считал, задерживают отправку ему молитвенного платка.
Когда платок наконец прибыл, он с радостью и триумфом принес его на сеанс. Он пояснил, что платок этот придает ему уверенности благодаря своей связи с Яхве и если бы у него был такой платок шесть лет назад, никакой катастрофы с психическим срывом не произошло бы.
Аналитик проинтерпретировал, что пациент верит, что с помощью Яхве станет столь сильным, что сможет победить всех врагов, как Давид победил Голиафа, и что это обеспечит ему куда большую безопасность, чем может предоставить анализ.
Постепенно пациент успокоился и более печальным тоном пояснил, что перед срывом не нуждался в таких вспомогательных средствах, как этот платок. Он сказал, что тогда он знал, как жить, и знал, что «я – это я». Что-то внутри него размягчилось и растворилось. Теперь вместе с платком у него появилась непобедимая сила. Он был этому рад, но также и опечален. Обычно он жаловался на потерянное время, которого стоил ему срыв, но теперь он чувствовал, что может это перенести. Чего он не мог вынести, так это мысли, что что-то было утрачено и больше уже никогда не вернется.
За этим довольно нетипичным переживанием контакта с депрессивными чувствами последовали сеансы, на которых пациент дал волю своей агрессии, провозгласив, что они с Яхве разрушат мир, и заявляя о полном уничтожении человечества. В тот вечер он позвонил аналитику и сказал, что боится завтра спутать его кабинет с туалетом. Он звонил, потому что боялся забыть этот страх завтра и хотел, чтобы аналитик ему напомнил. На сеансе он сказал: «Вы понимаете, что когда я буду в бешенстве, то насру в вашем кабинете. Убирать это – ваша проблема. Так поступают со мной, почему бы мне не поступить так и с вами?»
Полагаю, на приведенном материале видно, что почти все время пациент тратит на укрепление психотической организации, которая позволяет ему чувствовать себя сильным и устранять тот ущерб, который, по его ощущениям, нанесен его психике. Эта организация должна центрироваться на всемогущих объектах, в конечном счете – на самом Яхве, чью поддержку пациент может получить, став евреем. Если созданная психотической организацией заплата на Эго отсутствует или запаздывает, пациент паникует, впадает в бешенство, атмосфера становится параноидной, и он справляется с ней с помощью всемогущества.
Однако психотическая организация, господствовавшая в жизни пациента с момента срыва, не держит под контролем все и вся, и у него могут возникать депрессивные чувства, которые сначала переживаются в контрпереносе. Аналитик испытывает сожаление при мысли об утрате пациента, его трогает стремление пациента обрести свою идентичность. Однако пациент находит подобные сильные желания и ощущение зависимости пугающими, и думаю, что он боялся именно их отравляющего воздействия, когда начал распознавать боль аналитика, репрезентированную в символическом равенстве инфицированной грудью. Он передал эти чувства аналитику, чтобы тот совладал с ними, и со словами «Убирать это – ваша проблема» вернулся в убежище.
В то же время понятно, что эта психотическая организация была сложной структурой, в которую был включен аналитик. Пациент обратился к Яхве как источнику всемогущества, поскольку убедился, что способен превратить чувства ничтожности и преследования в триумф. Хотя способ выражения этих стремлений очевидно психотичен, нетрудно различить, что желание пациента стать евреем и многие его жалобы в адрес аналитика отражают его стремление, чтобы аналитик принял его как сына и таким образом обеспечил свою защиту и поддержку. Здесь аналитик представлен как мощная фигура Яхве, отщепленная от
