Империя Кремля - Абдурахман Авторханов

Нужно было, говорит Ключевский, для безопасности пробиться на запад Кавказа (против черкесов) и на восток Кавказа против чеченцев и лезгин (здесь Ключевский путает лезгин с аварцами, ибо лезгины живут на северных границах Азербайджана). (Ключевский, т. V, стр, 194).

В отличии от профессора Ключевского герой шпицрутенов и вешатель декабристов Николай I выражался насчет покорения Кавказа более энергично. Награждая завоевателя Армении генерала Паскевича титулом «Графа Эриванского» (за подавление Польского восстания 1831 года он был награжден и новым титулом «Светлейшего Князя Варшавского»), царь писал в рескрипте на его имя:

«После того, как выполнена и эта задача, задача покорения Армянского нагорья, предстоит Вам другая задача, в моих глазах не менее важная, а в рассуждении прямых польз гораздо важнейшая, — это покорение горских народов или истребление непокорных» (М. Н. Покровский, «Дипломатия и войны царской России в XIX веке»).

Эта знаменитая Кавказская война началась еще в 1817 году и кончилась почти через 50 лет — в 1859 году пленением выдающегося полководца и организатора общегорского государства — имама Шамиля (последнее наибство Имамата Шамиля Черкессия пала в 1864 году).

Ни одна война по покорению чужих народов не стоила России стольких жертв, как Кавказская война, а ее продолжительность (55 лет!) беспрецедентна вообще в истории колониальных войн. Она началась при Александре I, продолжалась все царствование Николая I и кончилась только при Александре II. Со стороны горцев ее возглавили имамы Кази-мулла, Гамзат-бек, а с 1834 года имам Шамиль. Когда в 1840 году к Шамилю присоединилась Чечня, война приняла общекавказский характер. О Кавказской войне существует огромная дореволюционная русская и иностранная литература. Наиболее объективно о Кавказской войне писали ее непосредственные русские участники. Их всех поражало упорство горцев в борьбе за свою независимость. Корреспондент «Московских ведомостей» сообщал своей газете с Кавказского фронта:

«В Чечне только то место наше, где стоит наш отряд; двинулся отряд, и это место немедленно переходит в руки повстанцев».

Особенное восхищение современников вызывает не только героизм горцев, но и полководческий гений Шамиля. Путешествуя по территории Имамата Шамиля, писатель Александр Дюма писал в своей корреспонденции в Париж: «Шамиль — титан, который воюет против владыки всех русских». Маркс называет Шамиля «великим демократом».

Классики русской художественно литературы — Пушкин, Лермонтов и Толстой (последние два — участники Кавказской войны) осуждали ее и сочувствовали горцам. О самом свирепом завоевателе — о первом главнокомандующем Кавказской войны генерале Ермолове Пушкин писал:

Твой ход, как черная зараза,Губил, ничтожил племена…Но се — Восток подъемлет вой.Поникни снежною главой,Смирись, Кавказ: идет Ермолов.И смолкнул ярый крик войны:Все русскому мечу подвластно…Кавказа гордые сыны,Сражались, гибли вы ужасно;Но не спасла вас наша кровь,Ни очарованные брони,Ни горы, ни лихие кони,Ни дикой вольности любовь!

Лермонтов вошел в историю Кавказа как великий певец его свободы. Все помнят эти пламенные строки поэта:

Кавказ, далекая страна!Жилище вольности простой!И ты несчастьями полнаИ окровавлена войной!..Нет! прошлых лет не ожидай,Черкес, в отечество свое:Свободе прежде милый крайПриметно гибнет для нее.

Этот великий русский человек глубоко постиг всю философию горцев, когда писал во вступительной части «Измаил-бея»:

И дики тех ущелий племена,Их бог — свобода, их закон — война…Там поразить врага не преступленье;Верна там дружба, но вернее мщенье;Там за добро — добро, и кровь — за кровь,И ненависть безмерна, как любовь.

По официальным данным действующая русская армия на Кавказе составляла 200 тысяч человек (царский генерал Фадеев писал, что в последние годы войны она доходила до 280 тысяч человек). Для тогдашних масштабов это большая цифра (вспомните, русская армия против Наполеона доходила только до 240 тысяч человек). Армия Шамиля составляла около 20 тысяч человек с примитивной техникой против выдающейся русской артиллерии, да еще плюс новое русское нарезное оружие, которое впервые появилось после Крымской войны, чего не было у горцев.

Отношение советских историков к Кавказской войне менялось столько раз, сколько раз менялась сама «генеральная линия». Сначала Шамиль был, как и по Марксу, «великим демократом», а завоевание Кавказа — актом колониальных грабежей царизма. Потом Шамиль стал реакционером и даже турецким шпионом, а завоевание Кавказа — «меньшим злом». Наконец, в исторической науке появился новый ученый с Кавказа, который нашел, что «меньшее зло» тоже есть «зло», а покорение Кавказа Россией вовсе не было злом, а великим «историческим прогрессом». Это новое научное открытие теперь распространено на все покоренные народы. Имя его автора знает теперь весь мир — Шеварднадзе.

Как уже указывалось, народы Туркестана и Кавказа, воспользовавшись победой Октябрьской революции и многократными заявлениями большевистской партии о праве нерусских народов на выход из России, образовали свои независимые государства, которые сразу очутились между двух огней: между Красной Армией Ленина и Троцкого и Белой армией Колчака и Деникина. Поскольку эти бывшие царские офицеры боролись за «единую и неделимую Россию», а большевики продолжали проповедовать право на самоопределение нерусских народов, то они сочувствовали большевикам и даже поддерживали их против белогвардейцев. Сталин приписывал победу большевиков как раз этой поддержке, когда писал:

«Революция в России не победила бы и Колчак с Деникиным не были бы разбиты, если бы русский пролетариат не имел сочувствия и поддержки со стороны угнетенных народов бывшей Российской Империи» («Вопросы ленинизма», стр. 52).

Но вот в 1920 г. большевики покончили с Колчаком и Деникиным и тут же началось второе завоевание Туркестана и Кавказа Красной Армией. Этот вероломный акт советского империализма Шеварднадзе назвал «восходом Ленинского солнца с севера». Это, вероятно, единственная причина, почему ленинская империя сделала своим министром иностранных дел человека, не знающего никакой другой страны, кроме ее колонии — Грузии.

Да, это правда, что Россия всегда была щедра в награждении своих кавказских лакеев, но истинный Кавказ жив своими национальными героями: 28 мая 1988 г. на массовых митингах в Грузии и Армении славили героев, которые 70 лет назад объявили о выходе из советской России кавказских народов и образовали независимые кавказские республики, через три года сожженные «ленинским солнцем».

II. Мусульманские народы в России и СССР

Исламская революция в Иране и героическое сопротивление мусульманского Афганистана против советской сверхдержавы повысили интерес также и к мусульманским народам СССР. Происходящая сейчас схватка между исламом и коммунизмом в Афганистане, продолжающаяся политическая, стратегическая и энергетическая конфронтация великих держав в мусульманском регионе (Афганистан, Иран и Арабский Восток) может привести в движение со временем и советский мусульманский Восток. Кремль старается, продолжая бороться против ислама в СССР, вводить советских мусульман в свою экспансионистскую игру на Среднем и Ближнем Востоке якобы для «защиты» тамошних мусульманских народов против американцев. Но это не только фальшивая и коварная игра, но и одновременно игра с огнем. В случае возникновения военной конфронтации в этом регионе между Америкой и Советским Союзом нынешняя ставка Кремля на «мусульманский патриотизм» его подданных может обернуться катастрофой для него же. В высокой степени ненадежными являются мусульманские народы СССР и в случае серьезного политического и революционного кризиса внутри страны, о чем свидетельствует живучесть идеологии басмачества в Туркестане и мюридизма на Кавказе, основанной на догмах ислама. Характерно также, что все диссиденты, репрессированные из среды мусульман, обвинялись в перепечатке и распространении Корана. Сказанное делает необходимым уделить специальное внимание догматам ислама, истории мусульманских народов СССР и настоящему положению ислама в СССР.

Ислам — религия великих завоевателей словом и мечом — превратился со временем в религию завоеванных и порабощенных колониальных народов Азии и Африки. Как раз на этих двух континентах, где европейский колонизатор шествовал по следам арабских завоевателей, он хотя физически и покорил мусульманские народы, но никогда не смог покорить их духовно. Попытки миссионеров из метрополий вернуть обратно в христианство хотя бы те народы, которые до их покорения арабами проповедовали христианство, оказались, в основном, тщетными. Один известный советский востоковед замечает в отношении стран Арабского Востока: