Уголек в пепле - Сабаа Тахир

— Конечно, — ответил я с чувством оскорбленного достоинства, но дед, заметив, что я то поглядываю на девушку в дверях, то смотрю в сад, выискивая Элен, не поверил мне. — Я хотел найти Эл…

— Не смей отвлекаться на Аквиллу, — потребовал он. — Как ей удалось сразу стать Претендентом — не понимаю. Женщинам не место в военном деле.

— Аквилла — одна из лучших бойцов в Академии.

Дед разозлился, что я ее защищаю, и хлопнул рукой по антикварной консоли у входа, да так сильно, что с нее упала ваза и разбилась. Девушка вскрикнула и сбежала. Дед даже глазом не моргнул.

— Глупости, — сердился дед. — И не говори мне, что у тебя какие-то чувства к этой девке.

— Дедушка…

— Она принадлежит Империи. Так что, полагаю, если тебя назовут Императором, ты сможешь оставить ее под боком в качестве Кровавого Сорокопута и даже жениться на ней. Она из знатной семьи и сама — здоровая баба, сможет нарожать кучу детей, так что по крайней мере у тебя будет полно наследников.

— Дедушка, прекрати, — я смутился, чувствуя, как к шее хлынул жар при мысли о том, чтобы делать наследников с Элен. — Я не думаю о ней так… Она… она…

Дед поднял седую бровь, когда я начал заикаться, как болван. Конечно, меня переполняли подобные желания. Курсантам Блэклифа не часто попадались женщины. В основном они либо насиловали рабынь, либо наведывались в бордель. Но ни то, ни другое меня не привлекало. В время каникул я, само собой, развлекался вовсю, но отдыхаем мы раз в год. А Элен — девушка, причем красивая, и я провожу бо́льшую часть времени рядом с ней. Но это ничего не значит.

— Она — товарищ по оружию, — нашелся я. — Мог бы ты любить солдата так, как любил бабушку?

— Никто из моих солдат не был высокой блондинкой.

— Я здесь уже не нужен? Я бы хотел отпраздновать выпуск.

— Есть еще кое-что, — дед отошел и вскоре вернулся с длинной коробкой, обернутой в черный шелк.

— Это тебе, — сказал он. — Я планировал передать их тебе, когда ты станешь Главой Клана Витуриа, но сейчас они тебе больше пригодятся.

Когда я открыл коробку, то чуть не выронил ее.

— Тысяча чертей! — Я уставился на мечи с узорчатым черным травлением, мечи, которым, возможно, не было равных во всей Империи. — Это же телуманские мечи!

— Их сделал дед теперешнего Телумана. Хороший был человек. Хороший друг.

В династии Телуманов рождались самые талантливые кузнецы Империи на протяжении столетий. Сейчас Телуман каждый год тратил месяцы, делая доспехи из серракской стали для новых масок, выпускников Блэклифа. Но телуманский меч — истинный телуманский меч, способный рассечь пять человек за раз, — куется в лучшем случае раз в несколько лет.

— Я не могу их принять.

Я попытался вернуть подарок деду, но тот сорвал у меня со спины мои мечи и вместо них сунул в ножны телуманские.

— Это подарок, достойный Императора, — произнес он. — Вот увидишь, чего ты добьешься благодаря им. Всегда побеждать!

— Всегда побеждать! — повторил я девиз клана Витуриа, и дед оставил меня одного, вернувшись к гостям.

Еще не оправившись от его подарка, я направился к шатру с угощением в надежде найти там Элен. Чуть ли не на каждом шагу люди останавливались поболтать со мной. Некоторые совали мне в руки тарелки с кебабом, другие — напитки. Двое масок постарше сокрушались, что Испытания не выпали на то время, когда они заканчивали Академию. Группа патрицианских генералов обсуждали Императора Таиуса полушепотом, словно боясь, что за ними могут следить шпионы. Никто не говорил о Пророках без благоговения. Никто бы не осмелился. Когда я наконец вырвался из толпы, так и не найдя Элен, то заметил ее сестер, Ханну и Ливию, которые пялились на скучающего Фариса.

— Витуриус, — воскликнул Фарис, и я испытал облегчение, что он не стал относиться ко мне со страхом и заискиванием, как остальные. — Мне надо, чтобы ты меня представил.

Он смотрел на горстку девушек-патрицианок, разодетых в шелка и увешенных драгоценностями, скрывающихся за краем шатра. Часть из них наблюдала за мной встревоженно и хищно. Я знал некоторых из них даже слишком хорошо, чтобы понимать, что все их шепотки и взгляды ни к чему хорошему не приведут.

— Фарис, ты — маска. Тебе не нужно представляться. Просто пойди и поговори с ними. Если ты нервничаешь, попроси Декса или Деметриуса пойти с тобой. Ты не видел Элен?

Он пропустил мимо ушей мой вопрос.

— Деметриус не пришел. Возможно, потому что развлечения идут в разрез с его моральным кодексом. А Декс уже пьян в стельку. Хоть раз в жизни расслабился, слава небесам.

— А что насчет Трист…

— А он занят только своей невестой, — Фарис кивнул на один из столиков, где Тристан сидел с хорошенькой темноволосой Алией. Он выглядел таким счастливым, каким я никогда его не видел. — А Леандр объяснялся в любви Элен…

— Снова?

— Снова. Она велела ему проваливать, пока снова не сломала ему нос, и он ушел. Уединился с какой-то рыженькой в глубине сада. Так что ты — моя последняя надежда. — Фарис метнул на девушек плотоядный взор. — Если мы напомним им, что ты будешь Императором, уверен, сможем закадрить по парочке на каждого.

— Это мысль, — я действительно так подумал, но вспомнил про Элен. — Но мне надо найти Аквиллу.

В этот самый момент она сама вошла в шатер и прошествовала мимо девушек. На мгновение остановилась, когда к ней обратилась одна из них. Элен сверкнула на меня взглядом, затем что-то прошептала. Челюсть девушки буквально отвалилась, а Аквилла развернулась и пошла прочь.

— Я должен догнать Элен, — бросил я Фарису, который заметил Ханну с Ливией и призывно улыбнулся им, приглаживая непослушный вихор.

— Слишком не напивайся, — посоветовал я. — И, если не хочешь проснуться без своего достоинства, лучше держись от них обеих подальше. Они — младшие сестры Элен.

Улыбка вмиг слетела с лица Фариса, и он уверенно вышел из палатки. Я поспешил за Элен, заметив блеск светлых волос. Она направлялась через огромный сад деда к покосившемуся сараю позади дома. Света от шатров не доходил сюда, и лишь звезды освещали путь. Выбросив напиток и держа тарелку, я одной рукой подтянулся и вскарабкался на покатую крышу.

— Могла бы выбрать место, куда забираться не так трудно.

— Здесь спокойно, — сказала Элен из темноты. — К тому же отсюда виден весь путь до реки. Принес мне что-нибудь?

— И не рассчитывай. Ты поди уже наелась до отвала, пока я жал руки всем тем чванливым типам.

— Мать сказала, что я слишком тощая, — она кинжалом подцепила с моей тарелки печенье. — В любом случае, что тебя так задержало? Ухаживал за стайкой девиц?