Чужого поля ягодка - Карри

Повыключав всё, что следовало, Бен освободился от фиксаторов, потянулся, потёр глаза… с длинным выдохом сказал:

— Ну вот, добро пожаловать домой, — выпрыгнул наружу и двинулся в обход — помочь Миль выйти из машины.

«Устал? А я ведь просила научить меня водить «Призрак»… Могли бы меняться в пути», — напомнила Миль, протягивая навстречу ему руки… Бен, приняв её, почему-то не поставил на ноги, а так и понёс прочь из ангара — светильники зажигались, встречая их, и гасли за спиной. На её недоумение ответил:

— В моей семье молодая жена впервые пересекает этот порог только таким образом. Не будем нарушать традицию?

«Да таскай, сколько хочешь, если не уронишь…» — ответила она, покачивая ногой. И сильно — он еле удержал её — вздрогнула, услышав густой мягкий бас «с небес»:

— Рад приветствовать хозяина и… хозяйку? Я правильно понимаю?

— Убавь громкость, железяка! Ты напугал её! Но понял правильно. Миль, представляю тебе моего домашнего кибера.

— Виноват, хозяйка, — бас стал потише. — Надеюсь, вы не сердитесь.

— Вообще-то это моя вина — я не подумал, что его голос может тебя напугать. Хочешь, сменим ему тембр? Будет женским или детским… Может даже птичкой щебетать — хочешь? — предлагал он, укачивая её на ходу в ожидании, пока успокоится её сердечко, а в подтверждение его слов дом наполнялся поочерёдно женским смехом, детскими возгласами и птичьим пением. — Сенсорное управление здесь тоже есть, киб — активировать немедленно.

— Выполнено, — ещё тише прогудел кибер.

— Вот видишь, какой он послушный… Он немного ворчун, немного скряга, но в целом — большая умница, думаю, вы подружитесь.

— Хозяин, вы меня компрометируете, — голос кибера сопровождал их по дому из комнаты в комнату.

Миль смущённо уткнулась мужу в шею:

«Да ладно, мне и так неловко… А почему у Джея кибер неразговорчивый?»

— Потому что у него всё новое, и он не любит болтливой техники. А мой кибер древний, ещё прадеду моему служил. На самом деле, он — ровесник этого дома. И нравится мне таким, как есть — Киб, ты этого не слышал!

— Так точно, хозяин. Ужинать будете?

«Он и готовить умеет?» — Миль решила проверить, услышит ли её здешний кибер, и не ошиблась в ожидании. Его датчики и сенсоры, мониторы и эмиттеры пронизывали весь дом, как нервы и сосуды, но основное «тело», сам компьютер, располагался где-то глубоко под домом. Вопрос, адресованный в пространство, не был закрыт блоком, и компьютер принял его, как и звуковое колебание — ему-то какая разница, каким способом информация достигла процессоров?

— Смею надеяться — умею, хозяйка.

— Что?! — Бен даже поставил Миль на пол и попытался прикрыть собой. Теперь Миль утешала его, обняв за талию, и выглядывая у него из-под мышки:

«Да что ты так испугался? Ты же хотел, чтобы мы с ним поладили? Мы и ладим. Ты тоже научишься… я так думаю…»

И добавила, обращаясь к киберу:

«Обещал — корми».

— Это вот так ты и с «Призраком» можешь?!

«Не знаю, не пробовала. Но идея мне нравится».

— Не вздумай! — испугался он.

«Отчего же нет? — поддразнила она. — Обещаю ничего не испортить».

Вообще-то принцип общий, и то, что хорошо для домашнего кибера, должно сработать и для бортового компьютера. Но сначала следовало приучить к этой мысли любимого, но сверхзаботливого мужа.

«Да не трону я твою ненаглядную машинку. Могу поклясться: без тебя — ни-ни».

Бен вздрогнул:

— Нет уж. Обойдёмся без клятв. И, сдаётся мне, без ужина тоже, — он задумчиво оглядел просторы не то ванной, не то бассейна. — Разве что после как-нибудь… А вот помыться бы с дороги не мешало, а, жена? Как ты насчёт поплескаться?

«Да что-то устала я немножко…»

— А ты отдыхай… я тебя сам выкупаю… — он ненавязчиво, этак между прочим, в промежутках между поцелуями задел застёжку… вроде бы невзначай — вторую… и одёжка как бы сама собой расстегнулась и сползла с Миль… Незаметно, один за другим, дезертировали и почти все предметы нижнего белья… Обнаружив это, Миль обомлела и попыталась — совершенно безуспешно — прикрыться оставшейся деталью туалета, потом запустила ею в мужа, который как раз ловко вынул из её причёски и отложил в сторонку Гребень — волосы упруго развернулись и тяжёлой волной накрыли тонкую гибкую фигурку, почти совершенно скрыв под своим пологом обладательницу…

Бен замер и прочистил вдруг охрипшее горло:

— Кхэ… Ну вот, а я так старался… — а глаза его не отрывались от кожи, мягко светящейся в просветах золотисто-русых прядей, от хрупких рук, беззащитно скрещённых на маленьких, торчащих в стороны грудках… И растерянно-счастливых, светящихся ожиданием зеленовато-серых глаз, устремлённых ему навстречу…

Почти весь Континент и полуторамиллиардный, день и ночь шумящий Город лежали между домом на Побережье и пытавшимся уснуть в своей удобной, но такой пустой квартире Джеем — и совершенно не помешали ему не увидеть, но ощутить прокатывавшиеся раз за разом по миру волны невыносимого, сводящего с ума счастья… Растения и животные, рыбы и птицы, радужные бабочки и пёстрокрылые жуки всякий раз блаженно замирали, задержав на долгий миг дыхание — а потом, слегка опьянённые, приходили в себя и продолжали предначертанный каждому путь, но уже с немного другим зарядом в клетках, с намеченными исправлениями накопленных столетиями неточностей и сбоев в кодах.

И только тоже получившие свою долю люди Города не замечали — за редкими исключениями — практически ничего… И уж точно никто из них, кроме Джея, втихомолку вытиравшего выступившие стыдливые слёзы, ничего не понял…

21. Без меня меня женили

Оставаться в квартире, ежеминутно натыкаясь на пустоту немых комнат, оказалось невыносимо, он перебрался пожить в суету и дружескую толкотню казарм, и какое-то время такое решение выглядело удачным.

…Он не поехал к ним на выходные. Ни на ближайшие, ни на следующие. Это сумасшествие, прежде, чем как-то пошло на убыль, продолжалось около трёх месяцев. И не было от него спасения ни днём, ни ночью, ни на работе… Джей скоро устал сопротивляться и просто отдавался очередной волне, глядя на случившегося напарника отрешённо и светло, а после встряхивался и, взглянув зверем, взрыкивал и так стискивал зубы, что чуть не сводило скулы…

Очередной напарник испуганно отшатнулся, а потом осторожно, но решительно отобрал у Джея тяжёлый лайтер и проворчал:

— Что-то ты сам не свой, знаешь ли… Покажись-ка врачам. Я доложу старшему, чтоб тебя пока отстранили от патрулирования.

И, как он ни доказывал, что всё с ним в порядке, как ни пытался отвертеться от визита к медикам, а, раз у тех имелся рапорт напарника, пришлось Джею к ним явиться. Ничего серьёзного они, конечно, не обнаружили, но психолог порекомендовал… жениться. И даже выдал Лицензию. Джей, получив оную, непочтительно заржал и ржал так долго, что психолог совершенно уверился в правильности как диагноза, так и метода лечения.

Лицензия давала право на внеочередной выбор невесты среди «белых» выпускниц колледжа — и права отказаться от брака у избранницы не было. Таким образом, у него впереди был целый год для выбора, размышлений и знакомства с невестой. Отсчёт пошёл. Через год Лицензия теряла силу, но, если ты не женился, то, во-первых, тебя будут считать последним идиотом, во-вторых, тебе светил выговор от начальства и недоброжелательное отношение со стороны коллег: получить заветный белый квадратик и не жениться считалось крайне аморальным… Так что просрочивший Лицензию рисковал карьерой. Всё вместе автоматически заостряло внимание на твоей особе — как в случае состоявшейся женитьбы, так и в случае «сгоревшей» Лицензии. Самое же подлое, что отказаться от Лицензии было нельзя за исключением свидетельства другой скорой женитьбы.

Джей чуть не взвыл. И окончательно проклял Законы Города, обязывающие его, законопослушного гражданина белого класса, дать Городу полноценное потомство. Потом вспомнил, что всё-таки впереди у него целый год, сдержал порыв разорвать в клочья белый квадрат Лицензии, подавил желание съездить психологу по благостной физиономии, улыбнулся в его изучающие глаза как мо-ожно ши-ире и, рассыпавшись в изъявлениях благодарности, чинно-бодро удалился из кабинета.

В коридоре никого не было — служащие Контроля болели очень редко, а тех, кто пострадал в вылазках и рейдах, доставляли в другое крыло медкорпуса. Джей оглядел пустой холл с удобной мебелью, мягкой подсветкой и цветочным разнообразием, вынул из кармана ненавистную Лицензию, взглянул. Потерять её где-нибудь? Найдут и вернут, она же именная. Уничтожить? А как отчитываться? Остаётся только жениться. Или умереть. Или пропасть без вести. Какое-то зерно в этой мысли было, но никак не удавалось его выскрести… Ну, всё-таки впереди ещё год… авось, выскребем…

Он стал напрашиваться в десанты, но ему вежливо, с улыбкой, неизменно отказывали. Джей понял, что о Лицензии все уже знают и постараются на год обеспечить ему спокойную жизнь. Он отвечал на улыбки коллег, отшучивался в ответ на доброжелательные намёки, старался выглядеть довольным под завистливыми взглядами холостых сослуживцев… И в бессильной ярости желал им провалиться во все преисподние.