Дальняя дорога - Николас Спаркс

– Э?

– Ты… как будто витал в облаках.

– Нет, ничего.

– Уверен? Надеюсь, виноваты не суши.

– Нет, я просто вспоминал, что нужно сделать, прежде чем уехать на выходные.

София слегка нахмурилась, глядя на Люка.

– И когда ты уезжаешь? – наконец спросила она.

– Завтра вечером, – сказал он, благодарный за то, что она сменила тему. – Поеду в Ноксвилл, когда закончу дела на ранчо, и заночую там. А в субботу вечером обратно. Вернусь поздно, а в воскресенье мы начинаем продавать тыквы. На сегодня я уже почти все закончил – мы с Хосе сложили из сена здоровенный лабиринт, ну и еще кое-что сделали, – но на праздники приезжает полно народу. Хотя Хосе нам и помогает, мама все равно нуждается в дополнительной помощи.

– Так вот почему она на тебя сердится? Потому что ты уезжаешь?

– Отчасти, – ответил Люк, гоняя по тарелке ярко-розовый лоскуток имбиря. – Она сердится, потому что я участвую в родео.

– А разве ты не участвовал раньше? Или это потому что ты получил травму из-за Страхолюдины?

– Моя мать, – сказал Люк, тщательно подбирая слова, – беспокоится, что со мной что-нибудь случится.

– Но ты раньше уже получал травмы. Много раз.

– Да.

– Ты что-то скрываешь?

Он ответил не сразу.

– Когда придет время, я тебе все расскажу, – наконец произнес Люк и отложил палочки. – Договорились?

– Я ведь всегда могу спросить у твоей мамы.

– Можешь, но для этого сначала надо с ней встретиться.

– А если я просто приеду к вам в субботу?

– Давай. Но будь готова, что тебя впрягут в работу. Заставят целый день таскать тыквы.

– Я не из слабеньких.

– Ты когда-нибудь таскала тыквы целый день?

София наклонилась к Люку через стол.

– А ты когда-нибудь разгружал машину, полную мяса и сосисок?

Он не ответил, и на лице девушки появилось торжествующее выражение.

– Послушай, у нас есть кое-что общее. Мы оба умеем работать.

– А теперь еще мы оба умеем ездить верхом.

Она улыбнулась.

– Да. Ну и как тебе суши?

– Вкусно, – ответил Люк.

– По-моему, ты предпочел бы свиную котлету.

– Я при любом раскладе предпочел бы свиную котлету. Между прочим, это мое фирменное блюдо.

– Ты умеешь готовить?

– Только на гриле. Меня отец научил.

– Не откажусь, если однажды ты мне что-нибудь приготовишь.

– Что угодно. Выбирай: гамбургер, стейк или свиная котлета?

София придвинулась ближе.

– Ну, что дальше? Может быть, рискнешь прийти на студенческую вечеринку? Кстати, сейчас самое время.

– А Брайан?

– Мы пойдем в какой-нибудь другой клуб, не в наш. Туда, куда его точно не занесет. И нам не обязательно зависать там надолго. Хотя, наверное, тебе придется оставить дома шляпу.

– Ну, если ты так хочешь, договорились.

– Можем пойти в любое время.

– А что представляют собой ваши вечеринки? Музыка, пьяные студенты и все такое?

– Ну да.

Люк ненадолго задумался, а потом покачал головой.

– Знаешь, это не вполне в моем вкусе, – признал он.

– Давай погуляем по кампусу, если хочешь.

– Как-нибудь в другой раз, если ты не против. Чтобы у тебя снова был повод со мной встретиться.

София провела пальцем по краю бокала с водой.

– Тогда чем займемся?

Он ответил не сразу – и впервые задумался, как могла бы обернуться его жизнь, если бы он не принял решения вновь выступать. Мама, конечно, расстроилась, и, честно говоря, Люк сам не был уверен, что это хорошая идея, но некоторым образом она привела к встрече с девушкой, которая запала ему в душу.

– Хочешь прокатиться? Я знаю место, где ты точно не натолкнешься на знакомых. Там тихо, но очень красиво вечером.

Луна над ранчо заливала землю серебристым светом, когда они вышли из машины. Пес – размытый силуэт в темноте – сбежал с крыльца и остановился рядом с Софией, как будто поджидал гостей.

– Надеюсь, ты не против, – сказал Люк. – Я просто не знал, куда еще поехать.

– А я так и думала, что ты привезешь меня сюда, – произнесла София и наклонилась, чтобы погладить Пса. – Если бы я возражала, то сказала бы сразу.

Он кивком указал в сторону дома.

– Можем посидеть на крыльце. Ну или у озера есть чудесное местечко.

– У озера?

– Реку ты уже видела.

София посмотрела по сторонам и вновь повернулась к нему.

– И мы опять будем сидеть на раскладных стульях в кузове?

– Конечно. Поверь, на земле ты сидеть не захочешь. Это же пастбище.

Люк взглянул на Пса, который описывал круги вокруг ног.

– Можно его взять с собой? – спросила София.

– Он увяжется за нами, хочу я того или нет.

– Значит, пойдем на озеро, – решила девушка.

– Тогда я кое-что возьму из дома. Ладно?

Он вернулся с переносным холодильником и пледами под мышкой, которые забросил в кузов. Они сели в машину, и мотор взревел.

– Твоя машина шумит, как танк, – крикнула София, перекрикивая рев мотора. – Ты, наверное, этого даже не осознаешь.

– Нравится? Пришлось подкрутить вытяжку, чтобы добиться такого эффекта. Я добавил второй глушитель.

– Неправда. Никто так не делает.

– Правда. Так делают многие.

– Наверное, только те, кто живет на ранчо.

– Еще люди, которые занимаются охотой и рыбалкой.

– Иными словами, те, у кого есть ружье и любовь к приключениям.

– Хочешь сказать, в мире есть и другие?

София улыбнулась, а Люк выехал задним ходом на дорогу и покатил мимо большого дома. В окне гостиной горел свет, и он задумался, чем занята мама. А потом вспомнил то, о чем сказал Софии и о чем нет.

Пытаясь выкинуть непрошеные мысли из головы, Люк проехал мимо, положив локоть на раму. Машина подскакивала на выбоинах, и краем глаза он видел, как пшеничные волосы Софии развеваются на ветру. Девушка смотрела в окно, пока они молча катили мимо сарая.

На пастбище Люк выпрыгнул из машины, открыл ворота, осторожно проехал и запер их за собой. Включив фары, он покатил дальше медленно, чтобы не слишком мять траву. Возле озера Люк остановился, развернул машину, как делал на выступлениях, и заглушил мотор.

– Смотри, куда ступаешь, – предупредил он. – Как я уже сказал, это пастбище.

Люк опустил второе окно, включил радио, подошел к кузову, помог Софии вскарабкаться и разложил стулья. Как и неделю назад, они устроились в кузове, и на сей раз на коленях у девушки лежало одеяло. Люк потянулся к холодильнику и извлек две бутылки пива. Он открыл обе, протянул одну Софии и стал за ней наблюдать.

Озеро перед ними напоминало зеркало, в котором отражались звезды и месяц. Вдалеке, на другом берегу, паслось стадо, и в темноте виднелись белые груди коров. То и дело раздавалось мычание, и звук плыл над водой, смешиваясь с кваканьем лягушек и треском сверчков. Пахло травой, грязью и землей. Как в первобытные времена.

– Здесь так красиво, – шепотом сказала София.

Люк подумал, что красивее всего здесь она, но оставил свои мысли при себе.

– Как та поляна у реки, – добавила она, – только больше.

– Вроде того, – согласился Люк. – Я уже говорил, я бываю там, когда хочу подумать об отце. А сюда я хожу, когда хочу подумать о чем-нибудь еще.

– Например?

Вода была спокойной и как стекло отражала небо.

– О многом. О жизни. О работе. Об отношениях.

София искоса взглянула на него.

– Я думала, у тебя было мало девушек.

– Вот почему приходилось о них думать.

Она хихикнула.

– Отношения – сложная штука. Конечно, я молода и наивна. Откуда мне знать?…

– Значит, если бы я спросил у тебя совета…

– Я бы сказала: обратись к кому-нибудь еще. К своей маме, например.

– Может быть, ты права. Они с отцом жили хорошо. Особенно после того, как он бросил ездить и стал помогать ей здесь. Если бы отец не перестал выступать, даже не знаю, удалось бы сохранить ранчо. Маме было слишком трудно управляться одной, тем более что приходилось заботиться и обо мне. Не сомневаюсь, именно так она и сказала отцу. И он остепенился. Когда я спрашивал, не жалеет ли он, отец отвечал, что жить с мамой для него важнее, чем объезжать лошадей.

– Ты, похоже, ею гордишься.

– Да. Хотя оба моих родителя были трудягами, именно мама создала наш семейный бизнес. После получения ранчо в наследство от дедушки, она едва сводила концы с концами. Рынок скота всегда изрядно «плавает», иногда зарабатываешь сущие гроши. Тогда она решила – почему бы не заработать на растущем интересе к органическому мясу. Мама садилась за руль и колесила по всему штату, раздавая рекламные брошюрки и общаясь с хозяевами ресторанов. Без нее не было бы никакой «Говядины Коллинзов». Для тебя, может быть, это пустой звук, зато для элитных потребителей мяса в Южной Каролине – имя и бренд.

София задумалась, рассматривая темневшую в отдалении ферму.

– Хотела бы я с ней познакомиться.

– Я бы хоть сейчас тебя отвез, только она уже, наверное, спит. Мама рано ложится. Но я буду здесь в воскресенье, если надумаешь приехать.