Бремя идолов - Чингиз Абдуллаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Обязательно передам, — вкрадчивым голосом пообещал Малявко. — До свидания. Всего хорошего.
Он повернулся, чтобы выйти из палаты. Римма испуганно отшатнулась от двери и бросилась к Свете.
— Это не тот магнитофон! — пробормотала она.
— Что? — не поняла подруга.
— Это не тот магнитофон, — с досадой бросила Римма, увлекая подругу за угол.
Малявко быстро шел по направлению к лифту.
— Вадим сказал ему, у кого находится мой магнитофон! — крикнула Римма. — Мы должны их опередить. Бежим быстрее.
— Стой! — крикнула Света, удерживая ее за руку. — Посмотри, кто стоит во дворе. Только не подходи близко к окну.
Римма приблизилась к окну, встав с левой стороны. И похолодела от ужаса.
Подняв голову и глядя на окна больницы, у «Волги» стоял Бондаренко. Второй убийца сидел в машине. Римма сделала шаг назад.
— Они ищут нас, — сказала она непослушными губами.
Глава 17
В половине пятого вечера Дронго перевернул последнюю страницу в папке материалов, предоставленных ему Бозиным. В нескольких пухлых папках было все, что можно было собрать за эти дни. Акты экспертиз, показания свидетелей, оперативные версии, которые разрабатывались в этот период, беседы с обоими судьями, изгнанными после опубликования громкой статьи Звонарева. При этом оба судейских чиновника, обиженные на Звонарева, еще больше были обижены на саму систему, которая выбрала именно их в качестве «козлов отпущения». Показания одного из судей особенно запомнились Дронго. Сам того не желая, Бозин зафиксировал поразительное обвинение самой судебно-следственной системе страны.
Один из свидетелей напрямую заявил, что в этой стране все судьи берут взятки, а кто не берет, тот ненормальный.
К пяти часам Дронго приехал в МУР. У него была назначена встреча с полковником Демидовым, одним из самых известных сотрудников уголовного розыска столицы. Уголовники уважительно называли его «стариком». Все знали об абсолютной честности Демидова, о его умении соблюдать данное слово. Среди воров в законе он даже считался своеобразным авторитетом, которому можно абсолютно доверять. Именно с ним дважды перед своей гибелью встречался Звонарев, когда готовил материал о наркотиках. Демидов, переведенный в МУР, чтобы заняться этой проблемой, пытался поставить заслон многочисленным торговцам наркотиками, чтобы хоть как-то сдержать лавину «белой смерти», наступающей на город. К концу девяностых наркомания стала не просто серьезной проблемой города и страны, она превратилась в проблему общенационального масштаба почти во всех странах СНГ.
Торговцы наркотиками, пользуясь отсутствием внутренних границ между государствами содружества, беспрепятственно перевозили свой смертоносный груз с маковых плантаций на рынки сбыта.
Они давно были знакомы, и поэтому Демидов сразу же принял Дронго в своем кабинете, догадываясь, о чем хочет поговорить с ним гость.
— Вы дважды встречались с погибшим Звонаревым, — начал Дронго, когда они сели за стол. В этом кабинете, в отличие от кабинета Бозина, Дронго не отказывался ни от крепкого чая, ни от крекера, который ему сразу же предложили, выставив на закусочный столик.
— Встречались, — кивнул Демидов, — он был очень толковый парень. Пытливый, дотошный. Жаль, что все так получилось.
— Что его интересовало? Какая проблема?
— Та же, что и нас всех. Наркотики. Распространение наркотиков среди молодежи. Он считал, что общество недооценивает эту беду. Конечно, справедливо считал. Опубликовал две очень мужественные статьи, многое назвал своими именами. В общем, парень был с головой, мне такие нравятся. Я был очень расстроен, когда узнал, что его «заказали».
— Ваши клиенты не могли этого сделать?
— Конечно, могли, — раздумчиво протянул Демидов. — Могли, но не сделали.
— Почему? — быстро спросил Дронго.
— Вы его материалы читали? Те две статьи, которые вышли в «Московском фаталисте»?
— Читал.
— Тогда должны были обратить внимание на его стиль. Мы ведь не называли конкретных имен перекупщиков. Проблема была в детях, которых нужно спасать от этого зла. У меня уже семилетние наркоманы на учете стоят. Вот о чем он писал.
Поэтому вряд ли его «заказал» кто-нибудь из моих клиентов. Нет, не думаю. И потом, они со мной бы связываться не захотели. Все знали, что я разрешил Звонареву собирать материал. Значит, «заказывая» журналиста, они, в общем-то, наносили удар по мне. Такой этикет в их воровском мире. А такие вещи не прощаются. Я с ними никогда не паскудничаю, наркотики им не подкладываю, лишнего ничего не вешаю. И если кто-нибудь из них решил мне вот таким подлым образом ножку подставить, то они сами знают, что за это будет. И потом, такие вещи в нашей среде скрыть трудно. Если «заказал» и решил меня уколоть, то обязательно об этом должен трепаться, иначе какой смысл в таком уколе. А я за две недели ничего подобного не слышал. Значит, не мои, это почти наверняка.
— Но он занимался этой проблемой достаточно давно, говорят, однажды даже посетил какую-то квартиру перекупщиков.
— Которая была под нашим контролем, — подмигнул Демидов. — Вы думаете, мы просто так позволим журналисту лезть в квартиру перекупщиков? Да его там на кусочки разрежут, и никаких следов никто никогда не найдет. Конечно, мы ему помогали. Но так и должно быть. Я же не мог отпустить парня одного в этот ад.
Мы обычно контролируем передвижения всех наших людей. Таков порядок.
— Значит, была подставка? — улыбнулся Дронго.
— Не совсем. Перекупщик был настоящий. Просто это один из наших информаторов. Он прекрасно знал, что, если с журналистом что-то случится, мы ему руки-ноги поотрываем. Он даже специальную охрану вызвал, чтобы своего гостя охранять. В общем, все, как положено.
— Как вы думаете, с чем конкретно связано убийство Звонарева? Вы ведь человек опытный, раньше на убийствах «сидели». Вам и карты в руки. Почему его убили?
— Не знаю. Но не думаю, что за его статьи. Он был достаточно осторожен. На рожон не лез. Иные журналисты ведут себя, будто с цепи сорвались. Звонарев сто раз отмерял, прежде чем отрезать. Умный, присматривающийся. Вот так бы я сказал. Нет, по рабочим мотивам его шлепнуть не могли, это точно. Такие ребята обычно далеко идут, становятся либо политиками, либо бизнесменами. У него была хорошая голова, светлая. Он понимал правила игры. Нет, нет, за работу его убить не могли. Это я точно тебе говорю.
— Тогда почему же?
— Искать нужно, — невозмутимо ответил Демидов, — может, что-то личное. Или совсем другое. Долги какие-нибудь. Все версии проверить нужно. Может, его просто кто-то подставил. А уж на судей, о которых он статью написал, зря валят.
Все словно взбесились. Полное фуфло. Судьи у нас малахольные, им бы дело вовремя и правильно закончить. У них тоже свой план имеется. Я хорошо знаю обоих уволенных судей. Они на такое не способны. Никто из них в жизни бы киллера не нанял. Себе дороже. Бедняг выперли из судей, теперь должны работу искать. А при другом варианте им и вовсе грозила бы «вышка» или пятнадцать лет.
И еще учтите: судей у нас в колониях особенно не любят. Так зачем им рисковать из-за мальчишки? Два солидных, «упакованных» человека — свои квартиры, машины, дачи, любовницы, дети, внуки. Зачем им неприятности? Нет, судьи не могли.
— Тогда кто?
— Пока не знаю. И не мои — это точно. Я бы им за такое дело головы поотрывал. Они четко знают: нельзя нападать на гражданских. И на моих ребят тявкать не позволю — язык оторву напрочь. Они прекрасно обеспечены, многие давно миллионеры. А я ведь если узнаю, что кто-то из них «заказал», так я начну «заказывать», только держись.
— Скажите, полковник, статьи, которые готовил Звонарев, вы смотрели лично?
Визировали перед тем, как они появлялись в газете?
— Конечно, смотрел, — хмыкнул Демидов, — а как же иначе. В нашем деле глаз да глаз нужен.
— Тогда у меня больше нет вопросов, — поднялся Дронго, протягивая полковнику руку, — спасибо вам.
— Заходите, если еще понадобится, — улыбнулся Демидов. — Вы ведь раньше, говорят, трудились по нашему ведомству. И тоже искали порошочек и его несунов.
— Когда это было, — грустно вздохнул Дронго, — в другой жизни. Мы тогда сотрудничали с «Интерполом».
— Наслышан. Хорошо сотрудничали. Говорят, вам даже дырки сделали?
— И не одну, полковник. До свидания.
Он вышел из МУРа, когда часы показывали седьмой час. До назначенного времени оставалось около сорока минут, и он успел заехать домой, переодеться и даже принять душ. Белье, прилипающее к телу, особенно его раздражало. В семь часов вечера он входил в кафе «Флейта», где у него была назначена встреча с подполковником ФСБ Углановым, с которым в последнее время встречался Звонарев.
В зале было уже довольно многолюдно, и Дронго с трудом протиснулся в угол, к заказанному столику. На заранее договоренную с Углановым фамилию. Здесь подполковник ФСБ, очевидно, встречался со своими информаторами. Кафе облюбовала «панкующая» молодежь — торчащие дикобразными иглами волосы всех цветов радуги, оголенные руки и плечи парней и девиц украшала татуировка. Среди танцующих было несколько бритоголовых, несколько одетых в кожаную форму «мотоциклистов», почти все щеголяли в цепях, серьгах, продетых либо в правое ухо, либо в нос. У одной девушки кольцо торчало в оголенном пупке.