Человеческий фактор - Василий Головачев

Темы совещания озвучила сама Ярослава, без помощи секретаря-вифа, одевшаяся для пущего эффекта в официал-мундир высшего сановника Федерации – чёрно-белый, с эполетами и нашивками из драгоценных камней, изображавшими эмблему службы, подчёркивающими статусность ранга и планки наград.

Сначала поговорили о рейде крейсера «Непобедимый» к центру Галактики, на борту которого присутствовал один из заместителей Ярославы по связям с научными институтами и он же доктор ксенологии Кляйман.

Было известно, что корабль останавливался дважды, намереваясь установить контакт с предполагаемой у одной из звёзд Квинтуплета цивилизацией, но был развёрнут, после чего направился непосредственно к центральному звёздному сгущению вокруг чёрной дыры Млечного Пути, где располагались звёзды с цивилизациями Великого Кольца, как с недавних пор стали называть это сообщество галактоидов ксенологи Комкона.

Известие о развороте экспедиции привело в ярость многих собравшихся.

– Что происходит?! – взвился глава погранслужбы Мексики. – Нас уже и туда не пускают?! Что они о себе возомнили, эти арчеры?! Считают себя умнее всех?!

– Вы говорите о них как об учёных, пишущих диссертацию на тему разума, коллеги, – с улыбкой сказала командор Погранслужбы России. – Следует учитывать, что большинство цивилизаций в Галактике – негуманоидные, со своими кодексами поведения, логикой и комплексами. Что касается арчеров, то они, скорее всего, тоже входят в ассоциацию Великого Кольца. Мы даже не знаем, какого рода база у арчеров, биологические они существа или нет.

– Все они нелюди! – тяжело бросил директор погранслужбы Чили. – Я бы вообще ничего у них не просил. А экспедиция в ядро обречена на неудачу.

– Не будьте так пессимистичны, мистер Рамзайн, – поморщился глава пограничников Румолдании. – «Пищевики» и магелланцы тоже не люди в полном смысле этого слова, однако именно они предупредили нас об агрессии Вируса.

– Галактоиды Кольца не откликнутся, вот увидите. А скорее развернут наш космолёт к Солнцу.

– Увидим.

После этого по теме высказалось ещё двадцать чиновников из других стран, всегда и по любому поводу имеющих своё мнение, почему-то совпадающее с мнением американцев, и Ярослава заговорила об усилении контроля границ Солнечной системы.

Здесь выступающих было больше, потому что никто из присутствующих не жаждал быть на острие ситуации в роли спасителей человечества, да и затраты на поддержание императива «капкан» требовались большие, о чём не преминул упомянуть тот же румолданский глава погранслужбы, будто его страна, хотя и участвующая в блоках НЕНАТО и Китайяп, вкладывала в организацию большие финансы. Но Ярослава успела убедиться, что чем меньше государство, тем большим комплексом неполноценности оно страдает. Хотя самые негативные эмоции выплёскивали до сих пор представители Средней Вкраины – части Украины двадцатого века, оставшейся от державы, бесславно закончившей свой неонацистский путь в двадцать первом веке.

Обсуждали тему долго. Поддержали инициативу Комбеза далеко не все совещатели, так как многие не имели права принимать решения без указки глав своих государств. Тем не менее Ярослава осталась довольна диспутом, позволившем ей найти среди руководителей второй по возможностям силы – Федеральной Погранслужбы тех, кто не колеблясь готов был служить Отчизне и человечеству в целом.

Отметила она и чиновников, явно идущих на поводу у врагов цивилизации, судя по их реакции и высказываниям. Впрочем, эти люди являлись настоящими шестёрками у сильных правителей и уважения не вызывали. Не стоило удивляться, что среди них оказались главы погранслужб Балтии, Катарского Халифата, Османского Каганата и Средней Вкраины. Возможно, они и не служили Вирусу напрямую, однако действовали так, что вполне соответствовали поговорке: тому, у кого такие друзья, враги не нужны.

После совещания Ярослава провела ряд личных встреч с теми, кто поддерживал усилия ФСБ и Комбеза по противодействию агентуре Вируса не на словах, а на деле. Среди них был и директор российской погранслужбы Георгий Толоконников, предложивший интересные варианты подключения к мониторингу пространства Солнечной системы наземных радарных комплексов, в том числе – работающих на принципах мгновенной передачи информации.

– Могу переслать вам, командор, – добавил он, перед тем как выйти из консорт-линии связи (беседовали в кабинете Ярославы, хотя Толоконников находился в данный момент в России), – ряд наблюдений за моими коллегами и высокопоставленными деятелями силовых структур, если это, конечно, будет вам интересно.

– Спасибо, Георгий Петрович! – искренне обрадовалась Ярослава. – Ваш материал как нельзя более кстати! Мы пытаемся вычислить главного резидента Знающих, но пока без особого успеха, несмотря на возникшие подозрения.

– Буду рад помочь, – откланялся Толоконников.

Пакет сообщений он выслал буквально через четверть часа, Ярослава даже не успела закончить переговоры с другими начальниками пограничных территорий. С трудом переждав обсуждение планов работы с заместителями, она развернула в виоме электронное письмо Георгия Петровича, пробежала глазами список имён, сопровождаемых подробными характеристиками, и позвонила Воеводину.

Генерал, отстранённый от официального поста руководителя «Сокола», но продолжавший курировать «подпольное» ядро спецотряда внешней контрразведки, появился перед ней в строгом унике «чиновника с категорией».

– Иду на рандеву с Генпрокуратурой, – объяснил он свой наряд в ответ на заинтересованный взгляд Ярославы. – Первый официальный допрос.

– Генпрокуратуры какой? – не поняла она. – Союза Наций, Евросоюза?

– Нет, российской, господин Будрис передал моё дело в Москву.

– Как мило с его стороны! Вернее, очень странно.

– Меня это тоже озадачило. Вы знаете кого-нибудь в эшелонах родной прокуратуры?

Ярослава задумалась.

– Если честно, почти никого. Наш генеральный, по отзывам, фигура скользкая, вроде бы нигде и не замечен на интересующем нас уровне, но в стране его структура не пользуется авторитетом. Всплывали дела с прокурорами, занимающимися криминальным бизнесом, но он их всех увёл от уголовного преследования.

– Нелестная характеристика.

– Что имеем. Вспомнила: у Дербенёва, бывшего начальника Руслана…

– Это СПАС-контора?

– Российское отделение, Центроспас, так вот брат Дербенёва работает заместителем генпрокурора по закрытой тематике.

– Что это такое – закрытая тематика?

– Обмен секретными данными с другими земными прокуратурами и ведомствами, курирование особо важных следствий и тому подобное.

– Я его не знаю.

– Попробую связаться. Помощь нужна? А то уже были прецеденты, когда меня вязали прямо в кабинетах начальников, используя нанокиллы.

– У меня хороший «вшинник», – улыбнулся Воеводин. – И я не один, со мной Андрюша Плетнёв. Я вам нужен?

– Толоконников прислал мне материал по высшим чиновникам, его структура занималась наблюдениями чуть ли не за всеми членами Комбеза, СОН и Погранслужбы.

– Зачем его структуре заниматься слежкой?

– Я не стала интересоваться, хотя вы правы, это не его епархия, и тем не менее сведения архилюбопытные. В списке подозрительных лиц находятся все те, кто и нам кажется подозрительным, а на первом месте…

– Тайжаб Эрдоганоглу.

– Нет, Степан Фомич, жена Будриса.

Воеводин помолчал.

– Надо срочно брать её в разработку.

– Как прикажете, генерал. На второй позиции сам Будрис, на третьей – Эрдоганоглу. Потом Гицгер, Абд эль Бай, Даймон Сорос и так далее.

– Хорошо, я понял, давайте встретимся вечером, обсудим детали… – Воеводин наметил улыбку. – Если меня не посадят.

– Пусть попробуют! – Ярослава выключила связь и какое-то время вспоминала всё, что было связано у Руслана с его прежним начальством. Потом начала звонить в Центроспас, главное здание которого располагалось под Рязанью, на берегу Оки.

Бывшего начальника Руслана Вадима Дербенёва удалось найти без проблем. Статус Ярославы позволял ей делать запросы и в Комбез, и в администрацию СОН, не считая структур рангом ниже.

– Да, мой брат действительно работает в Генпрокуратуре, – сказал Дербенёв после обмена приветствиями в ответ на вопрос Ярославы. – Чем могу быть полезен, командор?

– Мой муж Руслан работал с вами…

– Руслан, Горюнов?

– Моя нынешняя фамилия – результат обстоятельств.

– Понятно. Да, конечно, помню Руслана, способный молодой человек, мне жаль, что он ушёл от нас. Надеюсь, у него всё сложилось хорошо?

– Более или менее, о вас он вспоминает с теплотой.

– Спасибо. Чем могу быть полезен? – повторил вопрос Дербенёв.