Приключения Каспера Берната в Польше и других странах - Зинаида Шишова

- Вы спросили, верю ли я калабрийцу? Да, я ему верю... - И только брови его высокопреосвященства чуть дрогнули. - Он именно и сообщил нам о письме магистра... Ему удалось выкрасть или выкупить это письмо из султанской канцелярии... не безвозмездно, конечно... За письмо ему заплачено три тысячи дукатов. Вторые три тысячи привезете ему вы в обмен на этот важный документ. Из Венеции уже прибыл матрос и доложил мне от имени капитана, что судно, на котором вы отправитесь в Константинополь, готово к отплытию.

Откинувшись на спинку кресла, кардинал снова с минуту помолчал.

- Калабриец тоже дал мне знать, что дожидается моего гонца и денег. Но долго ждать он не будет: это же письмо он может продать Тевтонскому ордену. Тот за деньгами не постоит...

Каспер, тяжело вздохнув, покачал головой.

- Так понимаете ли вы, - спросил кардинал строго, - что произошло бы, если бы по вине вашей польской драчливости наш гонец не прибыл вовремя? Боцман Конопка в Риме, - добавил Мадзини негромко.

Каспер привскочил было с места, хотел что-то сказать, но, остановленный жестом кардинала, промолчал.

- Приучитесь управлять не только своими чувствами, но и своим лицом, своими движениями, не выдавайте без надобности своих мыслей, - сказал Мадзини. - Боцман Конопка в Риме, и даже здесь, в моем доме. Так вот, при встрече с ним вы не должны выказывать какие-нибудь чувства сверх тех, что положены молодому человеку, интересующемуся мореплаванием, при встрече с заслуженным моряком. Вы видитесь с ним в первый раз в жизни, запомните это хорошо! Зовут его Густав Кнебель... Вот, мой молодой друг, - сказал кардинал уже со своей обычной веселой улыбкой, - вы натворили такого, что мне придется перед отъездом дать вам отпущение грехов... Однако, - Мадзини снова сделался серьезным, - однако подлинная тяжесть совершенного станет для вас еще явственнее, когда вы увидите человека, с которым вам предстоит проделать путь в Константинополь. Введите Паоло Ротту, - отдал кардинал приказание слуге.

Через некоторое время дверь библиотеки распахнулась, пропуская высокого, широкоплечего человека, одетого с грубым франтовством.

- Это матрос Паоло Ротта, - представил его кардинал, - шурин Зорзио Зитто, капитана "Санта Лючии", на которой вы отправитесь в Константинополь. Капитан Зитто - мой дальний родственник и близкий друг, славный мореходец, объездивший все известные в христианском мире страны... Ротта также слывет в Венеции бравым матросом... А это вот Каспер Бернат. Разглядите хорошенько друг друга и утешьтесь: пожалуй, вы оба одинаково пострадали в драке!

Сейчас на Ротте был красивый бархатный камзол, штаны с буфами, шелковые чулки и туфли, однако Каспер узнал матроса, как только тот вошел. Надо только признать, что там, у трактира, он выглядел живописнее и красивее.

Не поднимая глаз, Каспер несколько раз прочитал про себя молитву. Он принялся за "Ave Maria" уже в пятый раз, когда кардинал предложил:

- Подайте же друг другу руки, Паоло Ротта и Каспер Бернат! Паоло, слушай внимательно: этот молодой поляк приехал из своей далекой страны, чтобы под начальством капитана Зитто усовершенствоваться в морском деле. Вам предстоит долго плавать вместе, прошу же любить друг друга и жаловать!

- Ваше высокопреосвященство, - отозвался Ротта, - я простой и грубый человек, может, и говорю я не так, как надо, но каждый на моем месте ответил бы вам то же: как могу я любить и жаловать человека, который меня оскорбил. Такая обида смывается только кровью!

- Погляди-ка на него, Паоло, - возразил Мадзини терпеливо, - синяков и у этого малого предостаточно, но он же не обвиняет тебя в оскорблении и не жаждет твоей крови...

- Пусть простит меня его преосвященство, на то и драка, чтобы после нее оставались синяки. Но он меня оскорбил, он нанес мне пощечину!

- Так ли это, Каспер Бернат? - спросил кардинал, подавая студенту какие-то знаки. - Вы намеренно ударили его по лицу?

- Да, ваше высокопреосвященство, - ответил юноша, опуская голову. - Он при мне оскорбил девушку и получил в наказание пощечину.

- И добро бы он вступился за свою сестру или невесту! А то оскорбил меня из-за какой-то первой встречной смазливой девчонки!

Каспер заметил, как хозяин его с облегчением выпрямился в кресле.

- Паоло, - произнес кардинал, - ты немедленно возьмешь свои слова обратно! Девушка, за которую вступился твой будущий товарищ, не первая встречная, а синьорина из нашего дома, из палаццо Мадзини!

Ротта посмотрел на кардинала и с сомнением покачал головой. Он не поверил его высокопреосвященству.

Мадзини позвонил и велел слуге пригласить в библиотеку синьору Беатриче и Марчеллу.

Девушки вошли, обнявшись. Марчелла вздрогнула, узнав своего обидчика, но промолчала. Молчала и Беатриче.

- Узнаешь девушку? - спросил кардинал. - Ну вот, в другой раз в чужом городе веди себя осмотрительнее. А теперь, молодые люди, пожмите друг другу руки, а вы, синьорины, можете вернуться к своим домашним делам.

- Как будет угодно вашему высокопреосвященству, - пробормотал Ротта покорно. Однако взгляд, которым он наградил Каспера, обмениваясь с ним рукопожатием, был далеко не дружелюбным.

Заметил это, очевидно, и Мадзини.

Он отдернул тяжелый красный занавес. В алькове за ним Каспер разглядел мраморное изваяние святой девы.

- Помолимся вместе, дети мои, - сказал кардинал, опускаясь на колени.

Прочитав молитву и склонившись в земном поклоне, все трое поднялись с колен.

- Паоло, - обратился к матросу Мадзини, - поклянись перед святой девой, матерью господа нашего, что ты не станешь замышлять ничего дурного против жизни Каспера Берната! И вы, Каспер Бернат, дайте перед статуей святой девы клятву, что забудете ссору и по-дружески будете относиться к Паоло Ротте.

Каспер охотно, без колебаний выполнил волю кардинала.

Матросу же приказание Мадзини было явно не по душе. Но, осеняя себя крестным знамением и подняв для клятвы два пальца кверху, Паоло Рстта покорно повторил вслед за его высокопреосвященством:

- "Клянусь перед лицом святой девы, покровительницы моряков, почитать жизнь синьора Каспера Берната священной и неприкосновенной, и да поразит меня рука господня, если я преступлю эту святую клятву!"

- Аминь, - произнес кардинал. Обняв за плечи молодых людей, он проследовал с ними до своего кабинета. Здесь за стаканами драгоценного лакрима кристи* они продолжили беседу.

______________ * Лакрима кристи (слезы Христовы) - сорт дорогого итальянского вина.

- Я рад, - говорил хозяин дома, - что мечта синьора Каспера наконец сбудется: под руководством такого опытного капитана, как Зорзио Зитто, юноша по пути в Константинополь несомненно продвинется вперед в освоении морского дела. Не правда ли, Паоло? А знаешь ли ты, что деверь твой подыскал для "Санта Лючии" отличного боцмана, очень заслуженного человека... Он плавал на судах Ганзейского союза по северным морям, но знает хорошо и Средиземное море, и Адриатику. Боцман Густав Кнебель, я думаю, придется вашей команде по душе.

Лицо матроса сохраняло мрачное и суровое выражение.

- А не из немцев ли он, ваше высокопреосвященство? - спросил Ротта и на утвердительный ответ кардинала с сомнением покачал головой: - Плавал я, правда, под командованием немца, плавал и с англичанином-капитаном, и с испанцем... Но капитану ведь не приходится говорить с матросами. Отдаст приказ шкиперу, тот - боцману, а уж боцман ближе всего к матросу... - Паоло Ротта снова покачал головой. - Какая же команда станет слушаться боцмана-немца, если он примется коверкать наш красивый итальянский язык?

- Насколько мне помнится, - возразил кардинал, - в команде вашей не так уже много итальянцев. Я знаю, как намучался бедный Зорзио после холеры 1500 года, когда ему пришлось брать кого попало... Но это очень хорошо, Паоло, что ты заботишься о своих товарищах.

Оказалось, однако, что матрос больше заботится о самом себе.

- Бианка еще в прошлом году говорила, что Зорзио возьмет меня на каравеллу боцманом, - проворчал он. - А теперь, видите ли, немцы да поляки больше пришлись ему по душе. И, главное, как ты будешь говорить с этим немцем, порка мадонна!*

______________ * Итальянское ругательство.

Ругательство сорвалось с уст матроса против его воли, и Ротта, извинившись перед его высокопреосвященством, тут же перекрестил рот.

- Капитан Зитто не меньше твоего заботится о порядке на корабле, сказал кардинал, начиная, как видно, терять терпение. - Боцман Густав Кнебель служил на многих кораблях, плавал в разные страны и объясняется на разных языках. Не поручусь, что он сможет по-итальянски завести разговор о любви, но скомандовать "наверх" или "убирай паруса" он безусловно сможет.

Много часов спустя, оставшись наедине с Вуйком, Каспер убедился, насколько прав был Мадзини. Командовал по-итальянски боцман отлично и, к удивлению юноши, итальянские слова произносил чище, чем Каспер.