Ледяной Принц (ЛП) - Мартино Максим М.

Волшебно. Даже с теми ужасами, которые я пережила, было что-то особенное в возвращении, особенно в это время года. Несколько любопытных взглядов были направлены на Калема и Айки, но никто не осмелился спросить. Пройдя через открытые арки на главный этаж замка, мы завернули за угол и поднялись по первой лестнице из слоновой кости.

— Каори живёт на втором этаже.

Гейдж поднялся по ступенькам, и мы остановились в фойе.

То же самое было и с Винном. Целый этаж был отведён ему. Я вытянула шею, словно могла заглянуть через потолок. Предложат ли они мне эти апартаменты, если я вступлю в Совет? Желчь скисла у меня на языке. Должны же быть другие этажи, другие свободные места. Мне и в голову не пришло считать их.

Лёгкие шаги зазвучали по гладким плитам, и в проёме ближайшей арки появилась Каори. Её гладкие чёрные волосы блестели в лучах утреннего солнца, на ней было белое шармезовое платье. Золотое шитьё обрамляло V-образный вырез, огибая ключицы, и филигранными узорами стекало по груди. Бархатистая и красная, внутренняя сторона её воротника закручивалась к подбородку, а рукава плотно облегали стройные плечи. Она была неземной.

Взгляд её тёмных глаз скользнул по нам и остановился на Калеме. Ахнув, она махнула рукой через плечо и отступила в ту сторону, открывая проход, из которого она вышла.

— Сюда.

Мы последовали за развевающимся шлейфом её платья в официальную гостиную. Бледно-голубые кресла окружали низкий кофейный столик орехового дерева, а шезлонг с подушками цвета индиго располагался между двумя двойными стеклянными дверями, распахнутыми навстречу водопаду. Она подвела нас к шезлонгу, и Айки положил Калема на кремовые подушки. Как только его голова коснулась подушки, с потоком света розового дерева я отправила Айки обратно в царство тварей.

— Когда это случилось?

Каори опустилась на пол рядом с Калемом и положила нежную руку ему на лоб.

— Вчера.

Я обхватила пальцами свой бестиарий и прикусила внутреннюю сторону щеки.

Тяжёлый взгляд Гейджа метался между нами.

— С ним всё будет в порядке. Верно?

— Ещё не поздно.

Каори пальцами расчесала волосы Калема, расправляя их по обе стороны лица. Если бы не блестящие капли пота на загорелой коже, он казался бы почти умиротворённым.

— Я должен сообщить Язмин, что мы здесь. Она захочет узнать о твоём решении, Лина.

Гейдж вздёрнул подбородок в знак прощания и, повернувшись, вышел из комнаты, не оглядываясь.

Каори пригвоздила меня любопытным взглядом.

— Решение?

Я опустилась на колени, и холод камня просочился сквозь мои штаны.

— О вступлении в Совет, — я бесцельно провела руками по икрам Калема. — Мне нужна информация.

— Какого рода информация?

Сказать или не сказать? Этот острый взгляд. Он напомнил мне, как Нок оценивал людей. Я ведь могу ей доверять, правда? Она знала о клятве, но, возможно, рассказать ей о моих подозрениях относительно Рэйвен было не самой лучшей идеей. Скорее всего, они были друзьями. Доверенными лицами. Если я хотела встретиться с Рэйвен, мне нужно было застать её врасплох, а не дать ей время подготовить историю.

Я сплела пальцы вместе.

— Мне нужно найти тварь, которая поможет мне снять клятву Нока. Ему становится всё хуже.

Взгляд Каори вернулся к Калему, как и её рука.

— Кто-нибудь здоров в том месте?

Я горько рассмеялась.

— Физически? Конечно. Я думаю, что мы все умственно и эмоционально немного ранены в той или иной степени.

Она кивнула.

— Это кормит его зверя. Хаос. Он должен остаться со мной на некоторое время. Я научу его держать под контролем свои эмоции, — что-то тёмное промелькнуло на её лице, и она выгнула одну бровь, — и когда дать им волю.

Мой пульс участился.

— Это звучит не совсем… здорово.

Она слабо улыбнулась, и кончики её клыков, казалось, заострились.

— Поверь мне, это полезно для таких, как мы. Я не предлагаю дать возможность зверю поглотить его, просто научу его направлять энергию таким образом, чтобы сохранить разум нетронутым.

Я сжала челюсти. Это всё моя вина.

— Как скажешь.

— Лина.

Каори сжала мою руку. Её сапфировая эмблема сверкнула на свету, привлекая моё внимание к сети ртутных вен, пульсирующих на запястье.

— Да?

— Знаешь, ты отчасти виновата в этом.

Чёрные точки вспыхнули в моём боковом зрении, и внезапный ожог слёз сделал мой мир размытым. Она высказала это вслух… Как выразить словами чувство вины, которое я уже чувствовала…

— Я знаю.

— Нет, — она покачала головой, возвращая моё внимание к ней. — Он сражался за тебя и своего брата. Он принял этот риск. Я имею в виду, что ты не в состоянии двигаться дальше, ты не прощаешь себя за то, что случилось… Как ты думаешь, что он чувствует, когда ты даже не можешь на него смотреть? Во всяком случае, не так, как раньше. Не так, как ему нужно. Он — зверь, потому что ты таковым его видишь.

У меня перехватило горло.

— Как…

— Со мной было то же самое, — она сглотнула, глядя куда-то вдаль, переживая какое-то воспоминание, которое я не могла видеть. — Калем и я, мы теперь другие, но мы всё ещё мы. Нам не нужно, чтобы кто-то напоминал нам о том, что произошло или, чем мы пожертвовали, чтобы оказаться в нынешнем положении.

Слёзы потекли по моим щекам, и я вытерла их тыльной стороной ладони.

— Я не могу смотреть на него, не вспоминая, как он умер. Как я приложила к этому руку.

Каори встала и протянула мне руку.

— Он сделал выбор, Лина. Уважай это.

Я приняла её руку, позволив её словам занять место в моём сознании. Они оседали, как крошечные гири, подавляя сомнения, страх и чувство вины. Я не могла стоять и ждать, пока Калем расколется. Не могла наказать себя за то, что уже произошло. Почему было так трудно предположить, что Калем простит меня за то, что я приказала Ониксу атаковать? Он уже это сделал. Вероятно давно, и он сказал бы это мне в лицо тысячу раз, если бы это было необходимо. Мне просто нужно было простить себя и отпустить.

— Спасибо, Каори, — я вздохнула и вытерла слёзы.

— Не за что. А теперь, почему бы тебе не пойти и не найти Язмин и Гейджа? Похоже, у тебя есть предложение, которое ты должна принять. Когда Калем проснётся, я буду здесь.

Она позвала служанку из вестибюля и быстро распорядилась, чтобы ей принесли чай с мёдом, мятой и ещё какой-то травой, которую я не узнала. Глаза её загорелись, и она одарила меня мягкой улыбкой.

— С ним всё будет в порядке. Иди.

— Позаботься о нём.

Повернувшись на каблуках, я вышла из комнаты Каори и направилась к лестнице. Может быть, это было просто осознание того, что Каори имела дело с этим раньше, или, может быть, это было, наконец, принятие того, что произошло, но лёгкость вторглась в мою грудь и захватила сердце. Если у Калема была надежда, то и у Нока тоже. Я найду способ. Я защищу их всех.

Пересекая двор и направляясь к главной части замка, я свернула направо в коридор, который вёл в открытый тронный зал. Усеянные каплевидными кристаллами и увешанные листьями, тяжёлые ветви деревьев сплелись вместе, образуя импровизированный потолок. Солнечные лучи пробивались сквозь небольшие отверстия и заливали мраморную плиту пятнистым светом.

Один луч упал прямо на статую Окнолога и Селесты, расположенными сразу за тронами Совета. Камень мерцал на свету, и мой взгляд блуждал сверху вниз, оценивая мастерство мастера. Даже древние символы, выгравированные на стене рядом с ними, подробно описывающие древнее пророчество Заклинателей, казалось, пульсировали силой.

Язмин сидела на троне, её густые платиновые волосы были заплетены в косу рыбьим хвостом, и пряди обрамляли её лицо. На ней было цветное шифоновое платье цвета яичной скорлупы с нежно-розовыми цветами, вышитыми на ткани. Уткнувшись лицом в горсть пергаментов, она не заметила моего появления.

Я прочистила горло.

— Надеюсь, я не помешала.

Она удивленно подняла глаза, потом улыбнулась.