На мопедах по Африке - Вольфганг Шрадер

И все же, несмотря на заметную европеизацию Египта, он был и остается страной, где по-прежнему господствует ислам. Влияние Корана и весьма многочисленного духовенства заметно сказывается на всей жизни Египта и до какой-то степени определяет его дальнейшее развитие. Похоже, однако, что правительство нашло удачное решение этого вопроса. Государство и религия не противопоставляются, а, наоборот, как бы дополняют друг друга. Так, хотя гражданское право целиком подчинено духовенству, постоянное влияние прогрессивного Министерства вакуфов [17] позволило победить старые религиозные устои и пережитки вроде многоженства и исключения женщин из общественной жизни страны. Это вызвало заметные социальные перемены в среде ультраконсервативного, фанатично верующего сельского населения Верхнего Египта.

В Египте множество религиозных групп, классов и классовых прослоек. Здесь можно встретить реакционного феодала-помещика и передового государственного деятеля, либерального купца и широкообразованного ученого, отсталого феллаха и организованного рабочего. Каждого из них легко узнать даже по одежде. Пожилые мужчины низших классов все еще предпочитают традиционную галабию, а женщины — черное покрывало, из-под которого видны лишь лицо, кисти рук и ступни. Представители средних классов, напротив, подчеркивают свою приверженность европейскому образу жизни. Платья из яркого набивного ситца на девушках, темные, просто сшитые — на пожилых женщинах и повседневные европейские костюмы на мужчинах встречаются чаще всего, они задают тон на улицах Каира. Этим здесь как бы показывают, что идут в ногу со временем. Одним словом, одежда египтянина определяет не столько его материальное положение, сколько политические и религиозные убеждения.

Наиболее отчетливо проявляется это у представителей крупной буржуазии. Деловые люди и высшие чиновники следуют новейшей моде, их жены сочетают свою восточную прелесть с парижским шиком, но лица духовного звания, сельская знать и профессора староисламского университета не расстаются с дорогими, богато украшенными национальными одеждами.

За последние десятилетия тут появился, однако, еще один вид одежды, все больше и больше определяющий облик улиц предместья. Это синие спецовки молодого рабочего класса Египта.

В гостях у наших юных земляков

Наша программа и на этот раз весьма обширна. Интервью для печати, генеральный осмотр машин — без этого нельзя обойтись — и, наконец, новые попытки уменьшить груз. Путешествие по Африке требует основательной подготовки. И так как мы находимся на Востоке, такая подготовка продлится, видимо, три, а то и четыре недели.

Цены в отелях нам давно знакомы. Не всюду, конечно, так дорого, как в отеле «Нил-Хилтон», где номер на двоих стоит 60 марок в сутки, но дешевле чем за 15 марок мы ничего не достанем. Каир — столица, и здесь всегда полным-полно богатых туристов.

Первый наш визит — в представительство ГДР на Шариа Азиз Осман. В приемной торгового советника мы осторожно намекаем на то, что ночевать нам негде. Это вызывает сочувственную и вместе с тем лукавую улыбку.

— Разумеется, пока вы здесь, вы наши гости. Кое-что уже сделано. Мы слышали о вас, когда вы были еще в Дамаске и Бейруте. Правда, свободного служебного помещения у нас нет, но — тут улыбка становится еще более лукавой — в нашей школе, точнее, в нашем детском саду, есть комната, и там вас ждут походные кровати.

Здесь, как, впрочем, и всюду в наших представительствах, нам во всем пошли навстречу, оказывая энергичную помощь, будь то подготовка запаса медикаментов, установление контактов с местными газетами и агентствами или получение визы для въезда в другую страну.

Наше новое местожительство расположено в тихом переулке в районе Замалек. Вокруг разбросаны аккуратные, окрашенные в белый или желтый цвет виллы, которые окружены парками или садами. На клумбах — яркие тропические цветы во всем расточительном многообразии своих форм. Индийские декоративные пальмы с седовато-белым гладким стволом и акации отбрасывают густую тень, которая желанна здесь даже в октябре. За кустарниками — дома. В большинстве своем это одноэтажные строения с балконами, которые зачастую бывают больше, чем комнаты. Когда с Нила дует прохладный ветер, сады на крыше манят к вечерней беседе.

Здесь размещаются дипломатические представительства разных стран. Дорога ведет нас мимо консульств Бирмы и Индии, Кореи и Японии.

Один из таких особняков — владение педагогов. Весь день нас оглушает веселый шум самых юных представителей нашей страны. Они качаются на качелях, пекут песочные пироги и строят песочные крепости. Этажом выше — классные комнаты с партами и досками. Одна из этих комнат отдана в наше распоряжение. На столах лежат карты и проспекты, информационные бюллетени египетского автоклуба и анкеты разных консульств. Мы еще раз правим статьи для газет, своих и болгарских. А еще нам предстоит упаковать пакеты с проявленными пленками, чтобы следующим самолетом отослать их на родину. Вечера проводим в гостях у сотрудников нашего представительства, гуляем при луне вдоль Нила, прослушиваем пластинки или играем в чисто мужскую игру — скат.

— Ну, как вам нравится ваша новая квартира?

— Она отличная, только стулья и столы несколько маловаты.

В 15 километрах от города по дороге к пирамидам находится киногородок ОАР. Здесь повсюду, во дворах и залах, стоят ящики с фирменным знаком ДЕФА. Руководитель строительства (он тоже из ГДР) ведет нас через лабиринт строящихся, наполовину готовых или уже действующих студий. Копировальные машины, синхронизационные столы, съемочные камеры — большая часть оборудования студии — все это сделано на заводах нашей страны. На открытой площадке проводятся натуральные съемки. Египетский документальный фильм пока еще молод, отснято всего около дюжины лент. Его крестные — наши эксперты.

Земляков мы встречали и на строительстве нового телецентра в Каире. Египетские техники и сценаристы в порядке обмена опытом находятся сейчас в Адлерсхофе. Они знакомятся с нашим оборудованием и нашими методами работы. Во время одного интервью мы осматриваем новый павильон у Нила, выше моста, около университета.

Мистер Хасбини — руководитель телевизионного центра — приглашает нас выступить перед египетскими телезрителями и рассказать о поездке. В глубине телестудии поставлены мопеды, в том виде, в каком они оказались, пройдя 20 тысяч километров. Сзади находится кулиса со стилизованной дрезиной. Почти сто лет прогресса отделяют эти мопеды, наших надежных попутчиков в поездке по трем континентам, от первых велосипедов с деревянными ободами, на которых ездили, отталкиваясь ногами от земли. Однако экскурсами в прошлое заниматься некогда. Прожектора уже зажглись, и к нам приближаются три съемочные камеры. На тысячах египетских экранов появляются наши машины. Госпожа Мусса — диктор и переводчица — представляет нас и просит сделать краткое сообщение. Далее следует все как обычно: вопрос, ответ, перевод; вопрос, ответ, перевод. Мы объясняем цель и смысл поездки, которая даже для Египта — страны, привыкшей к путешественникам, — является более чем необычной. Рассказываем о наших приключениях на Балканах и в Турции, о том, как впервые в истории пересекли на мопедах Сирийскую пустыню по дороге в Пальмиру и Багдад. Не замечаем, как летит время. Нам добавили еще пять минут. Однако большая стрелка часов на режиссерском пульте уже восемь раз пересекает минутную черту, а руководитель передачи все еще ободряюще кивает нам головой.