На мопедах по Африке - Вольфганг Шрадер

Время идет быстро. Второй день путешествия подходит к концу. Перед носом корабля играют два дельфина. Их гибкие тела прорезают водную гладь. Красный сверкающий шар солнца опускается в море. На следующее утро мы должны прибыть в Александрию.

Всю ночь не находим себе покоя. Мы стоим у поручней и смотрим на юг, где вот-вот должны показаться первые огни Африки. Корабль спокойно идет своим курсом, оставляя позади широкий фосфоресцирующий след.

Около трех часов утра вдали появляются первые огоньки. Как подушка, затканная мерцающим жемчугом, светится в глубокой темноте ночи приближающаяся Александрия.

Несколькими часами позже лоцман проводит наш корабль сквозь скопления грузовых пароходов, барж и лодок, и мы сразу же погружаемся в деловую и шумную атмосферу порта. Не успел еще «Теодор Кернер» как следует пришвартоваться у стенки набережной, как его уже осадила толпа продавцов почтовых открыток, усердно расхваливающих свой товар.

Наш пароход доставил много разнообразных грузов. В длинном ряду стоят упряжки лошадей и мулов в ожидании, пока будут перегружены ящики с машинами, велосипедами и культтоварами. Александрия — один из самых крупных и значительных портов Леванта, но и по сей день большинство товаров выгружается здесь чуть ли не древним способом. Лишь у восточного причала поднимается в небо стальной скелет разгрузочного угольного моста — признак начинающейся механизации и вместе с тем символ активных торговых отношений между Объединенной Арабской Республикой и Германской Демократической Республикой: мост построен на заводе имени Кирова в Лейпциге.

В последнюю очередь корабельная стрела перенесла с корабля на землю очень ценный для нас «товар» — наши мопеды. Рюдигер захлестнул их тросом, а Вольфганг, стоя уже на африканском континенте, готовился принять мопеды на земле. Когда груз был поднят и поплыл над поручнями, Вольфганг вдруг закричал. Уж не развязался ли трос? Все с ужасом посмотрели на подъемник крана. Если мопед грохнется с высоты 10 метров на асфальт, его уже бесполезно будет ремонтировать — нам придется покупать новый. Но ничего не случилось. Подъемник был задержан лишь для того, чтобы четыре фотоаппарата смогли увековечить парящие над Африкой машины.

Последующие два часа мы поглощены одним из главных занятий в нашем путешествии — заполнением анкет. Таможня посылает нас в иностранный отдел полиции, оттуда мы возвращаемся назад в таможню, затем идем к портовому начальству и, наконец, в санитарный отдел. И всюду новые вопросы и новые протоколы. Папка в наших руках распухла от бумаг.

Но вот на паспорт со стуком опускается печать. По непонятной причине нам приходится лезть в карман за деньгами: одно из портовых учреждений требует плату за свои формуляры, притом гораздо большую, чем стуит бумага, на которой они отпечатаны. Наконец все препятствия остались позади, и наше путешествие по Африке начинается.

Верхом на Бисмарке за 15 пиастров

Едва за нами закрываются ворота гавани, как нас опять задерживают. Навстречу бросается какой-то араб и начинает что-то энергично объяснять, отчаянно жестикулируя. Неужели мы допустили какую-нибудь оплошность или нарушили обычаи страны? Отнюдь нет. Повторяется та же сцена, что и в иорданской пограничной деревне, только на сей раз нам хотят всучить небольшого кожаного верблюда: «Подарок для ваших детей в Германии».

Александрию проезжаем быстро. Прямая, как шнур, асфальтированная дорога ведет через дельту Нила к Каиру. Честно говоря, мы представляли себе Африку несколько иной. Сочные зеленые луга, легкий туман над землей и множество современных автомобилей скорее напоминают Европу. Только у людей, что стоят перед глинобитными хижинами, темная кожа, куда более темная, чем у арабов в Малой Азии. Нубийская кровь дает себя знать. Ведь женщины из Нубии издавна пополняли гаремы пашей и беев. Их темные крепкие фигуры и поныне часто видишь на улицах египетских городов. Развитые, ловкие и проворные нубийцы были излюбленными рабами при дворах местной знати. Сегодня они работают шоферами, клерками или стюардами.

Мы проезжаем мимо многочисленных рукавов и каналов Нила. Лениво текут к морю коричневые воды. По поверхности снуют фелюги — лодки с остроконечными парусами. Вверх по течению бурлаки тащат на длинных канатах баржи. Дорогу то и дело пересекают небольшие каналы и речки — составные части большой оросительной системы, обводняющей более 20 тысяч квадратных километров земли. Вся дельта Нила представляет собой в любое время года плодоносный цветущий сад. И не успели мы проехать несколько километров, как поняли значение этой реки для Египта. Уже в нескольких стах метрах к западу от нее начинается пустыня.

От Александрии до Каира — 220 километров. Но лишь на последнем этапе пути до нашего сознания доходит, что мы действительно на африканском континенте: в мареве нильской долины вырисовываются пирамиды Гизы исторический памятник власти фараонов и богатства древнего Египта.

Описать пирамиды пытались многие. И большинству это не удалось. Надо побывать в Гизе, чтобы представить себе грандиозные сооружения древнего мира, надо постоять у подножия пирамиды Хеопса, чтобы вобрать в себя впечатления от гигантских могильников. Потрясенные, смотрим мы на многотонные каменные плиты, которые были доставлены сюда из далеких каменоломен с того берега Нила.

Большого значения в истории страны пирамиды, однако, не имели. Как ни огромны, как ни монументальны эти свидетели прошлых династий, принильским крестьянам-феллахам они ничего не дали. Новое пришло сюда лишь с революцией 1952 года, с проектом Асуанской плотины. Люди впервые задумались над тем, чтобы улучшить жизнь простых тружеников. Энергия, которую даст эта плотина, отодвинет далеко в прошлое каторжную работу у водяного колеса или у колодца.

Между тем нас замечают драгоманы. Они дают напрокат своих разукрашенных верблюдов для верховой прогулки вокруг пирамид. Мы подвергаемся яростным атакам гидов, наездников и переводчиков, которые полны решимости «сделать свой бизнес на туристах». В потоке слов слышны и немецкие фразы: «15 пиастров за поездку вокруг пирамид верхом на верблюде. Его зовут Бисмарк!» Для англичанина этот же верблюд будет называться «Черчилль», для американца — «Рузвельт». Все — для туристов. Так или иначе, но сегодня уже слишком поздно. Пирамиды мы осмотрим потом, когда у нас будет достаточно времени, чтобы обойти гробницы, и достаточно света, чтобы их сфотографировать. А сейчас остается лишь сесть на мопеды и ехать в Каир.

Подобно двум маленьким хрупким челнокам, ныряют наши машины в водоворот уличного движения большого города. И вот их уже вертит и несет к неведомой цели. В ярком смешении различных марок автомобилей не часто заметишь наш «Вартбург». Что же касается мопедов, то здесь преобладает «Симсон».