Сад Вия - Наталья Способина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ирида исчезла, и Ева теперь понятия не имела, что делать. Ей сказали войти, чтобы болотный светлячок не сожрал электронику, но ни пройти, ни присесть не предложили. Да что там, с ней даже не поздоровались. Только заметили, что здравствовать тут не желают. Теперь было понятно, что так рассмешило в этой фразе Вия. Вот только намек про «дело привычки» Еве не понравился. Не собиралась она привыкать.
Мужчина был довольно высоким, – впрочем, по сравнению с Евой высокими выглядели примерно все люди старше двенадцати лет. На вид он был вполне живым: не бледным, не страшным. Светлые кудрявые волосы, вполне приятное лицо, насколько она успела разглядеть, пока он не отвернулся. Одет он был в темные штаны и свободную светлую рубаху. На голове на кожаном обруче крепился какой-то светящийся прибор.
Поскольку на Еву хозяин этого места внимания не обращал, она принялась разглядывать помещение. Здесь царил чудовищный беспорядок. Прямо как на полках и столе Ильи в их общей комнате. Ева с самого детства удивлялась тому, что брат мог в считаные секунды найти в своем бардаке все, что ему было нужно. Вот и мужчина, кажется, не считал, что на рабочем месте все должно быть аккуратно разложено и пронумеровано. Что-то пробормотав себе под нос, он приподнял толстенную книгу и вытащил из-под нее смятый лист.
– Ага, – сказал он, взглянув на написанное. – Что и требовалось доказать.
После этого он взмахнул рукой над столом, поверхность которого тут же стала зеркальной. Ева увидела, что по зеркалу движутся какие-то фигуры.
– Ну а со звуком что опять? – спросил мужчина у стола.
Тот, к счастью, не ответил. Иначе бы Ева точно убежала куда глаза глядят: к разумным предметам она была пока не готова.
– Не хочешь, значит? Ну ладно, будем работать дальше.
Он еще раз взмахнул рукой, и картинка исчезла.
– Защитное колдовство по принципу камер наблюдения, – неожиданно пояснил мужчина, повернувшись к Еве. – Хочу, чтобы оно еще и звук передавало. Но оно пока не хочет.
Он вздохнул и указал рукой на деревянный стул, на котором лежали смятые листы бумаги и стояла глиняная миска с чем-то черным.
– Присаживайся. На пол все там сбрось.
– Спасибо, – отмерла Ева, осторожно переставила миску на пол, смахнула туда же бумагу и присела на краешек стула.
– Меня зовут Ева, – сказала она.
– А вот это ты зря, ребенок, – покачал головой мужчина. – Запомни, в Тридевятом царстве имя – это не просто имя. Вот смотри.
Он щелкнул пальцами, и откуда-то раздался Евин голос: «Меня зовут Ева». А потом еще и еще. Вскоре все помещение наполнилось гулом, в котором рефреном повторялось «Ева-Ева-Ева».
– Видишь? Теперь каждая букашка знает твое имя. Тебя могут призвать, заколдовать, уничтожить. Я, кстати, Глеб, – совершенно нелогично закончил он.
– А вас не могут призвать и заколдовать? – спросила Ева и добавила: – Очень приятно.
– А меня уже незачем неволить. Я стал частью мира и нашел здесь свое место.
– Вы из нашего мира, да?
Глеб кивнул. Казалось немного странным называть взрослого мужчину просто по имени. Ему было лет сорок, наверное.
– А вы давно здесь?
– Вот уж не знаю. Не считал.
Он принялся скручивать вместе несколько кусочков проволоки, и те прямо под его пальцами превращались в ровную пластинку, испещренную зарубками и бороздами. У Евы возникло странное чувство, будто она уже где-то видела его руки. Вот только где, она не помнила.
– Но раз вы помните свое имя, значит, прошли сюда мимо Бабы-яги, да? После нее же все забываешь.
– Угадала, – ответил мужчина и щелкнул пальцами в воздухе, перед Евой тут же возник поднос с двумя глиняными кружками, от которых шел пар. – Попробуй чай. Лучший из того, что здесь можно раздобыть.
Ева осторожно взяла одну кружку, и поднос тотчас поплыл к Глебу. Тот взял свой чай, смахнул с табуретки какие-то чертежи и, присев на нее, сделал маленький глоток.
– Пей, не бойся. Никто тебя тут травить не будет.
Ева осторожно отпила из своей кружки. Чай был настолько горячим, что вкуса почувствовать не получалось.
Мужчина разглядывал ее так, будто пытался что-то для себя решить. Когда она уже начала всерьез нервничать, он сказал:
– Значит, это тебя так хотели здесь заполучить?
– Не знаю, – она зябко повела плечами и честно добавила: – Но я бы очень хотела отсюда уйти.
Мелькнула глупая мысль, что он, как человек из ее мира, может в этом помочь. Или по крайней мере поймет ее желание.
– А зачем, Ева? – выдержав паузу, спросил Глеб.
– Потому что я не собиралась оказываться в подземном мире и вообще пришла в Тридевятое царство ненадолго. Мне нужно обязательно вернуться домой поскорее.
Ева почему-то не стала добавлять про девять дней и девять ночей, но ей показалось, что он понял ее слова правильно. Некоторое время в комнате царила тишина. Мужчина задумчиво смотрел на Еву, взбалтывая напиток в кружке, а потом произнес:
– Ты ведь волшебница.
Это не было вопросом, но она кивнула.
– Ты кажешься неглупой. Думаю, заметила, как сильно отличается волшебство в том мире от того, что доступно здесь.
Ева отметила, что он уже не считает их мир своим.
– Заметила, – пробормотала она.
– Держу пари, ты даже не представляешь себе, как велико различие. Смотри.
Повинуясь его жесту, Ева перевела взгляд на бревенчатую стену. На ее глазах стена потемнела, а потом на ней четко проступило изображение горы с открытой дверью. Миг – и в дверном проеме показалось испуганное Валерино лицо. Следом за ним появились Лика и Ева. Такими, какими они были, кажется, целую вечность назад, в момент своей первой встречи с Тридевятым царством.
Ева, как в кинотеатре, видела себя и друзей. Вот она нашла злосчастный камень, а Валера подложил его под дверь. Обвал, поиски потерянных очков…
– Как это работает? – потрясенно спросила она.
– Это волшебство, – улыбнулся он. – Истинное.
Ева смотрела на Блуда, Бабу-ягу, Никиту… Господи, как давно это было! И как же страшно все это выглядело со стороны.
– Вы знаете о каждом, кто приходит сюда? Но как?
Это была не просто картинка. Это было похоже на многокамерную трансляцию: снизу, сверху, сбоку.
– Весь волшебный лес, и не только лес, населен «глазами» и «ушами» Бабы-яги.
– Животные? – воскликнула Ева. – Но я не понимаю, как изображение попадает к вам.
– Сначала оно попадает к Яге, а потом уже сюда, – пожал плечами Глеб.
– Получается, вы сразу знали о нашем приходе?
Мужчина кивнул.
– Поэтому у Яги и пирог был готов, и банька топилась?
Он снова кивнул, а Ева подумала, что даже волшебной Яге понадобилось время на приготовление еды. Успела она только к их приходу, а не к Женькиному.
– Но для чего вам это?
– Для того, чтобы гости попадали сюда, в царство Вия, а не к Кощею. У братьев свои счеты.
– Вы хотите погубить Кощея? – осторожно спросила она.
– Я всю жизнь мечтал создавать волшебные артефакты, бредил ими. И вот наконец могу это делать без помех. Мне нет дела до Кощея, равно как и до Вия, и до прочей нечисти.
– Вы что? Вдруг они услышат? – испугалась Ева.
– Вий и так знает мое отношение к нему и ему подобным, – мужчина беспечно пожал плечами, кого-то этим Еве жутко напомнив, но она снова не поняла, кого именно.
– Вы совсем его не боитесь? – поразилась она.
Он на миг задумался, а потом невесело усмехнулся.
– У возможности неограниченно пользоваться волшебной силой есть обратная сторона. Я не чувствую страха. А еще не чувствую голода, жажды. Мне не бывает грустно или радостно. Мне хорошо здесь. Но это такое ровное и спокойное ощущение.
– А вы… живой? – шепотом спросила Ева и замерла в ожидании ответа.
Мужчина рассмеялся.
– Живой, конечно, ребенок. Я ведь не парился в баньке Яги и, соответственно, не стал частью мира Кощея. Я нездешка для них. Слышала о таких?
– Да, – кивнула Ева, чувствуя, как от облегчения ей хочется сползти со стула и улечься на пол. И лежать так лет сто, чтобы ее никто не трогал. Потому что, оказывается, рядом есть живой человек. Да, немного странный и примороженный,
