Спектакль для одного зрителя - Марина Серова

— А я на всякий случай подкинула Джебраилову крест и заставила написать угрожающую записку в адрес Андрея, чтобы, в случае чего, подумали именно на Джебраилова, что он виновен в исчезновении Андрея.

— Лекажи, не трогает ли твое сердце отношение к тебе старого профессора Исмайлова, который ни в чем тебя не винил, хотя и догадался, что за спектакль надо будет заплатить? — спросила ее я. — Ему очень хотелось верить, что разыгранная перед ним страсть была настоящей. Но он знал правду… И перед смертью сказал, что прощает тебе все, кроме измены, и что твой спектакль стоит больше двадцати тысяч долларов и бриллиантового кольца. Если бы ты вышла за него замуж на самом деле, он бы переписал на тебя все свое имущество.

— Что ты сказала? Он умер?

— Да, Лиза, он умер с твоим именем на устах.

Наступила гробовая тишина. Так случается иногда перед грозой. Внезапно комнату прорезал дикий крик. Лизе стало плохо. Она забилась в истерике, и подошедшие к ней охранники-полицейские, скрутив руки, потащили ее в камеру. Андрей пробовал за нее заступиться, но полицейские начали избивать его.

Спектакль был окончен. Нам ничего не оставалось, как поблагодарить доброго следователя Керимова. Он сделал все, что было возможно в рамках его компетенции.

Вскоре выяснилось, что люди, напавшие на Лизу в кафе, были родственниками умершего Гусейн-аги, Они по-своему отреагировали на случившееся и решили отомстить за дядю. Подробности этой истории они узнали от Исмайлова-младшего. И по каким-то своим каналам выследили Лизу, появились в нужное время в кафе. Им, как Лизе и Андрею, по законам Республики Азербайджан грозило наказание.

Мы же с Беном не стали дожидаться вынесения официального приговора и на следующий день вылетели домой, в Россию.

ЭПИЛОГ

Я стояла на набережной и смотрела на заледеневшую Волгу. Около проруби пенсионерка в спортивном костюме и вязаной шапочке, матерясь и докуривая «Астру», что-то весело рассказывала мне о том, что рыба не клюет. А вот раньше клевала, при Сталине-то…

Я почти не слушала ее, лишь из уважения улыбаясь в ответ и поддакивая. Неподалеку из кафе, устроенном прямо на судне, которое буквально вросло в ледяную гладь Волги, гремела зажигательная музыка румбы, и на палубе мелькали извивающиеся тела танцующих. Уже смеркалось, и я, поблагодарив старушку, направилась в сторону дискотеки, где меня должен был ждать Бен.

Он грустно посмотрел на меня. Я подошла к нему и поцеловала в щеку.

— Интересно, как там наша Лиза? — спросила я его.

— Не надо о прошлом, — ответил Бен.