Виват, Романовы! Часть III - Анна Литаврина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отхлёбывает из бутылки.
Елизавета Петровна (обречённо). Я не знаю, на что я рассчитываю… он не может перестать называть меня бабушкой, а я жду, что он… эх!
Уходит. Екатерина подходит к столу.
Екатерина. Что вы делаете, Пётр Фёдорович?
Пётр. Это портал.
Екатерина. Какой ещё портал? Зачем?
Пётр. Чтобы свалить отсюда! Ха-аха-ха-ха (Шёпотом.) Не верите?
Екатерина (смотрит на него). Зная вас… верю. (Заглядывая в его записи на столе.) А расскажете, как его делать?
Пётр (показывая фигу). Щас вам! (Видит Павла.) Привет, ребёнок!
Екатерина. Это ваш сын..!
Пётр. Ха! Вот тогда ему расскажу!
Наклоняется к его уху и что-то шепчет. Екатерина стоит в позе «рука-лицо». Пётр подливает в котёл из бутылки. Содержимое изрыгает пламя.
Пётр. Аха-аха-ха-ха, не та бутылка! Скипидар! (Льёт из другой бутылки.) И кстати говоря, я знаю, что императрица мне тётушка, а не бабушка… Просто мне нравится, как реагирует тётушка, когда я зову её бабушкой… аха-ха-ха-аха!
Отпивает из бутылки. Выплёвывает.
Пётр. Опять не та бутылка…
Екатерина (рука-лицо).
Перекрутка.
В комнате находятся Александр, Павел, Куракин. Кутузов в другой половине комнаты ест пироги у стола.
Павел. В общем, я запомнил, что он мне там нашептал… ничего тогда не понял, естественно, но запомнил. Записал и вот… в общем, довёл до ума. (Задумчиво.) Правда, функцию перемещения через портал мне так и не удалось встроить… не уверен, что это физически возможно.
Александр (вздыхая). А жаль…
Перекрутка.
Павел и Александр сидят на подоконнике. Куракин и часть гостей похрапывает в уголке. Павел ест пирог.
Павел. Вот этот с кроликом, мне больше всего понравился… зря отказался.
Александр (передёргиваясь). С кроликом я теперь ничего не могу ни есть, ни носить. Мне кажется, я готов заняться их разведением…
Павел. Зачем разводить кроликов, если не на еду и не на мех?
Александр (с жаром). А вот предложи вам пустить на рагу вашу Фру-Фру или других собачек… Чтобы вы сказали?
Павел (в ужасе). Это ужасно! Только не собачки… ну вот, ты мне испортил аппетит…
Откладывает пирог.
Александр. Слушайте, я только сейчас обратил внимание, сколько же вы едите! Это же седьмой пирог по счёту… как вам удалось не располнеть? (Печально.) Я вот вынужден ограничиваться одной банкой варенья в неделю, а раньше мог спокойно съесть три.
Павел. всё дело в движении. Главное – сохранять активность. Я вот как утром вставал, так до вечера никогда не садился. Я и матушке своей так говорил… мол, ешьте хоть ваши пироги стоя… а она меня упрекала, что я делаю со стулом всё что угодно, только не сижу на нём спокойно.
Александр (задумчиво). Так это вы занимались упражнениями, когда в ажиотации бегали по кругу в своём кабинете и выкрикивали ругательства…? А мы-то думали, что у вас припадок безумия…
Павел (смущённо). Да, это я упражнялся… но на будущее: ты так не делай, а то вот видишь, как оно может всё обернуться? И с вареньем заканчивай. А то вон будешь толстый как Куракин…
Показывает на Куракина.
Александр. Лучше быть толстым, но живым.
Перекрутка.
Александр просыпается. Глубокая ночь. Все спят. На подоконнике с одной стороны сидит старый мужчина с длинной бородой. С другой стороны сидит Павел.
Александр (изумлённо). Алексей Григорьевич?
Старик вздыхает.
Александр (протирая глаза). Григорий Григорьевич?
Старик вздыхает.
Александр. Отец, это же один из братьев Орловых?
Павел. Да, Григорий Григорьевич вот зашёл…
Александр. Он разве не умер?
Павел. Он сошёл с ума. Но он всё ещё здесь… (Дотрагивается до его руки.) Григорий Григорьевич?
Старик вздыхает. Открывает окно и вываливается наружу. Александр в страхе подбегает к окну, выглядывает. Внизу темно, только светит луна.
Александр. Куда это он?
Павел (смотря на луну). Не знаю. Он когда хочет, приходит, когда хочет – уходит… сегодня вот зашёл ко мне на день рождения.
Александр. Слушайте, я всегда думал, что вы ненавидите братьев Орловых…
Павел (с возмущением). Я? Да ты что! Они ж мне заменили родителей..! Григорий Григорьевич и Алексей Григорьевич… а, или про то, что они дедушку убили?
Александр. Ну да…
Павел (небрежно). Так это они – не они… а с Григорием Григорьевичем у нас много воспоминаний связано. Вот хотя бы это…
Перекрутка.
Царское село, 1765 год. Сад. Маленький Павел в саду играет в кукольный театр. Неподалёку Екатерина разговаривает с графом Орловым.
Екатерина. Гриша, он меня очень беспокоит! Он мальчик, а играет в куклы! Иди и сделай из него мужчину!
Орлов. Ёпт… да какого мужчину… он же ещё маленький..! Ему ещё рано мужчиной становиться.
Екатерина. Да иди и поиграй с ним в мужскую игру! Ну, в мячик там, в рогатку…
Перекрутка.
Григорий Орлов подходит к Павлу. Смотрит, как тот играет.
Орлов (смущённо). Ну это… здравствуй, Павел Петрович…
Павел (сухо). Здравствуйте, Григорий Григорьевич.
Орлов. Ну это… во чо играешь?
Павел. В театр. Видите, идёт представление… (С серьёзным видом переставляет кукол.)
Орлов (тяжело вздыхая). И чо показывают?
Павел (не поднимая глаз). «Трагедию Софокла».
Орлов. Ёпт… а чо опять трагедию-то? (Присаживается на корточки.) Чо не комедию там…?
Павел. Григорий Григорьевич, ежели вам неинтересно, так вы идите…
Орлов. Да я это… подумал, может, я тоже с тобой поиграю?
Павел (закатывая глаза). В трагедию? Зачем вам играть? Вы в ней живёте.
Орлов (задумчиво). Чот я тебя, Павел Петрович, как всегда, не понял ни хрена… давай тогда в мяч.
Перекрутка.
Орлов. Эй, Павел Петрович, лови!
Кидает мяч. Мяч попадает в Павла, тот падает вместе с мячом на кукольный театр.
Орлов (в ужасе). Ёпт! Павел Петрович, ну ты чо…
Поднимает его за руку. Павел смотрит на обломки театра.
Орлов (расстроенно). Ну прости! Не хотел! Давай заново, щас всё починим…
Павел (вздыхая). Да нет… я уже всё равно доиграл…
Орлов. И чем кончилось?
Павел. Все умерли.
Перекрутка.
Павел сидит в беседке и рисует. Подходит граф Орлов.
Орлов. Павел Петрович… ну чо ты сидишь тут один… давай, чо ли, во чо поиграем…
Павел (устало). Григорий Григорьевич, я не пойму… Вам поиграть, что ли, не с кем? С матушкой там…
Орлов. Да не, она занята.
Павел. Нам с вами разные игры нравятся. Я люблю те, что со смыслом. А вы – те… (Окидывает его взглядом.) Где грязно.
Орлов. А давай так… Давай ты меня поучишь своей игре? А потом я тебя – моей.
Павел (с подозрением). А ваша игра не опасная?
Орлов. Не, ты чо… Давай ты
