Миры Прота. Отчёт Прота на Ка-Пэкс - Джин Брюэр

— Окей, прот, — я говорил быстро. — Ты снова становишься старше. Тебе шестьдесят пять, шестьдесят восемь, шестьдесят девять, семьдесят. Сейчас тебе снова семьдесят. Чем ты занимаешься?

— Пытаюсь прыгнуть как можно дальше.

— Ладно. Теперь слушай внимательно. Я хочу узнать, что с тобой случилось в возрасте шестидесяти лет.

Прот задумался.

— Не помню.

Волосы на моей спине встали дыбом.

— Ты не помнишь, что происходило, когда тебе было шестьдесят?

Он поводил рукой по ручке кресла.

— Нет.

— Вообще ничего?

— Ничего не помню.

— Каким было твоё самое раннее воспоминание?

Без промедления прот ответил:

— Помню гроб. А до этого всё как в тумане.

Я ощущал, как мускулы в моей груди напряглись.

— Что ты можешь рассказать о том периоде, который скрыт за туманом?

Молодой прот сильно нахмурился, пытаясь сосредоточиться.

— Я на земле, — пробормотал он. — Кто-то склоняется надо мной.

— Кто это? Кто склоняется?

— Я её не знаю. Она чем-то вытирает моё лицо.

— Она очищает его от грязи?

— Может, и так. Я чувствую слабость. И голова болит.

— Почему?

— Не знаю. Думаю, я упал с дерева. Но точно не помню…

— Это очень важно, прот. Сколько тебе было лет, когда это случилось?

— Шестьдесят девять.

— И ты не помнишь ничего, что происходило до этого?

Он шморгнул и вытер нос рукавом.

— Нет.

«Боже мой! — подумал я. — Поворотный момент у прота был позже, чем насилие дяди над маленьким Робертом. Прямо перед тем, как Роберт похоронил отца, с ним случилось что-то настолько ужасное, что затмило собой все предыдущие травмы. Может, он лично видел гибель отца? Может, отец сам попросил сына помочь ему умереть? А может это, прости Господи, было убийство как акт милосердия?»

Я заметил, что наше время подходит к концу. Это было кстати: мне необходимо тщательно обдумать новую информацию.

— Окей, прот. Я собираюсь вернуть тебя в настоящий момент. Ты начинаешь стареть. Тебе сейчас семьдесят пять, и ты продолжаешь взрослеть. Восемьдесят, девяносто. Теперь тебе сто, двести, триста и мы возвращаемся к текущему моменту. Ты находишься на Земле. Понимаешь?

— Конечно, понимаю, док. Чего тут сложного?

— Хорошо. Очень хорошо. А сейчас я собираюсь тебя разбудить. Я посчитаю от пяти до одного и …

— Я всё это знаю. Пятьчетыре… Привет, док. Мы закончили?

— Почти. Ещё пара вопросов.

— Они когда-нибудь кончатся?

— Нет, пока я не получу ответы. Скажи, что ты помнишь о том периоде, когда тебе исполнилось шестьдесят восемь лет?

— Разве мы…

— Да, но хотелось бы услышать ещё раз.

Прот машинально повторил сказанное ранее:

— Меня позвал некто по имени Робин. Сказал, что я ему нужен. Поэтому я полетел на Землю. Это был первый раз, когда я столкнулся с печалью. Мне понадобилось время, чтобы понять, что с ним не так…

— Отец Робина только что умер.

— Да.

— А что было до этого?

— Всё.

— Как ты родился и всё в этом духе.

— Ага.

— Прот, ты в курсе, что под гипнозом не смог вспомнить ничего из того, что происходило с тобой до шестидесяти девяти лет?

— Да ладно!

— Можешь объяснить?

— Что объяснить?

— Что под гипнозом не смог ничего вспомнить.

— Понятия не имею, тренер. Может, это вызвано кроладоном.

— Чем?

— Устройство, которое возвращает память.

— Твою память восстанавливали с помощью кроладона?

— Правильный вывод, джино.

— Почему ты не рассказывал о нём раньше?

— Ты и не спрашивал.

Несколько минут мы молчали. Затем я вздохнул и спросил:

— Как оно работает?

— Понятия не имею. Подозреваю, что кроладон не восстанавливает память, а только переносит её в новые цепочки нейронов.

— Ну хорошо. Как ты потерял память?

— Мне до конца не ясно, как это произошло. Понимаешь, есть небольшой временной разрыв между тем моментом, когда ты теряешь память, и тем моментом, когда кроладон программирует её заново. В противном случае…

— Ну тогда, чёрт побери, когда ты её потерял?

— Когда мне было шестьдесят восемь.

— Прямо перед тем, как ты попал на Землю.

— Именно[95].

— И это совпало со смертью отца Роберта!

Даже не посмотрев на часы, которые показывали, что наша беседа подошла к концу, прот внезапно воскликнул:

— Пришло время фруктов! — и поспешил за дверь.

Я не пытался его остановить. Ситуация была безумной и абсурдной. Вопреки логике, разгипнотизированный прот с помощью кроладона мог вспомнить всю свою жизнь, включая пребывание в утробе, а загипнотизированный прот не мог вспомнить ровным счётом ничего из того, что происходило с ним до «шестидесяти восьми» лет. Может потому, что он не существовал до этого времени? Может, прот выдумал своё детство? А если память о детстве создал «кроладон»?

Я мог слышать голос моего ментора Дэвида Фридмана, наставляющего меня «преследуй, преследуй, преследуй». С другой стороны, он мог нести и всякую чушь вроде «Как там коричневая корова?[96]» в самые неожиданные моменты. Наверное, что это помогало ему думать.

Я промямлил эту фразу три или четыре раза, но в голову так ничего и не пришло, кроме образа растерянной коровы. Я всё же решил продолжать преследовать, преследовать и преследовать, куда бы это ни привело.

Жизель принесла список предпочтений Роберта, из которого я выделил несколько пунктов, по которым мой пациент, вероятно, сильнее всего скучал в своём текущем состоянии. Среди них были Жизель, его сын, мать, пицца с грибами и чёрными оливками, вишня в шоколаде и, конечно, его отец. Мы мало что могли поделать с отцом, но кое-что можно придумать с остальными пунктами.

Я вспомнил едва уловимый намёк на реакцию, когда упоминал про маму Роба.

— Но скорее всего, я принял желаемое за действительное, — признался я.

— Может, стоит организовать их встречу?

— Сомневаюсь, что это поможет. Она уже приезжала, когда он находился в кататоническом ступоре, помнишь? Он даже не заметил присутствия матери, и это расстроило её ещё больше.

Её глаза загорелись.

— Готова поспорить, он моментально отреагирует, если к нему придёт отец!

— Жизель, ты же знаешь, это невозможно.

— Разве? У меня есть знакомый актёр, который мог бы хорошо сыграть отца Роберта, если мы дадим ему подсказки. Как думаешь, стоит попробовать?

Должен признать, идея неплохая. С другой стороны, подобная авантюра может причинить вред. Но время было на исходе, поэтому попробовать стоило.

— Проблема в том, что сейчас он занят на репетициях в камерном театре[97]. Посмотрим, найдется ли у него время.

— Окей, но давай не будем спешить. Есть ещё кое-что, что требует немедленных действий.

Я рассказал ей о неспособности прота под гипнозом вспомнить своё раннее детство. Жизель была в шоке.

— Разве такое возможно?

Я пожал плечами.

— Если дело касается прота, возможно