Игрушечное сердце - Светлана Демидова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Между тем Виктор сходил в дом и вынес на крылечко колонки то ли от магнитофона, то ли от компьютера. Потом чуть повозился с проводками, и дачный участок накрыла красивая, немножко печальная мелодия. Артур еще доедал салат, когда Виктор уже подхватил Дану и, притянув к себе, начал осторожно кружить ее. Прислушавшись, Самойлов действительно заметил в музыке вальсовый ритм.
– Пошли, что ли, тоже потанцуем? – предложила ему Лариса. – Им назло…
– Неужели ты думаешь, что Витьке можно что-то сделать назло? – спросил Артур, взял ее за руку и, продолжая на ходу дожевывать, повел танцевать. Проглотив, сказал: – Только имей в виду, я вальс – не умею…
– Ну и ладно… На что нам вальс? – отозвалась Лариса и вдруг так тесно прижалась всем телом, что у него в глазах потемнело. – Нам раньше, кажется, и без вальса бывало неплохо.
– То было раньше…
– То есть сейчас тебе было бы со мной уже плохо?
Артур поймал себя на том, что хотел ответить ей в Витькином стиле словом «брось», а потому сказал по-другому:
– Нельзя войти в одну воду дважды.
– Не говори банальностей! – возмутилась Лариса.
– Это не банальность, а перл человеческой мудрости!
Лариса замолчала, как показалось Артуру, обиженно. Он раздумывал о том, что бы сказать примиряющего, но она успела задать вопрос первой:
– Ты в нее влюбился?
Артур задумался. Ответить можно по-разному. Во-первых, сказать «да» и на этом остановиться. Во-вторых, сказать «не знаю» и начать какой-нибудь ненужный нудно-нескончаемый разговор. В-третьих, увести Ларису в дом или на побережье и предаться там с ней эдакому ремейку любви, действительно назло Дане, которая что-то слишком радостно щебечет с Юсупом.
Лариса не выдержала его молчания и ответила за него сама:
– Значит, влюбился… И что в ней хорошего-то?
– Тебя интересует, за что влюбился в нее именно я или за что – твой Юсуп?
– Юсуп не может влюбиться. Он только что развивал перед нами эту тему.
– И ты ему веришь?
– А почему бы мне ему не верить?
– Да потому, что если он не смог влюбиться в тебя, это вовсе не значит, что такое в принципе невозможно. Любовь, она не спрашивает, когда и к кому приходить. Сама является и накрывает с головой. И никакие убеждения и тем более дешевые понты ничем помочь Юсупу не смогут.
Лариса с испугом посмотрела на танцующую невдалеке пару, а потом как-то жалобно спросила:
– И что же нам делать? – Потом, видимо, почувствовав, что голос ее выдает с головой, задала следующие вопросы уже с издевательской интонацией: – Неужели ты так и будешь спокойно смотреть, как он уводит твою женщину? Ты всех своих женщин готов ему подарить за здорово живешь?
Артур оглядел красивое загорелое лицо Ларисы и не нашел в нем ничего из того, что раньше его так привлекало. Его даже слегка раздражил исходящий от нее легкий парфюмерный аромат. Когда-то он сам подарил ей эту туалетную воду. Ларисе она так понравилась, что ее запах с тех пор как бы сросся с нею. Вытерпеть его молчание, даже такое кратковременное, бывшая любовница не смогла и уже по-настоящему зло спросила:
– Ну и что ты молчишь?!
– Мне кажется, что, в отличие от тебя, эта женщина по-настоящему меня любит. Если это так, Юсуп ничего от нее не добьется. А если я все-таки ошибаюсь… – Артур тяжело вздохнул и с неконтролируемой тоской посмотрел в сторону Даны, – то скатертью ей дорога… от меня…
– То есть ты опять легко сдашься?
– Я просто не стану навязываться.
Лариса раздраженно рассмеялась и почти с ненавистью бросила ему:
– Какой ты Турок? Слизняк ты! Не янычар! Женщины любят сильных! Тех, кто может за них сразиться… и… победить!
В ответ на это ее пафосное заявление расхохотался и Артур.
– Ага! Победить! А потом, натешившись, бросить побежденную и пойти побеждать других! – продолжая улыбаться, проговорил он.
Лариса, закусив губу, смолчала, видимо, понимая, что он прав.
Какое-то время они танцевали молча. Артур старался не смотреть в сторону Юсупа и Даны, а потому, когда музыка вдруг закончилась, с удивлением обнаружил, что их рядом нет. Лариса взглянула на него с кривой усмешкой и спросила:
– Ну что? Так и будешь ждать, сдастся твоя Данка Виктору или нет? Имей в виду, у него железная мускулатура. Руки ей как заломит…
Артур, не дожидаясь продолжения этой фразы, бросился к дому. Уже на крыльце он услышал сдавленный крик Даны:
– Артур! Артур! Я здесь!..
Он хотел вломиться в комнату, но предусмотрительный Юсуп, видимо, запер дверь.
– Витька! Открой лучше! – крикнул Артур. – Не смей ее трогать!!!
Ответа не последовало. Даже Дана промолчала. Это Артуру не понравилось. Очень не понравилось. Он еще несколько раз безрезультатно толкнулся в дверь, заковыристо выругался и бросился на улицу. Оглядев домик, прикинул, с какой стороны могут быть окна, за которыми находится Дана, вытащил из колоды топор и обрушил его на стекло. Осколки брызнули во все стороны, и Артур тут же почувствовал несколько уколов в лицо, в шею и руки. Заниматься собой было некогда. Он отбросил топор, вцепился в раму, подтянулся и с трудом протиснулся сквозь оконный переплет, весь ободравшись при этом об осколки, торчащие из дерева, как акульи зубы.
После залитой ярко-оранжевым вечерним солнцем улицы в комнате показалось темно. Артур тихо и протяжно позвал:
– Да-а-ана…
Ответа не последовало. Он потер кулаками глаза, будто это могло как-то помочь разглядеть Дану. Разумеется, светлее не стало, но через пару минут он все же привык к полумраку и увидел два распростертых тела: одно на старинной кровати с блестящими никелированными шариками, второе – на полу, покрытом полосатым половиком, собравшимся в гармошку. Артур опять тихо позвал Дану. Она не ответила. Он бросился к кровати, поскольку тело, собравшее вокруг себя половик, было явно мужским.
Дана лежала, запрокинув голову, и подбородок торчал чуть ли не перпендикулярно потолку. Как же так? Она даже не очнулась от звона разбитого стекла… Артур почувствовал, как у него заныло сердце. Его девочка… Его Даночка… Неужели произошло непоправимое? Лариса была не права: он не слизняк! Он преступник! Он позволил Юсупу… которого не видел сто лет… Господи, да что же этот отморозок сделал с Даной?
– Дана, Даночка… – опять позвал Артур и осторожно приподнял ее голову. Потом коснулся губами прохладного лба, испугался еще больше и принялся нацеловывать лицо женщины, продолжая приговаривать срывающимся голосом: – Даночка… Дана… Очнись, пожалуйста… очень тебя прошу…
Когда он уже собирался собственноручно расправиться с телом Юсупа, веки Даны вдруг вздрогнули, и она открыла глаза.
– Что… что, милая… что произошло… – опять начал говорить Артур без всякой вопросительной интонации, еще не веря, что она сможет ответить.
