Весь Нил Стивенсон в одном томе - Нил Стивенсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нужна вечность, чтобы измыслить все такие возможности! — заметила я.
— Их не надо измышлять, — возразил он. — Мы загрузим туда исторические базы данных. А для улучшения этих баз можно отправляться в прошлое и выяснять, что было на самом деле.
— Не знаю, — проговорила я. — Мы только что на горьком опыте узнали, почему не следует полагаться на диахронические путешествия, а вы отвечаете на это словами: «Давайте найдем способ полагаться на диахронические путешествия».
— Мне крепко досталось, — признал Тристан. — Но первому человеку, выжившему в авиакатастрофе сто лет назад, тоже досталось крепко. Можно отойти от разбитого самолета со словами: «Человек не создан, чтобы летать». А можно сказать себе: «Я только что понял, как в следующий раз сделать это лучше».
— А какой смысл? — не унималась я. — Мы потратили кучу сил, погибли люди. В итоге мы заработали четырнадцать миллионов баксов. Мы бы заработали их проще и быстрее, если бы основали техностартап.
— В этой игре участвуют и другие силы, — ответил Тристан, — которые умеют то же, что мы, и определенно считают, что смысл есть. Мы не можем предоставить им монополию.
— Снова аргумент про магическое отставание.
— Да.
Эржебет, получив айпад, совершенно выключилась из разговора и сейчас перебила нас вопросом Фрэнку:
— Столько разных цветов и фигурок разной формы! Что, например, это? Белое облачко с вопросительным знаком?
— Это значит, что системе не хватает входящих данных.
— Каких?
— Информации о том, что происходило в прошлом.
— Оно знает об известных неизвестностях? — спросил Тристан.
Я тихонько фыркнула, думая, что это камешек в огород несчастного Леса, но Тристан говорил вполне серьезно.
— Да, — ответил Ода-сэнсэй. — В таком случае нам надо будет отправить дейца за информацией.
— Едрен-батон, — протянул Тристан. — Сколько вычислительной мощности…
— Больше, чем влезет в айпад, — перебил его Фрэнк. — Айпад подключен к небольшому облачному кластеру. Но это все равно лишь игрушка. Ее надо усилить на порядки. Чтобы это и правда работало, потребуется колоссальная вычислительная мощность. — Он улыбнулся почти проказливо. — Нам нужно очень большое кипу.
Часть третья
ВЫДЕРЖКИ ИЗ ПРОТОКОЛА ЗАСЕДАНИЯ СЕНАТСКОЙ КОМИССИИ ПО РАЗВЕДКЕ
СЛУШАНИЯ ПО ПРЕДЛАГАЕМОМУ РАСШИРЕНИЮ НЕГЛАСНОГО ФИНАНСИРОВАНИЯ ПРОГРАММЫ ДИАХРОНИЧЕСКИХ ОПЕРАЦИЙ
день 573–576 (конец февраля, год 2)
СЕНАТОР ХЭТЧЕР: Профессор Ода, передо мной довольно обширный документ, составленный сотрудниками ДОДО на этапе анализа трагического происшествия с Лесом Холгейтом. Вы автор раздела, озаглавленного: «Диахронический срыв. Руководство для чайников»?
ФРЭНК ОДА: Да, я.
ХЭТЧЕР: Должен признаться, меня, как полного чайника, ваши объяснения только запутали. Я бы хотел задать несколько вопросов.
ОДА: Постараюсь ответить, если смогу.
ПОДПОЛКОВНИК ЛИОНС: Сенатор Хэтчер, позвольте мне вставить короткое замечание…
ХЭТЧЕР: Хорошо.
ЛИОНС: Данный феномен пока еще совершенно не изучен. Мы знаем только, что он существует. Мы видели его сами, ведьмы подтверждают его существование. Так что любая научная гипотеза должна рассматриваться как предварительная.
ХЭТЧЕР: Спасибо за эту осторожную оговорку, подполковник Лионс. Я уверен, ваш подчиненный оценил отеческую заботу о его благополучии. Однако, если вы позволите, я хотел бы обратиться к профессору Оде.
ЛИОНС: Конечно. Спасибо, сенатор Хэтчер.
ХЭТЧЕР: Профессор Ода, не могли бы вы объяснить мне связь между диахроническим срывом и фруктовым желе?
ОДА: Извините, сенатор. Желе?
ХЭТЧЕР: Да, здесь, на странице семьсот девяносто три, третий абзац, говорится, что свойства желатинового десерта «Джелл-О» могут что-то нам рассказать о структуре вселенной. Меня такие слова из уст ученого несколько удивили. Не могли бы вы их пояснить?
ОДА: Да, сенатор, я помню этот раздел. Традиционно мы представляем себе прошлое, настоящее и будущее как части одной непрерывной линии — нити, если угодно.
ХЭТЧЕР: Позвольте перебить вас, профессор Ода. Вопрос кипу и тому подобного мы уже обсуждали бесконечно, поэтому можно больше не разъяснять, что это не одна нить, а целое их переплетение. Думаю, я это понял, насколько доступно для неученого. Как раз когда эта мысль отложилась у меня в голове, вы перескочили на «Джелл-О». В моем штате расположено несколько ультрасовременных промышленных предприятий, поставляющих компоненты для десертов, выпускаемых под упомянутым брендом, так что, разумеется, этот абзац возбудил мое любопытство. Но будь я проклят, если хоть что-нибудь понял.
ОДА: Если вы наблюдали свойства «Джелл-О», а также желе в формочках, которое из него делают…
ХЭТЧЕР: Да, многократно в ходе избирательной кампании.
ОДА: Тогда вы знаете, что оно до определенной степени деформируемо. Вы похлопываете его ложечкой, оно дрожит. Его можно немного растянуть. Но если пережать, оно рвется. Появляется трещина, в точности как на камне. Позже трещина может залечиться — желатин вновь соединяет края.
ХЭТЧЕР: Особенно если его подогреть.
ОДА: Совершенно верно. В отличие от гранита и других хрупких материалов.
ХЭТЧЕР: Это воистину удивительное свойство «Джелл-О».
ОДА: Да, можно сказать так.
ХЭТЧЕР: Но как оно связано с катастрофическим феноменом диахронического срыва?
ОДА: С точки зрения многомировой интерпретации квантовой механики прошлое можно рассматривать не как единую нить, а…
ХЭТЧЕР: Как кипу, да, мы уже поняли.
ОДА: Когда кипу становится достаточно большим, нам полезно перейти в его рассмотрении от дискретной модели к непрерывной, в которой все нити фактически сливаются в единое целое, которое я сравнил с желе. Когда мы отправляем дейца совершить ДЭЛО, это все равно что постучать по «Джелл-О» ложечкой. Оно дрожит. Возникают внутренние напряжения, которые оно способно выдержать. Но когда мы пытаемся изменить слишком много, слишком быстро…
ХЭТЧЕР: Оно трескается.
ОДА: Да.
ХЭТЧЕР: Просто раскалывается.
ОДА: На одно мгновение. Пространственно-временной континуум, в отличие от желе у вас на тарелке, не может просто развалиться. Он самозатягивается. Трещина должна исчезнуть как можно быстрее. Если вы далеко от нее, вам ничего не грозит. Это все равно что быть далеко от землетрясения. Но если вы имели несчастье оказаться на границе трещины, плохи ваши дела. Мирозданию надо решить, будете вы существовать дальше или нет.
ХЭТЧЕР: Вы говорите о так называемой Тиршитской пивоварне. Что произошло в этом сценарии?
ОДА: Тиршитскую пивоварню можно сравнить с листочком мяты в желе. Из-за несчастливой цепочки событий этот листочек был вырван из «Джелл-О» и перестал существовать. Пустота, оставшаяся на его месте, затянулась с самыми роковыми последствиями для тех, кому не повезло оказаться поблизости.
ХЭТЧЕР: Да уж, ужасные последствия. Госпожа председатель, у меня пока вопросов больше нет.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ АТКИНСОН: У кого-нибудь еще есть сейчас вопросы к доктору Оде? Нет? Очень хорошо. Доктор Ода, вы можете вернуться на свое место.
СЕНАТОР КОУЛ: Госпожа председатель, в свете сказанного
