Песня для разбитого сердца - Елена Барлоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда через пару минут к столу подошёл лакей и передал Александру какой-то конверт, Кейли насторожилась. Он принялся изучать послание прямо здесь, и она очень внимательно наблюдала за его реакцией. «Если это от любовницы, то как понять? Всё равно он не скажет!»
— Интересно, что же такого в этом письме, братец, что ты так повеселел? — спросил Джордж, разбивая чайной ложечкой уже третье яйцо.
«Повеселел?! Да как же он понял? На лице ни один мускул не дрогнул! — удивилась Кейли про себя. — Он действительно хорошо его знает».
Утерев губы салфеткой и вернув письмо в конверт, капитан взъерошил волосы свободной рукой. Замершая Кейли, наблюдавшая за ним, даже не знала, чего хотела больше всего: запустить в него столовым прибором или поцеловать, да так, чтобы воздуха не хватало. «Нельзя быть таким красивым, — подумала она. — Он этого даже не понимает!»
— В Соединённых провинциях Южной Америки зреет конфликт, — сказал Александр, наконец. — По приказу Его Величества Веллингтон посылает туда пять тысяч британцев. Я тоже поеду, как один из командующих…
— Фу-ты, ну-ты!
— Это вовсе не смешно, Джордж.
— А я и не смеюсь! Просто я знаю, как тебе наскучила гражданская жизнь, и в глубине души ты, наверняка, танцуешь от радости осознания, что отправляешься так далеко.
— Жаль, что ты не способен направить свою проницательность в более полезное русло…
— Например?
— Например, догадаться, когда нужно удержать кое-что в штанах, пока поздно не стало.
Джордж рассмеялся, да так, что чуть не уронил вилку на пол. Кейли же с натянутой улыбкой опустила глаза и мысленно зааплодировала своему мужу. Пусть это было грубовато, однако замечание оказалось верным. В следующее же мгновение до неё дошло: Александр уедет, и не абы куда, а в Южную Америку!
По её спине пробежал холодок. Это было чертовски далеко и опасно. Со времени победы над Наполеоном Александр не отлучался из страны более, чем на месяц. И это было всего раз, кажется. С тех пор он не покидал Англию.
Кейли снова посмотрела на него, на этот раз с искренним беспокойством. «А если будут сражения? А если его ранят? А что, если корабль попадёт в шторм?» Она так глубоко ушла в эти кошмарные фантазии, что даже Джордж не сразу сумел до неё достучаться.
— Дорогая, неужели вы испугались за этого негодяя? Бросьте, его ни один штык не возьмёт. Такие не помирают, уж поверьте!
— Как мило, что ты обеспокоен моей участью, — бросил капитан саркастично.
Он поднялся, затем велел передать управляющему, что желает видеть его в кабинете через несколько минут.
— Прошу меня простить, — сказал он. — Надо собирать вещи. «Виктори» отправляется из Саутгемптона через три дня. Так что уезжаю рано утром…
Кейли словно ощутила удар под дых; она даже с места вскочила, благо, что не бросилась к нему и сдержалась. А ещё не заметила удивлённо-насмешливого взгляда Джорджа.
— Как это — утром?! Почему так скоро? И надолго это всё затянется?
— Понятия не имею. Никогда не угадаешь…
— Но когда вы вернётесь?
— Говорю же: не знаю!
Джордж сидел смирно и с улыбкой наблюдал то за нею, то за братом. Кейли была так взбудоражена и поражена, притом выглядела очень соблазнительно в простом муслиновом платье персикового цвета. Оно подходило под цвет её длинных русых волос, собранных на затылке лентой. Джордж подумал о том, какой его брат идиот, раз решил променять эту юную красотку на духоту Южной Америки, и спрятал ухмылку за кружкой чая.
— Ещё раз прошу меня простить, — сказал Александр и кивнул жене, затем брату. — Поговорим вечером.
Однако никакого разговора вечером не состоялось. Кейли допоздна не ложилась, надеясь, что он придёт и хотя бы попрощается. Она бесилась и злилась. На него, потому что он бросал её, на себя, потому что уже простила ему ту ночную выходку. Всё это было так неожиданно и сумбурно, и от переживаний у неё жутко разболелась голова. Перед тем, как лечь спать, она решила поговорить с мужем.
— Ты уверен, что всё в порядке? — услышала она голос Джорджа, подойдя к двери смежной комнаты. — Я-то думал, у вас нормальный брак. Но ты словно нарочно её отталкиваешь.
— Тебя это не касается, — ответил Александр. — Как я уже сказал, можешь жить тут, но не трать деньги попусту. В конце концов, я не хочу больше ничего просить ни у твоего отца, ни у виконта.
Кейли нахмурилась, стоя под дверью. Она переминалась с ноги на ногу и дёргала себя за локон волос.
— Ладно-ладно! Я останусь с твоей женой и постараюсь её развлечь. Ведь, судя по всему, тебе это не удавалось.
— Делай, как знаешь…
— Так почему ты не хочешь с ней прощаться? Такая поездка займёт не меньше полугода, уж я-то в курсе. Алекс, мне кажется, твоя жена с ума сойдёт, если ты хотя бы не попрощаешься.
Затем последовала долгая пауза, за время которой Кейли ощутила себя совершенно опустошённой и разбитой.
— Всё это лишнее… Эти взгляды… добрые слова… Я ей не нужен. Надеюсь, она скоро это поймёт. И переболеет мной.
— Ты просто идиот…
— Я знаю.
— Хотел бы я, чтобы меня так любили. Хоть кто-нибудь. Когда-нибудь.
— Снова старые разговорчики о твоём отце?
— Он и твой отец. Чёрт, Алекс! Он тебе больше отец, чем мне…
За этим последовала такая длинная и насыщенная брань, что Кейли даже растерялась. А вскоре она услышала, как её муж велел Джорджу убираться, и быстренько шмыгнула в дверь своей спальни. Посидев немного в тишине, она подошла к туалетному столику, взяла набор для письма и записала всего несколько строк. Затем сложила листок в конверт и просунула его под дверь, что вела в спальню мужа.
Когда рано утром Кейли проснулась с отяжелевшей головой, рассвет только-только занялся. В окне она видела розовую полоску на горизонте. Затем услышала пару звонких возгласов стрижей.
Через полчаса она тихонько отворила дверь смежной комнаты. Постель Александра была пуста и аккуратно заправлена. На столе порядок, ничего лишнего. На полу девушка не обнаружила своего письма, значит, он забрал его перед уходом.
Кейли вернулась в свою спальню и достала из комода рубашку мужа, которую он оставил здесь той злополучной ночью. Она снова прошла в его комнату и присела на край широкой постели, прижав к груди мужскую рубашку, всё ещё хранившую его запах.
— Если ты думаешь, что я просто так сдамся… ты меня совсем не знаешь.
