Книга 1. Людомар из Чернолесья - Дмитрий Всатен

– Кто такой рипс? – спросил он.

– Ты и есть рипс. У тебя оридонские мечи. – Людомар нахмурился. Его взгляд бегло скользнул по лезвиям мечей. Ничего особенного, они вполне могли быть и холкунскими, и брездскими.

– Как ты это знаешь?

– Они отсвечивают красным. Все знают это. – Паренек перестал плакать и с некоторой опаской оглянулся себе за спину на трупы. До него, так показалось охотнику, стало доходить содеянное. – Да кто ты такой? – почти накинулся он на Сына Прыгуна.

– Я людомар. – Сын Прыгуна стянул тряпку с лица.

Физиономия пасмаса вытянулась. Он смотрел на людомара, как смотрят на чудо или на божество.

– Что такое рипс?

Парень молчал, продолжая глядеть на охотника. Его глаза, казалось, остекленели, тело обмякло и безвольно расползлось по столу.

– Я как в сказке, – проговорил он, и людомар вдруг понял, что перед ним ребенок. Несмотря на сотворенную мерзость перед ним сидел ребенок.

– Рипс, – напомнил охотник.

– Рипсы служат оридонцам. Они из наших, но служат… оридонцам. – Говоря это, юноша почти не шевелил губами.

Удар тяжелой ладони людомара по лицу быстро привел его в чувство.

– За что ты их убил? Что такого в этом рочиропсе?

– Рочиропс… Я их не убивал.

– Я видел.

– Нет, это не я.

– Ты.

Пасмас в который раз с опаской заглянул себе за спину. Когда он повернулся к людомару, на лице его отразился неописуемый ужас и отвращение.

– Я убил их, – пробормотал он. – Зачем?..

– О том и я спрашиваю, – проговорил Сын Прыгуна, отвешивая пасмасу очередную оплеуху. – Выпей. – Он придвинул юноше бражки.

Тот долго фокусировал взгляд на кружке, а потом напал на нее с такой силой, словно не пил всю свою жизнь. Он долго и много пил, пока не достиг состояния, когда оборачиваться за спину стало не страшно.

Людомар вынул из его руки кристалл и поднес к его лицу с вопросом в глазах.

– За него ты получишь все, – проговорил пасмас.

– Что, все?

– Все… все! Что ты хочешь?

– Домой.

– Покажи рочиропс и ты купишь любой дом. Возьмешь любую женщину: пасмаску, брездку, оридонку – любую. Может быть оридонку и нет… Тебе даже приведут дремску, хотя их мало, мне говорили.

– Где другие рочиропсы? Почему мой?

– Их нет. Они были, но их нет… Много зим как нет… много…

– Где они?

– Я не знаю. Она бы сказала, – он безразлично мотнул головой на лежащую старуху, – но я ее прирезал. – Он вдруг залился таким диким хохотом, что людомару не удавалось его успокоить ни оплеухами, ни грозным рыканьем – ничем.

Охотник выволок пасмаса наружу и протащил к ручью. Пара окунаний в воду привели его в чувство.

– Говори мне: почему выход из Немой лощины закрыт; кто его охраняет; что за звери блуждают вдоль реки; что за язык у тех, кто едет на этих зверях… – Сын Прыгуна в неистовстве затряс парня, а после бросил в воду и отошел в сторону, приходя в себя. Новый мир навалился вдруг на него со всех сторон. Его мрачные стороны сдавили голову охотника, словно в тисках.

– Я не знаю.

– Что не знаешь?

– Зверей.

– Они шестилапы.

– А-а, так это кеорхи. Только малые они. Больших там нет.

– Кто запер Немую лощину? Стена. Говори.

– Она там всегда. Я был еще мальцом, когда мы к ней бегали.

Людомар схватился за голову.

– Ты врешь, – закричал он. – Ты все врешь!!!

Пасмас только пожал плечами.

– Кто там стоит… на стене.

– Дыкки… Они большие?

– Да.

– Дыкки. А при них рипсы. Они разные. Если пасмасы, то…

– Что такое деб?

– Плата за все, что… ну, как это сказать. – Пасмас был несказанно озадачен. По всему выходило, что ему задавались вопросы, на которые не отвечают по той причине, что ответ на них очевиден. – Все, что делается для тебя. Ты за это платишь. Это и есть. Вот. – Он спохватился. – Смотри. – И протянул Сыну Прыгуна камешек неправильной формы с клеммой. – Это деб. Он маленький. Он у меня один. А есть поболе. Есть из кристаллов.

– Из таких тоже? – людомар указал на рочиропс.

– Да. Это самый большой деб. Его нет даже у холларгов в ларгах.

«Хотя бы города есть. И есть холларги. Значит, не все еще переменилось!» – с облегчением подумал охотник.

– Эй, вон они! – Внезапно из травы на склоне балки показалось несколько силуэтов. – Вы там… не смейте бежать!

Людомар рванулся вперед и скрылся за одним из домов. Пасмас даже не пытался бежать.

– Помогите! – закричал он. – Убийство… убийство!

– Стой! – Несколько воинов (их броня блеснула в свете луны) оказались подле паренька. – Ты кто такой?

– Я Вирь. Живу здесь, привысокие. Я не хотел бежать. Наоборот. Я звал вас. Я видел людомара. Он здесь. Я видел его лицо. Убейте его! Он убил… там убил. – Послышался плачь.

Воспользовавшись тем, что погоня остановилась, охотник сделал крюк к харчевне, схватил все свои вещи и побежал прочь.

– Руби его, – донесся до него приказ.

– Привысокие, я молю вас. У него рочиропс. Фиолетовый рочиропс. Я держал его своими руками. Он пришел из лощины.

– А ну-ка, погоди. Откуда ты знаешь, что мы гонимся за тем, кто из лощины.

– Он мне сказал, что пришел из лощины. Он странный. Он спрашивал, почему она обнесена стеной.

Людомар присел в тени куста и прислушался.

– И что ты ответил?

– Я ответил, что не знаю, привысокий. – Пасмас отвечал с готовностью собаки, которой приказывают лаять и она лает. В голосе его слышалась надежда, что ему оставят жизнь. Надежда робка, но, вместе с тем, сильная.

– По-моему, он говорит правду, Кин. Не мог он знать, за кем мы гонимся. Что ты говорил про рочиропс?

– Фиолетовый. Большой. Я никогда не видел таких. Он был у меня в руках. Я его держал. Он забрал.

– Рочиропс?! Нет, сбрендил он. Принюхайся, от него разит их пойлом. Как оно называется?

– Туски.

– Туски… да, я пил, но… Я не вру. Я не вру.

– Хорошо, мы верим тебе. Куда он пошел?

– Я не знаю.

– А-а-а! Вот и выдал себя. Не было никакого людомара. Ха-ха! Приснился он тебе спьяну!

– Кин, я видел рядом с ним кого-то. Он был высок. Вполовину выше.

– Да-да, привысокий. Он очень высок и силен. Он убил…

– Да слыхали мы про это. Куда он пошел?

– Туда.

– Раньше не знал, а сейчас уж узнал?

– Я и раньше знал.

– Почему же сразу не сказал?

– Я… я…

– Руби его.

– Нет… кх… кх… а-а! – Отрывистый вопль хлестко разнесся по балке, оглушив людомара.

Все время пока слушал, он старательно прилаживал кольчугу и пояс. Ему стало окончательно ясно, что такое одеяние оказалось на нем неспроста.

Необычайно жгучее желание пробуждалось где-то внутри него. Он не мог понять, что это такое. С ним он начал свой бег прочь от странной деревеньки и только утром, когда залег в поле на отдых, понял, что то желание было жаждой убивать. Перед тем как заснуть охотник вяло испугался своей тяги – раньше он ее не знал – но силы покинули его, и их надо было восстановить. И это важнее любого внутреннего желания, даже самого нового. С этим он и уснул.

Кин-рагбар. Погоня. Тикки

– Кин, ты догнал его?

– Нет, высокий, я вернулся за кеорхом.

– Ты не догнал его?! Как такое возможно?

– Он быстроног.

– Или ты слишком зажрался, протирая задницу и ничего не делая здесь. Возьми весь свой сброд и догони его.

Разговор происходил в большой комнате, одна из стен которой была разобрана. Крыша опиралась на грубо отесанные столбы. Пространство комнаты было завалено шкурами, грязными подушками и другим хламом. Поверх него возвышался тюфяк, на котором возлежало существо с лицом, которое можно было бы признать человеческим, если бы не скошенный к губе кончик массивного носа и не квадратно-зеленые глаза без белков. Существо обладало четырьмя руками и довольно мощным торсом. Ноги было две, но они были коротки. Мышцы ног говорили о том, что конечности были достаточно сильны, чтобы носить такое массивное тело.

Напротив лежащего существа стояло другое создание той же расы. Оно было одето в кольчугу и слегка опиралось на тяжелый щит, который держало нижними более короткими руками. Верхние руки опирались на копья.

– Еще. Скажи Умбу, чтобы изрубил на куски всех, кто находился в башнях, подле которых прошел это… как его… кем бы он там ни был!

– Людомар, так сказал…

– Людомаров нет! – рявкнули с лежака. – Пасмас – пьянь! Он и не такого наговорит. Мне ли тебе… Не отличаешь ложь… – Существо стало задыхаться. – Призови лекаря… призови… Сам, пошел вон… Вернись с этим… лекаря… лекаря…

– Да, высокий. – Кин ударил щитом об пол и вышел. – Чтоб ты сдох поскорее! – оставил он на прощание.

Во дворе, куда он вышел, его ждали около двух десятков солдат. Среди них были и пасмасы, и холкуны, и даже два брезда.

– Берите лошадей, груххов и чего еще у вас там. Нам придется гоняться за этим… людомаром, пусть грязь разъест его внутренности. – Он сплюнул. – Ну что встали. Скорее!

Воины бросились собираться.