Сон с четверга на пятницу - Евгения Грановская

– Что-то было, да? – спросила она. – Что произошло, Лешка?

– Ты уснула, – ответил он. – И… ходила во сне. Бегала по квартире и кричала. – Он снова посмотрел ей в лицо. – Я никак не мог тебя успокоить. Удивляюсь, как Пашка не проснулся.

– Я схожу с ума?

Алексей покачал головой.

– Нет. Это все от усталости. От стрессов. Я найду хорошую няню для Пашки, и ты сможешь отдохнуть, заняться собой. Может, даже снова начнешь работать. Тебе ведь хочется засесть за новый роман?

– Не знаю. – Она тихо всхлипнула. – Наверное.

Алексей улыбнулся:

– Все будет хорошо, Аська. Правда.

– Ты постоянно это говоришь.

– Говорю, потому что знаю.

За дверью захныкал Пашка.

– Ну, вот, – с досадой проговорил Алексей, – мы его все-таки разбудили. Хочешь, я к нему схожу?

– Нет. Я сама.

Она уткнулась мужу в грудь и вытерла заплаканное лицо об его футболку. Потом поцеловала его в нос, через силу улыбнулась и вошла в детскую.

3

– Сколько чашек кофе ты сегодня выпила? – спросил Алексей, стоя в дверях кухни и глядя на Настю, которая возилась с джезвой.

– Неважно, – ответила она, не оборачиваясь, и поставила джезву на конфорку.

Он подошел к ней сзади, обнял ее за талию.

– Ну, что с тобой такое, Ась?

Она не ответила. Он поцеловал ее в шею.

– Алеш, – проговорила она, – отойди, а то обожгу. Я не шучу.

Он вздохнул и разомкнул объятия. Вскоре по кухне пополз густой аромат свежесваренного кофе. Настя перелила напиток в чашку, взяла ее и перешла за стол. Алексей по-прежнему стоял посреди кухни, засунув руки в карманы спортивных штанов и хмуро глядя на жену. Настя отпила глоток кофе, делая вид, что не замечает его сердитых гримас.

– Это уже третья чашка за вечер, – сказал тогда Алексей. – Ты решила довести себя до сердечного удара?

– Не нагнетай. Я всегда пью много кофе.

– Но не три чашки за вечер.

Настя подняла взгляд на мужа. Брови и губы ее дрогнули, когда она проговорила:

– Я люблю тебя. И Пашку. И не хочу вас потерять.

На лице Алексея отобразилось легкое удивление.

– Я тебя тоже люблю, – произнес он, – но не понимаю, какая тут связь с кофе?

– Какая связь? – Настя пожала плечами. – Никакой. Просто захотелось тебе это сказать.

Она сделала еще глоток, чувствуя, как ароматная, терпкая горечь прокатилась по пищеводу горячей волной.

«Не потеряй их снова! Не спи! Слышишь – не спи!»

Настя поставила чашку на стол и потерла пальцами виски. Алексей явно собирался продолжить расспросы, но в это время из гостиной донесся перезвон мобильного телефона. Алексей скривил лицо, но все же не стал игнорировать звонок, а повернулся и зашагал в гостиную.

Настя услышала, как он за стеной что-то тихо забубнил в трубку, явно стараясь, чтобы она ничего не расслышала. Она отпила еще несколько глотков кофе.

Наконец Алексей перестал бормотать и вернулся на кухню.

– Пойду пройдусь, – сказал он беззаботным голосом.

– Куда? – не поняла Настя.

– Никуда. Просто прогуляюсь. Подышу свежим воздухом.

– В десять часов вечера? – удивилась она.

– А что такого? Сейчас ведь не зима. А ты прекращай пить кофе. От этого нет пользы ни тебе, ни Пашке.

– Я почти не кормлю его грудью, – возразила Настя.

– Все равно. Я скоро!

Он дурашливо махнул ей рукой и повернулся, чтобы уйти.

– У тебя есть другая женщина? – спросила Настя четко.

Алексей замер. Повернулся и посмотрел на нее удивленным взглядом.

– Что?

– У тебя есть другая женщина, да?

– Что за бред? Я просто иду прогуляться.

– Но…

– Это все из-за кофе, – перебил он. – Последнее время ты постоянно на взводе.

– Разве?

– Да. И меня это порядком достало.

Зрачки Насти сузились.

– Я тебя достала?

– Не придирайся к словам. И говори потише, ребенка разбудишь. Все, пока!

И он вышел их кухни.

– Я люблю тебя, – тихо пробормотала Настя, зная, что он ее уже не слышит. – И я не переживу, если снова тебя потеряю.

В прихожей хлопнула дверь.

Настя отпила глоток кофе и задумалась. В записной книжке Алексея было написано «Св.» А что, если это Светка? Что, если у них с Алешкой сексуальная связь? И что, если кто-то узнал про их связь и теперь шантажирует Алексея?

Мысль показалась Насте настолько дикой, что она тут же обругала себя идиоткой.

И все же, и все же…

Светка и Алексей знакомы уже несколько лет, и связывает их не только общая работа, но и тесная дружба. По сути, Алексей проводит со Светкой гораздо больше времени, чем с собственной женой. А, как известно, совместное дело очень сильно сближает людей. Вопрос в том – насколько сильно?

Несмотря на возраст и полноту, Светка все еще была очень эффектной и соблазнительной. Каждое ее движение было полно неповторимой грации.

«Но ведь мы подруги! – сказала себе Настя. – Разве я могу предать Светку? Нет. Значит, и Светка не может меня предать!»

Настя усилием воли снова прогнала от себя дикие мысли, но неприятный осадок в ее душе остался.

И на следующий день этот осадок выплеснулся наружу. Произошло все во время ужина, который Настя организовала у себя дома и на который пригласила Светку. После двух бессонных ночей чувствовала себя Настя отвратительно, да и выглядела так же. Косметика помогла скрыть темные круги под глазами, но сами глаза блестели лихорадочным блеском.

Впрочем, Светка и Лешка не замечали этого или делали вид, что не замечают. Поначалу все шло хорошо, они втроем трепались о разных пустяках, Алексей травил байки, Светлана расспрашивала про Пашку, Настя подробно отвечала на ее вопросы. Но время от времени Настя замолкала и, делая вид, что увлечена едой, бросала на Светлану и мужа быстрые, внимательные взгляды.

Раз или два ей показалось, что они как-то по особенному смотрят друг на друга. А один раз – что они пожали друг другу под столом руки.

«Я слишком мнительная, – сказала себе Настя. – Замечаю то, чего нет и быть не может».

Но досада, обида и злость копились в ее душе и наконец достигли критического уровня.

– Ох, Настя, – с улыбкой сказала Светлана, – умеешь же ты готовить. Лангеты, салаты, все эти закусочки… Чувствую себя, будто сижу во французском ресторане.

– Лангет – это русское блюдо, – произнесла Настя.

– Правда? – вскинула брови Светлана. – Никогда бы не подумала.

– Почему?

– Ну… – Она пожала пухлыми плечами. – Я вообще считаю понятие «русская кухня» надуманным. Французская кухня или там китайская – это я понимаю. Но русская… – Она снова пожала плечами. – Ее просто не существует.

– Почему? – снова спросила Настя.

– Потому что она вся заимствованная. Борщ – из Украины. Шашлык – с Кавказа. Кроме пельменей, ничего своего нет. Да и пельмени-то, я слышала, изобрели в Китае.

– Свет, прости, но, по-моему, ты говоришь глупость, – довольно резко сказала Настя. – Я могу навскидку перечислить тебе десяток исконно русских блюд.

Алексей удивленно посмотрел на жену. Он сообразил, что с Настей что-то происходит, но Светка, на свою беду, не уловила в ее голосе раздраженных ноток.

– Какие, например? – усмехнулась она. – Икра да водка? Это уже тоже в прошлом. Лучшую водку делают поляки, а черную икру лучше всего солят в Иране.

– Да ну? – Настя хищно усмехнулась. – А винегрет тоже придумали в Иране? А пироги и окрошку?

Светлана, не ожидавшая такого напора, слегка смутилась.

– Настен, я совсем не имела в виду, что русские не умеют…

– Ты сказала, что русской кухни не существует. Я перечислила тебе несколько исконно русских блюд. Хочешь, перечислю еще? – И, не дожидаясь ответа, Настя принялась загибать пальцы: – Уха, блины, щи, грибной суп, свекольник, солянка, эскалоп, рассольник, драники, оливье, «селедка под шубой», торт «Наполеон», салат «Мимоза», котлета по-киевски, да просто селедка с лучком… Хочешь, чтобы я продолжила?

Светлана сидела молча, ошарашенно глядя на подругу.

– По-моему, котлету по-киевски придумали в Киеве, – заметил Алексей. – Это следует из названия.

Настя перевела на него пылающий гневом взгляд.

– Да будет тебе известно, что «котлета по-киевски» до двадцатого века называлась «котлета по-михайловски»! – отчеканила она. – Ее подавали в Петербурге, в одном ресторанчике неподалеку от Михайловского замка.

– Очень познавательно, – сказал Алексей. – Ты закончила?

– Да.

– Знаешь, Аська, мне кажется, что ты слишком близко к сердцу принимаешь вопрос русской кулинарии.

– Просто не люблю, когда возводят напраслину на целый народ, – проговорила Настя, глядя не на Алексея, а на Светлану.

– Я и не думала возводить напраслину, – тихо произнесла та.

– Еще скажи, что русский народ ничего не произвел, а умеет только копировать, да и то неудачно! – резко сказала Настя. – Нынче это модно заявлять!

– Поп Ерошка изобрел картошку, – усмехнулся Алексей.

Настя резко повернула к нему побелевшее лицо и процедила: