Китайская невеста - Майкл Скотт

Лин слушал перевод с приподнятым настроением. Навязчивая идея покончить с торговлей наркотиками, так им овладела, что на всякого, кто не соглашался с ним, он смотрел как на личного врага, а того кто сочувствовал ему, зачислял в верные союзники. Очевидная прямота британского командира воодушевила его. Лин импульсивно поднялся, потом поклонился, редкая честь со стороны такого высокого ранга, который не склоняет головы ни перед кем, кроме членов семьи Небесного императора.

Сэр Уильям достаточно долго пробыл на Востоке, чтобы понять, что удостоился такого исключительного приветствия, поэтому в ответ приветствовал его поясным поклоном.

Неожиданно атмосфера потеплела, и оба противника приветливо улыбались.

Лайцзе-лу решила, что наступил момент внедрить в беседу свою собственную идею. Уверенно, сначала на мандаринском наречии, затем по-английски она произнесла:

— В старой пословице говорится, что двум братьям, играющим по чести, плечом к плечу под силу сдвинуть гору.

Наместник согласно кивнул, сэр Уильям тоже. Ни одному из них не пришло в голову, что эти слова вставлены девушкой, и ни один из них не заметил этого.

Вскоре встреча подошла к концу. Адмирал от имени королевы Виктории передал наилучшие пожелания здоровья и процветания императору, а наместник, желая превзойти его, от имени императора Даогуана выразил искреннюю надежду, чтобы юная королева Британии здравствовала до ста лет. В качестве последнего жеста Лин Цзи-сюй соизволил сопроводить гостя во двор, где адмирала поджидал Кай и скромное сопровождение.

Никогда прежде представители Срединного Царства и Великобритании не были так близки к достижению взаимопонимания в откровенной беседе.

Принцесса Ань Мень была в восторге, но проявляла осмотрительность, пока они вместе с Лайцзе-лу не добрались до роскошного дома ее отца, и только там растолковала Сун Чжао, какой подвиг совершила его дочь.

— Приятно видеть, как два естественных врага соглашаются друг с другом, — заявила она. — Но скоро, боюсь, между ними снова возникнут столкновения, потому что Лайцзе-лу не всегда сможет оказаться под рукой в нужный момент, и тогда некому будет устранить разногласия. По крайней мере сегодня мы обязаны поблагодарить ее за то, что утренний инцидент не стал началом войны.

Чжао гордился тем, что его дочь выполнила поручение, но основная боль не унималась.

— Считаю войну с одной из стран Запада неизбежной, — заметил он. — Вероятнее всего она начнется с Великобританией, поскольку объемы торговли с нею гораздо больше, чем с другими странами, а также потому, что многие британские торговцы получают огромные прибыли на торговле опиумом.

— Чем объяснить, что они игнорируют наши законы? — спросила Ань Мень.

Вместе с Лайцзе-лу и Сарой Эплгейт они сидели в обеденном павильоне за едой, о которой Лайцзе-лу говорила, что она будет скромной.

— Насколько я могу судить о людях с Запада по торговым делам, — ответил Чжао, — они не воспринимают Срединное Царство как настоящее государство. Они видят перед собой лишь безбрежную страну, большей частью закрытую для иностранцев, и многомиллионное население, которое, по их мнению, совершенно неуправляемо.

— Чего они не могут понять, так это того, — добавила Лайцзе-лу, — что именно наши древние традиции сохраняют нас как единый народ. Наше управление слабо лишь потому, что реальной властью обладает только один Небесный император, а он не может с легкостью просто так передать свою власть провинциальным руководителям. Иностранцы видят наше старомодное вооружение и поэтому испытывают к нам презрение. Им не понять, что наша сила заключается в уважении к нашим предкам и в нашем послушном следовании их заветам.

— Если вы правы, — сказала принцесса, — а я лишена возможности убедиться в этом, поскольку не встречала ни одного «заморского дьявола» и мне запрещено иметь с ними дело, то наше будущее безнадежно.

— Нет, ничего подобного, — решительно возразил Чжао. — Конечно, может случиться так, что мы испытаем поражение и унижение в сражении, но наш народ более других способен быстро оправиться.

— Совершенно верно, — согласилась Ань Мень, — мои маньчжурские предки пришли в Срединное Царство как завоеватели, однако за прошедшие с тех пор столетия мы стали большими китайцами, нежели те, кем мы управляем. Они поглотили нас полностью, мы переняли их институты и обычаи, а собственные утратили.

Сара Эплгейт не участвовала в беседе, так как была слишком занята тем, что внимательно наблюдала за тщательно продуманной сменой блюд, приготовленных поварами на кухне. Ань Мень, поступавшая в жизни как ей заблагорассудится, постоянно отступала от традиций. Никогда прежде ни один из членов императорской семьи не принимал пищу в доме частного горожанина, хотя тот и относился к третьему классу мандаринов и был чрезвычайно богат.

Поэтому подаваемые блюда, приготовленные в честь почетной гостьи, были самыми изысканными даже в изощренном в своей безграничности меню китайской кухни. Одно кушанье — признанный кантонский деликатес, известный как бифштекс, — приготовлялось следующим образом: мясные кубики размером до дюйма и кубики лука заливали устричным и соевыми соусами, посыпали перцем и кукурузной мукой, к которым добавляли немного протертого чеснока и ростков имбиря. Пока пропитывалась эта смесь, бланшировали различные овощи, среди них белый горох, капусту брокколи, спаржу и откидывали вместе с призмовидными томатами, которые до сих пор на Западе считали ядовитыми и несъедобными. Мясо готовили не более двух минут в кипящем арахисовом масле, с добавлением кунжутного масла. Когда внешняя сторона мясных кубиков прожаривалась и образовывалась хрустящая корочка, но внутри мясо было еще розовым, все это выливали на бланшированные овощи и подавали к столу.

Расчет времени должен был быть идеально точным, так как при подаче к столу масло должно было еще кипеть. Только самые искусные повара умели приготовить такое блюдо. Ань Мень сделала хозяину дома комплимент тем, что попросила добавки.

Вслед за этим последовали другие, не менее роскошные блюда, среди них седло барашка с прожаренными до хруста стручками гороха, ростки бамбука, горох, водяной орех, сушеные лесные грибы. Подали также морского моллюска, излюбленное в Пекине кушанье — это хорошо запомнила Лайцзе-лу после посещения принцессы в Запретном городе. Приготовленные на пару моллюски и мидии в открытых раковинах в течение нескольких часов вымачивались в соевом соусе и рисовом вине, приправлялись молотым красным перцем, протертым чесноком и рисовым уксусом. Это блюдо подавалось холодным. Сидевшие за столом, палочками для еды, подцепляли моллюсков и мидий, доставая их из раковин, макали в соус и отправляли в рот одного за другим.

Обед завершился супом из морских водорослей, приготовление которого требовало такого высокого мастерства, что лишь немногие талантливые повара отваживались браться за это блюдо. Свиной окорок и небольшое количество креветок понемногу добавлялось в крутой бульон из куриных костей, куда затем высыпали сушеные морские водоросли и доводили до кипения, затем, подав к столу, в суп добавляли нарезанный зеленый лук, небольшое количество масла имбиря и свежеиспеченные лепешки, нарезанные маленькими кубиками.

Ань Мень учтиво рыгнула, показывая, что по достоинству оценила обед, и, когда все участники трапезы сидели за чашечкой легкого ароматного чая, настолько прозрачного, что он казался простым кипятком, принцесса решила, что наступил подходящий момент сделать шаг, который мог бы помочь Лайцзе-лу.

— Правда ли, — спросила она Сун Чжао, — что скоро мы лишимся твоей дочери, которая уйдет к знатному «заморскому дьяволу»?

Ее подход предвещал нечто большее, чем простое неодобрение, поэтому отец девушки почувствовал себя неуютно.

— Маркиз де Брага попросил ее руки, однако пока формальной помолвки еще не было.

— Помолвка не состоится еще несколько недель, — добавила Сара Эплгейт.

Лайцзе-лу с благодарностью посмотрела на гувернантку за оказанную поддержку.

— Я слышала много разных сплетен про дона Мануэля Себастьяна, — небрежно заметила Ань Мень, — но вряд ли они соответствуют действительности. Говорят, он правит в Макао с пышностью и торжественностью Небесного императора. Рассказывают также, будто он содержит по меньшей мере пятьдесят наложниц различных национальностей, и что несмотря на свое богатство он скуп, выплачивая слугам низкое жалованье.

Чжао снял очки и протер стекла.

— Мне трудно проверить все эти слухи, — проговорил он. — Но я знаю наверняка, что маркиз один из видных аристократов в Европе и обладает большим богатством, чем многие короли.

Принцесса перешла к сути вопроса.