Лазурный Берег - Кэтрин Полански

Кажется, проводница стучала в дверь, но они ее не слышали.

12

Мэтью покривил душой: он отлично знал, чего опасается, только так и не смог сказать этого Рите. У нее такие глаза были ясные и хорошая улыбка, не хотел он для нее лишнего беспокойства. И так она излишне тревожится из-за того, что считает противоправным деянием.

Для него такой проблемы не существовало: не воспитали его родители в излишней строгости, что поделаешь. Отец говорил, что иногда можно покривить душой, ведь законы придумали люди, а людям свойственно ошибаться. Временами Мэтью казалось, что фраза эта прогнила насквозь, но он смотрел вокруг и понимал: отец был прав, в нынешнем мире никак не избежать ситуаций, в которых перевес оказывается не на стороне закона, а на стороне здравомыслия.

Мэтью волновало другое. Вот сейчас они с Ритой перейдут границу, доедут до Лондона, а что дальше? Рита по-прежнему ни слова не сказала по поводу того, как будут складываться их отношения далее, а он только и смог, что выдавить: «Я боюсь чего-то…». Что мешает сказать — чего именно? Проклятая натура, не иначе. И чего ему в самом деле хочется? Быть с Ритой — но как долго и в каком статусе?

И нужен ли ему этот самый статус? Интуиция подсказывала, что нет.

Они прибыли в Париж под вечер. Солнце почти село, и надвигались поздние летние сумерки, а пока все было будто присыпано золотистой пыльцой. Мэтью смотрел на Риту и не мог налюбоваться. Она была сейчас словно из золота соткана, в каштановых волосах вспыхивали искры, кожа была как на картинах эпохи Ренессанса, глубокого золотистого цвета, словно покрытая непреходящим загаром. Ему хотелось смотреть на нее так всегда, целовать эту удивительную кожу, касаться своими губами ее чуть припухших губ. Мэтью даже задохнулся от жгучей смеси восхищения и желания — и не понять, чего было больше.

— Мы так и будем здесь стоять? — улыбнулась Рита. — Веди меня, я же не знаю куда…

— Да, конечно, — очнулся он.

Они спустились с платформы, обошли здание вокзала, и Мэтью постарался восстановить в памяти то, что говорил ему Остин.

— Сейчас мы возьмем машину в прокате, права у меня, к счастью, с собой. И поедем к границе.

— А почему не поездом?

— Поездом было бы сложнее. Я должен заранее сказать Остину номер машины, чтобы он мог нас пропустить.

Рита словно плыла по течению, предоставив Мэтью решать все проблемы. Как давно она никому не позволяла это делать! Иногда, конечно, перекладывала что-то на плечи Кеннета, но это нельзя назвать полным освобождением от ответственности, к тому же заместитель помогал ей только на работе. А в личной жизни… С тех пор как Дейк решил, что не хочет двигаться дальше, и застрял в одной точке, которая его устраивала, а Риту в какой-то момент устраивать перестала, с того самого дня, когда она ушла из квартиры, прихватив с собой только самые необходимые вещи, она все решала сама, не позволяя никому вытаскивать ее из беды. Конечно, мать выслушала все, что Рита захотела рассказать ей о разрыве с Дейком. Конечно, гораздо больше выслушала подруга Кейт — просто потому, что Кейт была с ней одного возраста и лучше понимала, какими неприятными могут становиться современные мужчины. Но с тех пор Рита никого к себе близко не подпускала. Даже ее немногочисленные любовники, с которыми она встречалась недолго и которые не оставляли следа в ее душе, не посягали на священную территорию ее самостоятельности. И тут…

И вот мужчина моложе ее, с которым она закрутила весьма легкомысленный курортный роман, спокойно берет на себя всю ответственность за последствия ее, Ритиной, безалаберности. Мэтью ничего ей не обещал. Не говорил о любви (во время секса не считается). Он просто взял и все сделал. И делает.

Это что-то означает или ничего?

Извечное женское желание придумать кучу эмоциональных объяснений для мужского поведения Рита задавила. Мэтью так делает, потому что он хорошо воспитан: папа с мамой научили его, что даме хорошо бы помочь, если она оказалась в затруднительном положении. Так что все в порядке вещей.

А может быть, нет?

Эти мысли терзали Риту все время, пока Мэтью заполнял документы у стойки «Ависа», дабы заполучить машину.

— Очнись! — Мэтью побренчал ключами перед носом задумавшейся Риты. — Наш скакун ждет нас, о прекрасная принцесса! — Настроение у него после интимной поездки в купе явно зашкаливало за отметку «превосходное».

— Ну пойдем, — вздохнула Рита, все еще пребывавшая во власти сомнений.

Сомневалась она в основном в себе и пыталась свыкнуться с неожиданной невозможностью справиться со своими чувствами. Как нужно воспринимать Мэтью? Как толковать его поведение? Возможно ли что-то после того, как эта ситуация каким-либо образом завершится? Господи, да нужно ли это все?

Ты слишком много значения придаешь случайному роману, сказала себе Рита. Ты слишком много придумываешь, а так делать нельзя. Помнишь, ты клялась себе, что никогда так больше не поступишь. Что не станешь строить воздушных замков, потому что бегство из них причиняет боль, и очень сильную. И вот ты поддалась увлечению: никаких обещаний, кучка солнечных дней, убежавших, как песок сквозь растопыренные пальцы. Не пытайся поймать все песчинки, это невозможно. Не пытайся придумать, что должно быть что-то еще, и найти намеки на это в простых действиях мужчины. Ничего не будет. Вернее, будет, но у каждого по отдельности.

Рита молчала все время, пока они выбирались из Парижа. Вряд ли Мэтью почувствовал ее настроение, просто, по-видимому, решил оставить спутницу в покое. Он рулил довольно уверенно — то ли уже бывал здесь и умел ориентироваться в сумасшедшем французском движении, то ли просто не испытывал никаких трудностей, адаптировавшись к нему. Когда пригороды сменились полями, Рита наконец заговорила:

— Значит, мы едем на встречу с твоим другом?

— Остин не самый мой близкий друг, — спокойно объяснил Мэтью, будто продолжая давно идущий разговор. — Но он очень надежный. И умеет помогать делом, а не пустыми словами. Вот Молли, несмотря на все свои полезные качества, слишком много щебечет. А Остин… Когда я расстался с Линдой, он приехал ко мне и повел в паб, напиться. И мы напились. Утром мучило похмелье, но казалось, что стало легче.

Рита решилась задать интересовавший ее вопрос:

— Ты до сих пор переживаешь из-за Линды? Мэтью хмыкнул и ответил не сразу.

— Какое слово-то — «переживаешь». Настоящее слово из романа… Что ты имеешь в виду? Что значит — переживать?

— Ну не знаю, — пожала плечами Рита. — Не спать ночами, лить слезы, жаловаться друзьям, писать ей письма, думать о ней чаще чем следует… Переживать, короче. Не забывать.