Черное Солнце - Ребекка Роанхорс

с людьми из дюжин городов и мест континента Меридиан, обреги оставались для нее окруженной сушей загадкой.

Она решила, что представится сама, позаботится о том, чтоб ему было комфортно, и будет вести себя профессионально и вежливо. В конце концов, это был ее долг.

Она уже протянула руку, чтобы открыть дверь, но в этот момент раздался крик Келло, и она почувствовала, как корпус легко ткнулся в мягкий песок.

Они прибыли на сушу.

Ксиала вздохнула и опустила руку. Обреги придется подождать.

* * *

Корабль она покинула последней. Келло уже привел обе дюжины человек команды на песчаную отмель – широкую пологую бухту, находившуяся на расстоянии примерно полукорпуса корабля от берега материка, которая была примерно равна одной восьмой мили в длину и пятнадцать шагов в ширину. Здесь было достаточно мелко для того, чтобы идти по грудь в воде во время отлива, и в то же время было довольно легко плыть во время прилива. Со стороны же океана было отличное место, чтобы бросить якорь – дно там резко понижалось и можно было легко вернуть каноэ на глубоководье, – так что там даже не требовалось причала.

Пату был занят. Команда уже сидела на земле, вокруг одеял, уставленных разнообразной едой, которую предоставил расщедрившийся господин Балам. Маисовые лепешки с кусочками тыквы, приготовленные Пату на разведенном в яме костре, соседствовали с раскрытыми устрицами, посыпанными протертым авокадо и семенами перца, а в центре стояла тарелка, доверху наполненная рыбой, чьи тусклые глаза и оранжевые чешуйки мерцали в отблесках огня.

Кто-то выбил крышку глиняной бочки с бальше, и по кругу уже передавалась вычищеная от моллюска чашеобразная раковина, наполненная молочным алкогольным напитком. Взрывы хохота и тихие мирные разговоры наполняли воздух – голоса команды, которая тяжело отработала под палящим солнцем и теперь была вознаграждена за это. Впереди их еще ждали тяжелые дни, но сейчас, в холодной темноте, перед огнем и запасом еды, достойным лорда-торговца, все было именно так, как и должно быть.

– Капитан! – Голос окликнул ее, едва ноги коснулись песка. – Присоединяйся к нам!

Команда разразилась одобрительными возгласами. Ксиала скинула сандалии, зарывшись пальцами во все еще теплый песок. Кто-то передал ей раковину, наполненную бальше. Она приняла ее и осушила одним долгим глотком. Новые одобрительные возгласы и смех распороли тьму, и кто-то выкрикнул:

– Тик!

Она ухмыльнулась в ответ и отвесила легкий поклон, вызвавший новую вспышку смеха. С некоторыми из этих мужчин она в прошлом напивалась вдрызг.

Вернув раковину предыдущему владельцу, она, поджав под себя ноги, опустилась перед заставленным едой одеялом. Пату предложил ей устрицу и черный клинок – короткий, не больше ее искалеченного мизинца. Вытащив мясо предложенным ножом, Ксиала проглотила его и почувствовала, как перец приятно обжег рот. Потом тем же клинком она разделала рыбу, быстрым и практичным разрезом обнажив позвоночник, а затем, выкинув кишки, вонзила пальцы в плоть, отделив ее от тонких костей. Это было восхитительно.

Вокруг нее легко текли разговоры – о прошедшем дне и о том, как далеко они уплыли, и что для сезона штормов сейчас хорошая погода, и что это потому, что капитан – тик и они, как известно, удачливы. И все это время она ела, улыбалась и все думала о том, что же она скажет, когда все набьют брюхо и бальше закончится. Исчезнет ли это глубинное родство? Уйдет ли доброжелательность, словно и не было ее? А что будет, когда поднимутся волны и начнутся ливни – а это несомненно произойдет до того, как они достигнут Товы? Они по-прежнему будут считать, что она приносит удачу? Или она станет их проклятьем, плохим предзнаменованием?

Она еще немного помолчала, наслаждаясь тем сладостным моментом, когда солнце скрывается за горизонтом и луна восходит на его место. А потом еще немного помолчала, пока один из членов команды по имени Луб потчевал всех историей о плывущем ягуаре, который преследовал его через реку и загнал на дерево, пока его не спасли. В качестве доказательства мужчина повернулся спиной, показывая шрам там, где когти вырвали кусок из его плоти.

– Мой домашний кот делал и похуже, – ухмыльнулся другой моряк, Бейт.

– Проклятье, да твоя жена поступала со мной и того хуже! – обронила Ксиала, и Луб засмеялся первым.

– Жена Луба родом из Товы, – сказал Келло, – оттуда, куда мы направляемся. Может, ты сможешь привезити ей что-то с родины.

– Ты имеешь в виду Луба или капитана? – спросил Бейт.

Новый хриплый хохот – и Ксиала присоединилась к ним. Жестом попросила кого-нибудь передать ей раковину с бальше и вновь сделала большой глоток. Теперь она была готова.

Она встала, дожидаясь, пока все обратят на нее внимание.

– Давайте поговорим о Тове, – сказала она. Коряги, которые Пату кинул в огонь, чуть сдвинулись, раскидав по легкому ветру мелкие оранжевые искры, и костер вспыхнул ярче. В воздухе пахло океаном и приправами, а позади плескались в мерном ритме волны. Ксиала прочистила горло и заговорила, изо всех сил стараясь встретиться глазами с каждым.

– Господин Балам нанял всех нас, дал нам поручение на эту поездку. И хорошо нам заплатил. – Она указала на остатки пиршества. – Какао и едой.

Раздались радостные возгласы:

– За господина Балама!

– За господина Балама! – поддержали остальные.

– За господина Балама, – согласилась Ксиала, – который поручил нам сложную миссию. Сложную, но выполнимую.

Большинство поддержало ее слова радостными возгласами. Конечно, все знали, что начинается сезон штормов и их ждут проблемы, но более опытные моряки поняли, что она ведет к чему-то, и обменялись беспокойными взглядами, не уверенные, что им понравится, что будет дальше.

– Мы отправляемся в Тову, – сказала она, – но Балам хочет, чтоб мы были там через двадцать дней. Если считать от восхода солнца – девятнадать.

На миг повисла пораженная тишина, а затем послышались протестующие возгласы.

– Это слишком далеко! – закричал кто-то. – Путь займет тридцать дней, а то и больше, если море будет неспокойным или начнется шторм и мы будем вынужены переждать его на суше.

– Я сказала ему об этом, – сообщила она.

Луб нахмурился.

– Единственный способ успеть за девятнадцать дней – это плыть через открытое море и грести в две смены.

Послышались стоны.

– У нас недостаточно экипажа, чтоб грести в две смены, – выкрикнул Бейт. – За сегодня мы и так отмахали двойную норму, и у меня болит спина.

– И плечи, – добавил кто-то.

– Людям будет сложно поднажать, чтобы двадцать дней продолжать в том же духе, – согласился Келло.

– Но это можно сделать, – сказала она, обращаясь ко всем. – Я сказала Баламу, что с такими людьми, с такой командой я справлюсь.

Экипаж замолчал, не зная, как воспринять ее слова. Они вроде и оценили комплимент, но им совсем не нравилось, что под этим подразумевалось.

– И я буду с вами, – добавила она. – Я буду с вами, чтобы успокоить воду и убедиться, что вам