Проект "Эволюция" - Григорий Павленко

1.14 Я не хотел всего этого

8 октября, 2421г.

Старый голо-проектор освещал мрачную комнату светом своего подёргивающегося, размытого изображения. Мужчина с аккуратной причёской, в чистом выглаженном белом халате и с красными бионическими глазами шевелил губами, рассказывая о чём-то, очень важном для него. Но звук у проектора был выключен или попросту не работал, так что Ваалу оставалось лишь догадываться о том, что он говорил. Но наблюдать за ним было интересно, особенно учитывая, что остальная комната представляла из себя довольно унылое зрелище – бетонные стены, стальная решётка пола, под которой раскинулось множество труб и кабелей, и, конечно же, ящики.

Они были основным элементом декора этого помещения. Оборудование, запчасти, припасы здесь было всё, что только душе угодно. Ящики, голо-проектор с изображением человека в белом халате и одна, почти неработающая лампа.

Со скрипом и еле слышным шипением дверь прямо за спиной Ваала сдвинулась в сторону, пропуская в комнатку ещё одного человека – сгорбленного, седоволосого, морщинистого мужичка в почти таком же помятом, как и у Ваала, свитере. Этого человека звали Абрахам Трот, и он был тем самым контрабандистом, что все эти годы снабжал Ваала припасами, не давая ему повторить судьбу двух учёных, которым раньше принадлежала его база.

– Как дорога? – спросил Абрахам, проходя в комнату.

– Как всегда, – пожал плечами Ваал. Несколько часов на вездеходе от базы привели его к этому небольшому схрону, одному из многих, поддерживаемых Абрахамом и его людьми. Здесь он получал припасы, топливо и прочие столь необходимые для нормальной жизни вещи…

Разум неожиданно зацепился за слова "нормальной жизни". Была ли эта жизнь нормальной? Жизнь, где ему приходилось ехать несколько километров сквозь снежную пустыню ради того, чтобы получить несколько ящиков питательного порошка у контрабандистов? Можно ли это назвать жизнью?…

Конечно же, разговор с Каином не забылся, и каждую ночь, каждый день он терзал разум Ваала. Теперь он не знал, может ли называться свободой то, что он дал своей семье. Страх, голод, лишения… вот и вся их свобода.

– Ты раньше, чем обычно, – прокряхтел Абрахам, пробираясь к голо-проектору. Сделать это было проблематично – тот был вмонтирован в одну из стен, подходы к которой почти полностью были перекрыты ящиками. – Сейчас, выключу эту хреновину только.

Абрахам, хоть и с явным трудом, всё-таки преодолел полосу препятствий и добрался до цели – панели управления, расположенной немного ниже самого проектора. Старик нажал какую-то кнопку, и изображение человека в белом халате погасло… чтобы через секунду включится вновь, но на этот раз работал и звук.

– …и это является основным направлением деятельности нашего отдела, – говорил мужчина, глядя прямо перед собой. – Мы открываем новые двери для цивилизации, открываем пути развития и разжигаем маяк, который осветит человечеству путь в новое светлое будущее…

Слова. Те самые слова. Ваал уже слышал их из уст совсем другого человека в таком же белом халате.

– Сраные болтуны, – буркнул Абрахам, вновь пытаясь выключить проектор.

– Нет, – тихо, стараясь не показывать своих эмоций, сказал Ваал. – Оставь.

– А? – старик обернулся и окинул его удивлённым взглядом, но, быстро смекнув что к чему, сказал: – на живых людей поглядеть хочешь штоль? Ну гляди-гляди. На станции-то твоей только радио же работает. Я пока погляжу, что тебе тут собрать надо.

Абрахам отошёл от проектора и принялся копаться по ящикам, постоянно сверяясь с зеленоватым голографическим списком, высвечивавшимся у него над левым глазом. Небольшой голо-проектор, вмонтированный прямо в череп, помогал ему обходиться без всяких планшетов и прочих вещей, успевших отжить свой век. Но Ваал больше не смотрел на Абрахама – всё его внимание было сосредоточенно на мужчине в белом халате. На учёном.

– Давайте проясним для наших зрителей, – донёсся откуда-то из-за пределов кадра приятный, женский голос репортёра, – вы создаёте в своих лабораториях новое поколение людей? Сверхлюдей, можно сказать?

– Очень грубая формулировка, – поморщился учёный, – но, в какой-то мере, верная. Да, наших прототипов можно назвать "Сверхлюдьми". Но не забывайте, работа только начата, и мы только ступили на эту, без сомнения долгую, дорогу.

– Прототипов? – переспросила репортёр.

– Да, – кивнул учёный. – Пока нам ещё не удалось создать полноценное человеческое существо. Нами было принято решение, что в процессе создания наших творений будет не этично использовать слово "человек", и пока мы предпочитаем называть их "прототипами".

– Нет… – прошептал Ваал, не отрывая взгляд от учёного, который с таким упоением и задором рассказывал всему миру о том, что проект "Эволюция" не канул в лету со смертью Гейба… они продолжают работу, продолжают создавать новых людей для своих проклятых экспериментов, выращивают новых детей, чтобы превращать их в чудовищ.

"Они будут искать выход из тупика", – всплыли в памяти слова Каина.

– Но даже сейчас, – с улыбкой на лице продолжал учёный, – прототипы открывают перед нами просто невообразимые просторы для…

– Выключи, – сказал Ваал.

– Чё? – Абрахам, оторвавшись от изучения ящика, забитого каким-то барахлом, посмотрел сначала на него, а затем на проектор. – Достал тебя этот головастик? Понимаю… я их тоже терпеть не могу. Вечно такие радостные, такие восторженные. Тьфу! Пожил бы этот сосунок в Антарктиде с моё, посмотрел бы я на его рожу, – говоря это, старик вновь пробрался к проектору и всё-таки выключил его. Изображение погасло, но это не помогло.

Они ищут выход…

12 декабря, 2421г.

"Проснись, Ваал".

Мгновенье тьмы, прежде чем бионические глаза полностью включатся в работу. Одно лишь мгновенье, за которое Ваал успел очистить разум от обрывков серого, бесцветного сна, детали которого разлетались, словно дым на ветру. Одно лишь мгновенье полной темноты, и на смену ей приходит реальный мир.

Освещение в комнате не работало. Первый тревожный звонок. Ваал ясно помнил, что засыпал при свете небольшой настенной лампы. Как можно более тихо, он встал с кровати и потянулся к своему старому, трёхзарядному пистолету, лежавшему рядом, на тумбе. Но стоило Ваалу прикоснуться к холодной рукояти, как он услышал шаги. Шаги. На базе их было только двое – он и Ариадна, никогда не касавшаяся ногами пола. Выводы напрашивались сами собой.

Быстро, всего за доли секунды, он окинул свою комнату изучающим взглядом. Кровать, тумба, письменный стол с потёртым, металлическим стулом – вот и вся мебель. Спрятаться тут не представлялось возможным. Тихо, стараясь не издавать ни единого звука, Ваал прислонился к стене, немного правее стальной двери. Если та откроется и в комнату войдёт враг, у Ваала будет эффект неожиданности.

"Каин?" – попытался позвать он, вполне разумно предполагая, чей голос услышал между сном и явью.

"Три человека внутри, пять снаружи" – голос брата звучал неестественно тихо, словно пробивался через какую-то бурю. Но чтобы обдумать этот факт у Ваала не осталось времени: дверь, с еле слышным шипением сдвинулась в сторону, и тьму комнатки прорезал луч фонаря, а вместе с ним и три коротких выстрела – прямо в кровать, на которой всего минуту назад лежал Ваал. Затем солдат, стоявший в дверях, сделал одну единственную ошибку. Он сделал шаг вперёд. Выстрел из пистолета пробил шлем и обратил большую часть черепа в обугленную кровоточащую массу.

"Остались двое", – подумал про себя Ваал, глядя на медленно заваливающееся тело солдата. Сейчас у него не было времени для сожалений о том, что пришлось отнять жизнь этого человека. Да и стал бы он сожалеть?… С ужасом, Ваал осознал, что эта бесконечная травля изменила его настолько, что он стал терять себя самого, терять того, кем он был до того, как они бежали на свободу.

Но времени на раздумья действительно не было. На базе были ещё два человека, вполне явно желавшие взять его скорее мёртвым, чем живым. А ведь ещё оставалась снова куда-то пропавшая Ариадна… и, словно в насмешку над его мыслями, на другом конце коридора прозвучали ещё три коротких выстрела.

– Проклятье, – выдохнул Ваал. Отбросив прочь всякие мысли о самосохранении, он выбежал из комнаты и рванул туда, откуда прозвучал звук выстрелов, на ходу перезаряжая пистолет.

Он не был солдатом, обращался с оружием из рук вон плохо, так же плохо соображал, как вести себя в бою… но Ваал не мог просто сидеть в укрытии зная, что где-то там солдаты уже могли найти Ариадну. Господи, да она ведь даже не поймёт, что те желают ей зла!