Машины времени в зеркале войны миров - Роман Уроборос

но не теряй головы. А то тут одно прекрасное насекомое потеряло свою голову. И ты можешь потерять. Я быстро и без разговоров приковала его наручниками к кровати. Он испугался, это точно. Глазки такие испуганные, испуганные и забегали.

– Лена, Лена, подожди, мне нужно тебе сказать что-то очень важное. Не…

Пока он тут выдавал свою речь, я сняла с себя кружевные красные трусики и засунула ему глубоко в рот. Он пытается их выплюнуть. Тогда я снимаю не менее прекрасный кружевной красный лифчик и тоже засовываю ему в рот. Он с лифчиком и трусами глубоко во рту пытается мне что-то сказать и глазами вращает. И пытается меня ногами с себя сбросить. Это еще что за дела? Я встала и два раза (два раза) ему сверху вниз врезала ступней по носу. Он обмяк, перестал сопротивляться и стал жалостливо смотреть на меня. Из носа пошла кровь. Кровь я вытерла розовым носовым платком, который лежал рядом на тумбочке. Он при этом пытается что-то сказать с набитым ртом. Смешной. Так, сейчас попытаюсь поставить ему его вялый член. Некрасивый, довольно маленький членик. К тому же он совсем не стриг лобок. Отрастил себе лес. Фу, какие неприятные волосы, какой неприятный запах. Начала сосать эту макаронину. Без толку. Костик трясется и потеет. Мужики и так достаточно бесполезные существа, а этот вообще урод с пивным пузиком, разъевшаяся рожа. Зачем я здесь? Что я здесь делаю? Я ведь не проститутка, которой во что бы то не стало надо поднять его член. В этот раз электронно-вычислительная машина поставила передо мной неразрешимую задачу. Это не то что не мое самое тайное желание, это мой самый главный страх. Повторение случая, который я больше не хотела повторять никогда. Секс с пожилым импотентом. И смотрит на меня этот Костя, как Цезарь на Клеопатру. Ладно есть один способ. Я натянула на его головку кожу члена и начала ноготком так цап-царап, щекотать головку его члена, там, где находится уздечка. Раньше это работало. И сейчас работает. Что ж это радует. Не надо кусать его соски, лизать уши. Надо просто сосать. Давай, давай, дядя Костя! Запомни этот последний минет в своей жизни. Почему последний? Оговорочка по Фрейду? Не бери в голову. Член Костин встал и напрягся. Где презервативы? В тумбочке нет. Под подушкой… Нож. Секса не будет похоже… Давай решайся… Острый. Я порезала себе палец. Нож острый, как бритва. Да может это и есть бритва. Я сильно полоснула Костю по горлу этим ножом-бритвой. Из горла брызнул фонтан крови. Я вся в крови с ног до головы. Он весь в крови. Кровать вся в крови. Он поднял голову и пытается подбородком зажать рану, чтобы кровь не хлестала. Наивный. Я сильно руками надавила на его лоб. Кровь начла заливать мне лицо. Ничего не вижу. Красная пелена. Вроде кровь перестала идти. Костя не дышит. Встала пошла в душ, долго стояла под ледяной струей. Вышла из ванной комнаты в спальню, увидела мертвого Костю. У меня пошли круги перед глазами. Я потеряла сознание. Конец?

Сейчас скорее всего уже у всех читателей этого рассказа возникло непреодолимое чувство симпатии к главной героине – Елене. Действительно, Черная Мамба какая-то.

– До свидания, Лена. Я бы даже сказал прощайте. Потому что мы вряд ли еще когда-нибудь увидимся.

Я вернулась к столу, присела. Налила себе чая из чайника.

– Не увидимся? А что, если я на Вас заявление в полицию напишу? Напишу, что вы меня изнасиловали.

– Где насиловал? Они спросят. Где? Что вы им ответите? —на полном серьезе, без ехидства, спросил профессор.

– Я не понимаю, что происходит. Я только что убила человека. Знаете, как в фильме «Исчезнувшая»? Но зачем главная героиня там убила человека, я примерно понимаю. Но…

– Зачем главная героиня сделала это здесь? Хороший же вопрос. И как ты на это отвечаешь? – Он снова перешел на «ты».

– Никак не отвечаю. Я в растерянности, – я правда в растерянности.

– Зачем ты убила его? – он повышает голос, почти орет.

– Не повышайте на меня голос. Вы же убедили меня, что это не по-настоящему, что это игра.

– Я вообще ни разу не говорил, что это не по-настоящему. Что игра – говорил. Но и здесь твоя жизнь – игра. Выйди на улицу и замочи пару человек. Почему нет?

– Я что ли убила человека? – меня трясет.

– Настоящего живого человека. Вон крови сколько из него вылилось. «Не по-настоящему», надо же такое придумать.

– Я думала, что это был сон, – начинаю выкручиваться я.

– Это не сон, – в который раз уже говорит Роман.

– Что же мне делать? – я жалостливо смотрю на Романа, – это ты во всем виноват, это ты втянул меня в эту историю. Скотина! Я не причем. Я не хотела.

Философские рассуждения на тему реальности – нереальности, настоящего – ненастоящего, это, скажем так, не самая сильная сторона этого рассказа.

Я закрываю лицо ладонями и начинаю рыдать. Мне так жалко Костика. Мне так жалко, что он умер. Но я не виновата. Он сам выбрал смерть. Я знала всегда, что он так умрет, но я не знала, что буду к этому причастна. Он захотел умереть, поэтому приперся в эту квартиру в Питере вместе со мной. Выпил вина. Покурил напоследок. И приготовился умереть. Я ничего не могла поделать. Это было предопределено. Или это был мой сон, а во сне все ведь все возможно? Но это был не сон. Я прекрасно помню, что было после, и что было до. Я помню, как очнулась в спальне на полу, вся в крови, как долго вытирала отпечатки пальцев. Как еще раз сходила в душ. Как внимательно искала все свои вещи, сложила окровавленную одежду в целлофановый пакет. Переоделось во все чистое. На прощанье, взглянула в зеркало. О, ужас! Это не я. Это не та Лена, которую я привыкла всегда видеть в зеркале. Красивая, но чужая. Это вообще не я, это реально другая девушка. Где я видела ее лицо? Немного застыла перед зеркалом, привела в порядок свои мысли. И вышла на улицу в морозное ноябрьское утро. Рядом с подъездом стояла машина. Новенькая «Ауди А8». В машине сидел Александр. Заказчик убийства. Я попросила его открыть багажник машины, он вышел, открыл. Я бросила туда сумку с окровавленной одеждой. Потом мы сели в машину.

– Как все прошло? – спросил Александр. Он очень нервничал, кусал губы.

– Прекрасно. Клиент лежит с перерезанным горлом. Вся комната в крови. Какое раздолье для криминальных репортеров, – я посмотрела на Александра, он заиграл желваками.

– Деньги в бардачке. Тридцать тысяч, как и договаривались.

– Отлично. Давайте поедем в