Смертельный выбор - Кэти Райх

Что ж, вполне возможно. Кто угодно из моих коллег мог узнать номера машины. И мне уже доводилось прежде не раз оказываться объектом подобных глупых шуточек.

– Давай же. – Кит потянулся и включил свет в салоне. – Может, там билеты на выставку «Экспо».

Я потянула за ярлычок и засунула руку внутрь. Пальцы сомкнулись вокруг небольшого стеклянного контейнера.

Когда я вытащила его наружу и поднесла поближе к свету, желудок отреагировал мгновенно. Ритмичные сокращения в горле сообщили, что сейчас меня стошнит прямо в машине. Я стала лихорадочно нащупывать ручку дверцы, и словно сквозь туман до меня донеслось восклицание Кита:

– Ни фига себе, тетя Темпе! Кому это ты так насолила?

15

На дне сосуда покоилось глазное яблоко, зрачок обращен кверху, в мутной жидкости плавают волокна плоти. Орган поблек и частично разложился, с одной стороны виднелась неровная линия разреза. Хотя контейнер был тщательно закрыт, от него исходил знакомый запах. Снизу торчал кусок сложенной бумаги.

Кит нагнулся и вытащил записку.

– «On te surveille». – Его французский с примесью техасского акцента звучал довольно странно. – Что означают эти слова, тетя Темпе?

– «Мы следим за тобой».

Трясущимися руками я засунула контейнер и записку обратно в пакет и положила его на пол заднего сиденья. Вонь формальдегида казалась невыносимой. Я понимала, что запах большей частью находится в моем мозгу, но тошнить от этого меньше не стало. Стараясь из последних сил снова взять под контроль рвотный рефлекс, я вытерла о брюки вспотевшие ладони и тронула машину с места.

– Думаешь, это шутка? – спросил Кит, когда мы свернули на бульвар Иль-де-Сер.

– Не знаю. – В моем голосе слышались истеричные нотки.

Почувствовав мое настроение, он больше не задавал вопросов.

Приехав домой, я поместила контейнер в несколько пакетов и герметично закрыла в пластиковую емкость для хранения продуктов. Затем я освободила в холодильнике полку для овощей и засунула емкость туда.

Кит молча наблюдал, слегка ошарашенный.

– В понедельник отвезу в лабораторию, – объяснила я.

– Глаз что, настоящий?

– Да.

– Думаешь, это шутка? – повторил он прежний вопрос.

– Возможно. – Я так не думала, но не собиралась понапрасну тревожить его.

– У меня такое чувство, что не стоит спрашивать, но все же, если кто-то пошутил, зачем брать это в лабораторию?

– Может, тогда веселые шутники немного испугаются, – ответила я, стараясь, чтобы голос не дрожал. Потом обняла его. – Что ж, теперь спать. Завтра придумаем, как нам развлечься.

– Клево. Не возражаешь, если я немного послушаю музыку?

– Чувствуй себя как дома.

Как только Кит закрыл дверь в свою комнату, я проверила дверные замки и оконные задвижки и удостоверилась, что система безопасности включена. С трудом подавила желание посмотреть, не притаился ли кто-нибудь в шкафу или под кроватью.

Кит решил послушать «Блэк саббат». И крутил диск до пятнадцати минут третьего.

Долгое время я не смыкала глаз и просто лежала в кровати. Вслушиваясь в буханье тяжелого рока, гадала, разумно ли считать это музыкой. Размышляла над тем, сколько уже на данный момент скопилось на автоответчике телефонных сообщений от возмущенных соседей. Но больше всего раздумывала о том, кто так сильно разозлился на меня, чтобы послать подобное сообщение, придав ему весомость человеческим глазом.

И хотя я минут двадцать ожесточенно смывала под душем мерзкий запах формальдегида, он по-прежнему не оставлял меня. Наконец я заснула, все еще борясь с тошнотой и не в силах избавиться от мурашек, бегающих по коже.

На следующий день я проснулась довольно поздно. Едва лишь открыв глаза, совершенно разбитая оттого, что просыпалась несколько раз за ночь, я тотчас же вернулась мыслями к предмету, лежавшему в холодильнике. Кто? Почему? Связано ли это с работой? Или в окрестностях завелся очередной психопат? Кому понадобилось следить за мной?

Я задвинула все вопросы в самый отдаленный уголок души, решив, что ответами займусь в понедельник. А до начала рабочей недели не стану терять бдительность.

Я проверила, на месте ли мой баллончик со слезоточивым газом фирмы «Мейс», удостоверилась, что телефонная связь и соединение системы безопасности настроены на службу экстренной помощи «911».

Ярко светило солнце. Наружный термометр показывал пять градусов по Цельсию. Сорок по Фаренгейту в 10 часов утра. Намечалась канадская теплынь.

Уже знакомая с суточным ритмом подростков, я не планировала лицезреть Кита раньше обеда. Так что я оделась и пешком отправилась в спортзал. На дорогу ушло сил больше, чем обычно, в тисках напряжения я обегала глазами окрестности в поисках подозрительных личностей.

Позанимавшись, я прикупила в магазине рогаликов и сливочного сыра, а также немного засахаренных фруктов, которые хорошо подойдут к сыру. Повинуясь внезапному порыву, сделала еще одну покупку в цветочном павильоне. Верди совсем обо мне забыл после приезда Кита, так что я собиралась вернуть себе его расположение, соблазнив травкой под чудным названием «котовик кошачий».

Но ни рогалики, ни кошачья мята не произвели должного эффекта. Мой племянник объявился в пятнадцать минут второго, кот вяло тащился за ним.

– Не произноси ни одной фразы, которая включала бы в себя выражения «ранняя пташка» или «спозаранку», – заявил Кит.

– Рогалик?

– Сойдет.

– Сливочный сыр, копченый лосось, лимон, лук, маринованные каперсы?

– Убрать каперсы. Остальное можно.

Верди пожирал глазами мяту, но ничего не сказал.

Пока Кит ел, я поделилась с ним планами на сегодня.

– На улице просто замечательно! Предлагаю пойти куда-нибудь.

– Принимается.

– Можем посетить Ботанический сад или вскарабкаться на гору. А хочешь, я раздобуду велосипеды и мы нагрянем в Старый порт или прокатимся вдоль канала Лашин?

– Там разрешают коньки?

– Коньки?

– Ролики. Можно где-нибудь взять напрокат парочку и прокатиться по велосипедной дорожке?

– Думаю, никаких проблем не будет. – О мальчишки!

– Голову даю на отсечение, что у тебя здорово получится. Гарри неплохо справляется.

– Гм, ты так думаешь? Кстати, почему ты называешь свою маму просто Гарри?

Меня уже давно интересовал этот вопрос. С того самого дня, как Кит впервые заговорил, он всегда обращался к матери по имени.

– Я не знаю. Она не сильно похожа на героиню «Маленького домика в прерии».

– Но ты начал так ее называть, когда тебе не исполнилось и двух лет.

– Тогда она была не такой уж и домоседкой. Но не меняй тему. Ты согласна на катание на роликах?

– Ты еще спрашиваешь!

– Ты рисковый парень, тетя Темпе. Давай я слетаю в душ, и пойдем.

День прошел почти идеально. Поначалу ноги у меня, конечно, разъезжались в разные стороны, но я быстро уловила ритм и вскоре уже неслась вперед так, словно родилась в коньках. Вспомнилось детство, когда я лихо раскатывала по тротуарам родного города. Несколько раз я была на грани того, чтобы сбить с ног прохожего, и чуть не выехала на проезжую часть прямо под колеса машин. Солнце заставило многих спортсменов-любителей покинуть свои дома. И теперь на дорожке обгоняли друг друга велосипедисты, скейтбордисты и такие же, как и мы, почитатели роликов. Хотя на поворотах мне еще приходилось туговато, я научилась достаточно хорошо маневрировать, чтобы избежать столкновений. Единственное, что у меня не получалось, так это резкая остановка. Когда я была ребенком, тормоз для роликов еще не придумали.

К полудню я скользила так же гладко, как «Черная магия 1» на Кубке Америки, международных соревнованиях яхтсменов. Или, как выразился Кит, не хуже дерьма по прямой кишке утки. Однако я настояла на том, чтобы нацепить на себя столько защитной экипировки, что с лихвой хватило бы для защиты ворот в НХЛ.

Когда перевалило уже за пять вечера, мы вернули ролики и экипировку и направились в «Сингапурскую кухню» поужинать. Потом взяли в прокате «Розовую пантеру» и «Выстрел в темноте» и хохотали до слез, когда инспектор Клузо демонстрировал, каким образом один человек может оказаться одновременно частью проблемы и частью ее решения. Фильмы выбрал Кит. Он сказал, что погружение во франкоговорящую среду даст ему возможность побыстрее освоиться в Монреале.

О том пресловутом глазе я не вспоминала весь день, пока не легла в кровать, вконец разбитая, с ноющим телом, поглотив неимоверное количество попкорна. Я переворачивалась и меняла положение тела, пытаясь не думать о предмете в моем холодильнике и о том злодее, который подложил его в машину.

В понедельник по-прежнему было тепло, но над городом собирались темные облака. Они низко нависали, прижимая завесу тумана к самой земле и вынуждая водителей включить фары.

Прибыв на работу, я отнесла контейнер в биологический отдел и сделала запрос. Я не вдавалась в объяснения об источнике образца, а они не спрашивали. Мы предоставили экземпляру незарегистрированный номер. Лаборант сказала, что позвонит мне, когда будут результаты.