Знаешь, как было? Продолжение. Чужая территория - Алевтина Корчик

одну и ту же фразу: «Это когда-нибудь закончится?», потом тяжело и недовольно вздыхала, поглядывая на лежащую в одной позе Риту. В разговоре с коллегами она называла ее «оно». «Откуда оно взялось ко мне голову». Седой Сергей Константинович также стоял у окна, но теперь гораздо реже. Они теперь сталкивались взглядом, и тот смущенно и словно виновато отводил глаза, сейчас он с ней не беседовал, как раньше, обращаясь ласково и ободряюще. Персонал также прибегал поглазеть на нее.

Рита понимала, что вызывает огромное любопытство, и смотрела на прибывших и разглядывающих ее людей в белых халатах. Сейчас она постоянно лежала в туго связанном виде в виде кокона бабочки, теперь еще и голова была привязана широкими бинтами куда-то через подушку к кровати. Все тело постоянно сотрясала то мелкая, то крупная дрожь. Когда простыни и бинты снимали для очередных медицинских процедур, зрелище становилось такое же страшное, как и тогда: руки и ноги ходили ходуном, все туловище сотрясали конвульсии. Боли при этом не было, тело также ничего не чувствовало. Рита уже перестала обращать внимание на странных посетителей, и сама теперь рассматривала их в ответ, ее существование в завязанном состоянии разбавлялось глазеющими на нее работниками больницы.

Однажды в ее палату зашли две девушки в белых халатах, они уже неоднократно тут были и каждый раз ее обсуждали вслух. Одна из девушек с нескрываемым любопытством рассматривала ее и тут натолкнулась на встречный взгляд.

– Ты видела… ты видела, как она смотрит? Как будто видит все? Как будто все понимает…

– Ага, аж страшно, прямо в глаза смотрит…

– Ужас…

– Сколько она так лежать будет? Сколько уже лежит?

– Да давно уже. Держат ее здесь непонятно зачем. У нее там уже внутри, вообще, ничего живого не осталось. Богатенькие родители устроили доченьке полный пансион – комиссия, профессора, уход. Издеваются только над ней.

– А ты слышала, говорят, у нее показатели восстанавливаются?

– Да чушь это все.

– Да не, Сергей Константинович говорил, я слышала сама.

– Да ерунда.

– Да чего – ерунда? Смотри она сейчас совсем не такая, как тогда… Помнишь?

Потом девушки называли еще какие-то труднопроизносимые медицинские термины и обсуждали Риту на своем профессиональном языке, споря друг с другом. Вдруг дверь распахнулась, и Рита увидела помощника Всеволода – Кирилла.

– А вы кто? – вдруг строго поинтересовался он у девушек каменным стальным голосом.

– Мы… мы из отделения.

– Здесь, что делаете?

– Мы зашли…

– Фамилии как ваши? – так строго спросил этот Кирилл, что Рита увидела, как испуганно съежились девушки и пододвинулись друг к другу.

– Мы уже уходим… – девушки бочком двинулись к выходу.

– Фамилии как ваши? – продолжал сурово интересоваться помощник.

Девушки что-то пробурчали и уже почти достигли входной двери.

– Позовите ко мне Елену Ивановну, – кому то за дверь строго сказал Кирилл.

С того самого дня незнакомые многочисленные посетители исчезли из ее палаты, как будто их никогда и не было.

Ее «новая» мама тоже часто приходила и постоянно что-то пыталась ей вручить: то пушистых зайчиков, то большую книгу, то альбом с красками. Всегда выглядела очень эффектно и ухоженно, громко строила весь персонал и быстро уезжала. Однажды она сказала:

– Анечка, а завтра мы с папой вместе придем… Он так соскучился… так соскучился…

Рита сразу подумала о том, почему до сих пор тот не пришел проведать дочь, но про новых родственников она ничего знала, и поэтому, как ответить себе самой на такой вопрос не представляла возможным. На следующий день обещанные родственники пришли. Мужчина зашел с бледным лицом и ввалившимися внутрь щеками, худой, изможденный и усталый. Рита совсем не так представляла себе отца этой девушки Ани и мужа этой роскошной эффектной женщины. Некрасивый, высокий, с длинными руками и затравленным взглядом. «Почему он такой…», – только подумала Рита, как столкнулась взглядом с мужчиной. Тот побледнел еще больше.

– Рома, ну чего ты встал в дверях, Анечка так ждала тебя, пойди, поздоровайся, – мужчина не двигался, остановился в дверях, как вкопанный, и оттуда с застывшим взглядом смотрел на лежащую девушку издалека.

«Почему он не подходит, может, это отчим?», – продолжала гадать Рита.

– Рома! – ее нынешняя мама, подошла, что-то ему пробурчала, но Рита не смогла разобрать слов.

Тот так и стоял, немигающим взглядом смотря на дочь. Что-то в этом странном взгляде было такое, чего Рита никак не могла прочитать – смесь ужаса, удивления, отвращения и боли.

– Рома, подойди к дочери..! Рома… – Рита слушала семейные препирательства и ничего не понимала.

Однажды ее вывезли на каталке во двор больнице, Рита думала, что ее везут на прогулку, но потом уже узнала, что в соседнем корпусе необходимо было пройти обследование в сложном устройстве. Вокруг сразу собралась толпа зевак, она только и слышала вокруг удивленные обсуждающие обрывки фраз:

– Это та??

– Глянь, что с ней…

– Это же ее мама на телевидении работает? Это ее дочь?..

– Ой, какая страшная!

– Смотри-смотри, че с ней такое…

Впрочем, она все это уже слышала.

Ее запихнули в огромный аппарат, затем вернули обратно в палату, и через некоторое время вокруг нее собралась куча людей в белых халатах. Они вертели в руках какие-то бумаги и удивленно посматривали на лежащую тут девушку.

– Да когда же это закончится!! – опять повторила Елена Петровна. – Откуда оно взялось на мою голову!

– Коллеги, да это же чудо! – сказал взрослый мужчина, похожий на сказочного персонажа с носом картошкой и маленькими глазками.

– Давайте без чудес, господа, – басил высокий мужчина с усами.

– Ну не может такого быть, ну не может, – театрально вознеся к небу руки, нараспев произнес еще один мужчина с белесыми бровями. – Посмотри сюда, а это…

Впрочем, и это тоже она уже слышала.

Рита равнодушно поглядывала в их сторону, слушала их удивленные реплики, вперемешку с красивыми, длинными и непонятными терминами, и думала о своем. «Вы еще не знаете, что он умеет», – про себя усмехалась Рита.

Когда в палате пустовало, она пыталась справиться с новым телом. Все сейчас было по-другому, не так, как тогда… Тогда было проще. Она пыталась говорить. Каждый звук, который слышался опять же будто из угла палаты, приближал ее к дочери. «Неужели у меня когда-нибудь получится ее увидеть… неужели такое возможно…». Была цель, простая и понятная, которая сметала на своем пути все сомнения и переживания. Мечта увидеть дочь перекрывала собой все.

Рита ждала приезда гения. «Он должен увидеть, что я готова. Что я сильная, что я та самая девушка, ищущая коробочку, только тогда он сможет мне помочь». То, что он про нее не забыл, Рита была уверена. Кирилл также регулярно появлялся в палате, а вместе с ним и его мониторчики с проводами и бумагами. Сам он практически не общался с ней, и только иногда задавал простые вопросы о самочувствии и просил моргнуть при положительном ответе. Про самочувствие вопросы были